КГБ сегодня. Невидимые щупальца.

Макс внушал Руди, что эти кадровые донесения должны содержать сведения об имени, фамилии, занимаемом положении и возрасте каждого конкретного лица, оценку его влияния и предполагаемой полезности; дату и обстоятельства знакомства с ним; оценку его политических взглядов и вообще мировоззрения; причины, по которым данное лицо симпатизирует Советскому Союзу или настроено враждебно по отношению к Соединенным Штатам; оценку характера и особенностей данной личности, с особым упором на выраженные пороки и отклонения; возможные средства манипулирования этой личностью, вытекающие из индивидуальных интересов или пристрастий (скажем, коллекционирует ли это лицо марки или монеты? интересуется ли изучением какого-то определенного периода истории той или иной страны, творчества того или иного писателя? увлекается ли гольфом или теннисом? проявляет ли какие-нибудь чудачества в обыденной жизни? не выказывает ли гомосексуальных наклонностей? не испытывает ли острой нужды в деньгах?).

Возвратившись через Прагу в Вену, Руди получил обратно от того же самого гебиста и на том же венском перекрестке свои канадские документы. Побывав после этого в Западной Германии, он израсходовал 10 тысяч долларов, выплаченные задолжавшим ему КГБ, на приобретение новейшей киносъемочной аппаратуры и микрофонов.

В Торонто с помощью фотографа с КРК, часто посещавшего «Гаролдс Деликатессен», Руди договорился, что его возьмут в КРК звукооператором на полставки. Это должно было дать ему некоторую практику по производству рекламных фильмов. Немного позже одно из рекламных агентств пригласило его участвовать в съемках фильма, предназначенного для предвыборной кампании либеральной партии. В течение какого-нибудь года за ним утвердилась репутация умелого и дельного кинооператора, скрупулезно аккуратного, готового работать сверхурочно, даже без дополнительного вознаграждения, никогда не пропускающего рабочие дни по болезни и вдобавок непьющего. За 1966 год Руди заработал чистыми почти 30 тысяч долларов. Большую часть этих денег пришлось вложить в собственное дело: он продолжал приобретать оборудование для съемки и озвучивания рекламных фильмов и часть его давал напрокат Канадской радиовещательной корпорации.

Одновременно он усердно заполнял десятки досье на знакомых канадцев, которые, как он считал, могут заинтересовать КГБ.

А между тем «центр» все чаще внушал ему, что следует поменьше заниматься бизнесом и уделять основное внимание «перспективным задачам». Эти напоминания и упреки сначала озадачивали Руди, но чем дальше, тем больше стали его возмущать. В конце концов, чтобы приобрести возможность контролировать, когда придет время, агентурную сеть, он должен прежде всего окончательно сделаться независимым предпринимателем. Но «центр» решительно не давал ему такой возможности. Инструкция Москвы, пришедшая в начале 1966 года, прямо требовала: «…Старайтесь посещать ночные клубы и пивные бары по крайней мере два-три раза в неделю, чтобы расширить таким образом круг своих знакомств и получить более полное представление о том, что говорят кругом люди и как они настроены».

— Ну, не идиоты ли! — сказал Руди Инге. — Солидные люди не станут встречаться друг с другом в ночных клубах, чтобы поболтать там о своих делах. У них на такую чепуху просто нет времени. Как, впрочем, и у меня тоже.

Летом 1966 года КГБ потребовал, чтобы Инга прибыла в Москву через Вену и получила деньги, новое расписание сеансов радиосвязи и новые шифры. Перед ее отъездом Руди, пользуясь средствами тайнописи, направил «центру» длинное послание, вежливое и аргументированное, но весьма многозначительное. Он обращал внимание Начальства на бессмысленность идеи завязывания в барах полезных знакомств и сбора там сведений о проблемах, волнующих общественное мнение. При этом он подчеркивал, что если поставленная перед ним перспективная цель остается в силе, он никак не должен пренебрегать предпринимательской деятельностью. По мере расширения своего предприятия он естественным образом будет вступать в контакт со все более широким кругом действительно интересных и полезных людей. К тому же его нынешнее положение в обществе, строго говоря, все еще не позволяет ему рассчитывать на проникновение в относительно высокие сферы. Поэтому с точки зрения задач, которые «центр» ставит перед ним на будущее, было бы целесообразно рассмотреть вопрос о возможном поступлении Руди в университет; это открыло бы перед ним более широкие социальные перспективы.

