Америка — как есть

Канадцы играли в основном без шлемов. Русские все были в шлемах.

И серия началась. У меня есть две видеозаписи, повествующие о ходе событий в этой серии. Обе они густо разбавлены идеологической клюквой. Канадская видеозапись состоит из четырех кассет, при этом две кассеты занимает показ ПОЛНОСТЬЮ восьмого матча, в Лужниках, в Москве, при отвратительной, часто прерывающейся, трансляции (и я помню эти прерывы — я смотрел, мало чего понимая, живую трансляцию в очень раннем детском возрасте, в Питере). Наличествуют интервью с бывшими участниками, много лет спустя. Составлен материал лет десять назад. Русская запись состоит из одной кассеты, длительностью час. Составлена три года назад.

И канадский, и русский варианты сопровождаются визуальными компьютерными заставками-эффектами и отчаянно вычурной музыкой. С профессиональной точки зрения, канадский вариант выполнен намного грамотнее — чище, меньше дилетантства.

Хоккей, представленный в серии 1972-ого года на взгляд сегодняшнего болельщика выглядит слегка наивно — не те скорости, не та подготовка, а некоторые, очень эффектные финты выполняются явно просто потому, что защита недостаточно обучена.

Позволю себе высказать мысль, что если бы серию выиграла сборная СССР, то в Канаде про нее постарались бы забыть. В этом ракурсе поведение русских любителей хоккея выглядит достойнее — но только на первый взгляд. Канада — не просто родина хоккея на льду, она — его душа и сила, и все остальные хоккейные страны чувствуют себя по отношению к Канаде второсортными, как бы ни хорохорились. Может, я не прав. Не знаю.

Канадская пресса отличалась и отличается от американской тем, что в ней огромное количество внимания уделяется хоккею. Это понятно — хоккей в Канаде заменяет и искусство, и науку, и даже политику. Вряд ли многие канадцы помнят, что именно их страна выгнала немецкие войска из Голландии в 1945-м году. Помнящих, что в том же году Кубок Стенли выиграла команда Торонто Мейпл Лифс — гораздо больше.

В этой самой прессе печатались перед сентябрьской серией 1972-ого года прогнозы. Несколько репортеров считали, что у СССР есть шансы, но были и такие, которые уверяли, что все восемь игр выиграет двухнедельная сборная звезд НХЛ.

Первые четыре игры должны были проходить — в Монреале, Торонто, Виннипеге и Ванкувере. Затем по идее следовал двухнедельный перерыв, и пятая игра должна была проходить в Лужниках, в Москве. Шестая тоже в Лужниках, в Москве. И седьмая тоже в Москве. И даже восьмая — тоже в Лужниках, и тоже в Москве. Возможно, советская сторона не посчитала стадионы в других городах достаточно презентабельными. Лужники, к слову сказать, тоже не отличались презентабельностью. Заграждения за воротами, в которые попадает брошенная выше ворот шайба, сделаны были не из общепринятого в Канаде прозрачного стеклопластика, но — сетка была металлическая просто.

Канадские участники остались после тренировки посмотреть, как тренируются советские оппоненты. Проявилась советская мещанская, от властей исходящая, бережливость — русская команда выехала на тренировку в старых, потертых формах, в раздолбанных щитках, увядающих крагах, на ржавых коньках, в ужасающе помятых шлемах, с допотопными клюшками. Канадцы с недоумением на это смотрели. Также, намеренно, по задумке тренера, русские не показывали на этой тренировке высокий класс. Канадские тренеры на это не клюнули, но игроки, из тех, кто никогда раньше не видел русских в игре, слегка расслабились.

За час до первого мачта русским гладиаторам выдали все новое.

Затем был первый матч, и канадцы вкатили Владиславу Третьяку первый гол через тридцать секунд после начала. Второй последовал почти сразу. Трибуны забушевали. К концу периода русские сравняли счет, и это удивило многих. Но один канадский репортер сухо отметил, что ЭТУ игру русские выиграют. Его спросили — с каким счетом, и он ответил — семь-три, примерно.

Так оно и вышло.

Затем другой репортер, уверявший, что русские не выиграют ни одной игры, а если выиграют, он съест свою статью — съел свою статью. Прилюдно. Покрошил в суп, правда. Но съел. Это понравилось. Это отмечает русский клюквенный коктейль. Канадский не отмечает.

Затем вторую игру выиграли, в Торонто, канадцы. Третья игра, в Виннипеге, закончилась ничьей. Четвертую выиграла сборная СССР. И канадская, и русская клюквенная запись демонстрируют Фила Эспозито после этой игры, дающего интервью. С лидера канадцев льет пот, он опирается на клюшку, и выражает недоуменный гнев. Он возмущается болельщиками, которые освистали сборную Канады и оскорбляли игроков. Он говорит, что в данный момент сборная Канады играет за престиж страны и только, и что это свинство — ругать своих. И говорит, что извиниться за свои слова только в том случае, если в Москве русские болельщики будут также ругать своих. В общем — обиделся Эспозито.

Русские тоже обиделись. После первого матча они намеревались обменяться рукопожатием с канадцами. Канадцы не привыкли обмениваться рукопожатием после каждого матча — а только в конце серии. Мещане и фермеры не поняли друг друга.

Пол Эллис, один из участников матча, объясняет это в русском варианте видео — мол, в НХЛ принято пожимать друг другу руки только в конце каждой кубковой серии. Русский синхронный переводчик переводит это как «только в финале Кубка Стенли». В русском варианте больше всего клюквы исходит именно от переводчика, намеренно переводящего некоторые нюансы интервью неправильно. В канадском варианте клюква в основном патриотического толка — наши славные ребята не знали, что едет грозный противник, и сперва растерялись, но потом собрались — многозначительный показ счастливых лиц, развевается поверх кадра вставленный компьютером флаг с кленовым листом. При этом, показывая фрагментами эпизоды серии, канадская сторона предвещает канадский гол показом канадского флага и огненной вспышкой, а русский гол — показом красного флага с серпом и молотом, и такой же вспышкой — со звуком пшшшш за кадром. Канадский комментатор вещает красивым баритоном, официозно и противно. Русский часто сбивается на скороговорку, тоже противно.

После четырех матчей сборная НХЛ в двухнедельном перерыве сыграла два товарищеских матча в Швеции, чтобы привыкнуть к бОльших размеров европейским площадкам, а затем прибыла в Москву. Мещанские методы контроля повергли фермерских сыновей в шок — в отеле у них отобрали паспорта. Это показано, естественно, в канадском видео, и не показано, естественно, в русском. Затем канадская клюква натужно демонстрирует военные униформы и большое количество милиции в Москве, и на территории Лужников. После чего показаны фрагменты и даны комментарии к первому матчу, который выиграла сборная СССР.

Интересный нюанс — обе версии запечатлели падение Фила Эспозито на попу во время предматчевой презентации — он выкатился из строя, как принято, когда громкоговорители объявили его фамилию, и на что-то там такое наехал на льду, возможно оставленное девочками-фигуристками в кокошниках, презентовавшими канадцам по советско-мещанской традиции буханку хлеба за шестнадцать копеек на белой тряпке. Ну — упал и упал. Зал засмеялся. Эспозито тоже засмеялся, и тут ему показалось, что он встретился глазами с Леонидом Брежневым, сидящим высоко на трибуне. Он помахал ему рукой. Охранник, стоявший за Брежневым, заржал, и Брежнев сердито на него обернулся. Охранник вытянулся. Тогда Эспозито еще раз помахал рукой. Это перемигивание с трибуной канадская версия проигнорировала, а русская прокомментировала, причем показали Эспозито тридцать лет спустя, дающего интервью русскому журналисту, и он очень похоже сымитировал выражение лица Брежнева.

(К слову об Эспозито. В конце восьмидесятых годов знаменитый хоккеист, вышедший в отставку, озаботился распространением хоккея и решил основать команду во Флориде. Для этого он привлек японских вкладчиков. Команда получилась — Тампа Бей Лайтнинг (позапрошлогодний чемпион, ежели кто помнит, с вратарем Николаем Хабибуллиным, улыбающимся лукаво). Долгое время, даже тогда, когда во всех командах играло по три-четыре русских хоккеиста, Эспозито, помня старые счеты и будучи генеральным менеджером команды, не желал брать к себе русских. Но в конце концов сдался и взял одного — Селиванова. В благодарность за это, на радость Эспозито, Селиванов женился на его дочке).