Вернувшись из Москвы, Инга не привезла с собой прямого ответа «центра» на это послание. Напротив, ее там так настропалили, что она обрушилась на мужа с упреками: он слишком уж сосредоточился на своем бизнесе, в то время как следовало бы более усердно разыскивать прогрессивных канадцев, согласно имеющейся установке «центра». Руди был взбешен. Ладно, Инге-то он сумеет вправить мозги. Но его возмущала неисправимая близорукость тех, в «центре», и их попытка использовать Ингу в роли какого-то наставника и погоняльщика непутевого мужа. Он и так работает не за страх, а за совесть и в кнуте не нуждается!

В начале весны 1967 года, расшифровав очередное послание «центра», Руди с изумлением прочел: «Проведите все необходимые формальности для получения визы Соединенных Штатов и приготовьтесь к переезду в США».

Как! Он был уверен, что его закрепили за Канадой, и строил весь свой жизненный распорядок, исходя из этой перспективы. Петер отлично учился в канадской школе, был в восторге от этой страны и считал себя канадцем. Инга не могла нарадоваться на их уютный домик, у них появились здесь настоящие друзья, их вполне устраивало многонациональное канадское общество. Руди создал своими руками процветающее предприятие, которое должно было принести в этом году тысяч пятьдесят чистого дохода. Впрочем, его не так интересовали эти деньги сами по себе, как достигаемые с их помощью независимость и относительная безопасность — вещи, без которых никакая тайная деятельность просто невозможна. Более того, работа над рекламными фильмами прокладывала Руди дорогу к весьма высокопоставленным особам. Ему уже удалось встретиться с некоторыми из канадских государственных деятелей и начать собирать о них сведения, требующиеся «центру». С такими, как бывший премьер Джон Дифенбейкер, нынешний премьер Лестер Пирсон, С политическими деятелями — Джозефом Смолвудом, Рене Левеком, Вальтером Гордоном… Конечно, Руди мог доложить о них «центру» покамест лишь то, что появлялось в прессе. К тому же трудно было рассчитывать, что эти деятели окажутся «прогрессивными» в советском понимании или что КГБ удастся их подкупить. Но для «центра» важно было уже то, что Руди получает к ним непосредственный доступ и имеет возможность наблюдать их в более или менее неофициальной обстановке.

А теперь предстояло бросить все, что с таким трудом было достигнуто в Канаде, и вновь начинать все с нуля в новой и незнакомой стране. Как тут было не возмущаться!

Руди оставалось утешаться тем, что, наверное, КГБ не стал бы требовать, чтобы он оставил свою надежную и прочную канадскую позицию, если бы в Соединенных Штатах ему не предстояло какое-то гораздо более важное задание. И, вероятно, намного более опасное.

Ни в том, ни в другом он не ошибся. Единственно, чего ему пока не дано было знать: его с самого начала предназначали для работы в «стане главного врага» — в Соединенных Штатах. Именно таким было конечное назначение этого блестящего агента. Конечно, если бы обстоятельства того потребовали, «центр» превратил бы его в нелегального резидента, отвечающего за всю агентурную сеть в Канаде. Но при отсутствии таких чрезвычайных обстоятельств Канада должна была стать для Руди только промежуточным этапом, — и то ее выбрали в качестве такового лишь потому, что из нее было легче всего переехать, вполне легально, на постоянное жительство в Соединенные Штаты.

Педантичный Руди засел за изучение американских иммиграционных законов и процедурных правил и сделал такой вывод: ему легче будет получить визу, если его профессия покажется иммиграционному ведомству США более нужной для этой страны. Дальнейшее исследование вопроса показало, что в Штатах более чем достаточно фотографов и кинооператоров, зато ощущается определенный недостаток специалистов по электронике. Чтобы иметь возможность заявить, что у него имеется опыт и в этой области, Руди вступил в канадское Общество теле-кино-инженеров. Запрашивая визу, он указал, что имеет опыт работы по техническому обслуживанию телевизионного оборудования.