СССР-Иран: Азербайджанский кризис и начало холодной войны (1941-1946 гг.)

Пишевари подчеркнул в своем докладе, что перед правительством стоит много довольно сложных задач. Однако он заявил: «Нас не остановит то, что у нас мало педагогов и специалистов, мы будем использовать азербайджанцев, находящихся и вне Иранского Азербайджана» [544].

В день завершения пленума М. Ибрагимов и Г. Гасанов направили М.Дж. Багирову обширный материал, в котором наряду с решениями пленума был дан подробный отчет о работе Национального правительства в течение полутора месяцев. В этом документе на 11 страницах анализируется деятельность Национального правительства, указываются достижения и недостатки. По мнению авторов отчета, победа национально-демократического движения в Азербайджане покончила с колебаниями большой части сомневающихся в возможности освобождения Азербайджана от ига иранского деспотизма. Правда, непризнание автономии и враждебное отношение империалистических сил заставляют часть купечества, зажиточных людей и интеллигенции оставаться на выжидательных позициях. Но азербайджанский народ готов до последней капли крови защищать свою свободу. Твердая позиция советского правительства вдохновляет передовых деятелей и народные массы. Лидеры демократов открыто заявляют, что освобождение Азербайджана от векового деспотизма и национального гнета может осуществиться только с помощью Советского Союза. Ненависть к тегеранскому правительству и персидскому владычеству на редкость сильна. Народные массы, интеллигенция и передовые люди из самостоятельных слоев видят будущее своей страны только в сближении с Советским Союзом, а в конечном итоге — в слиянии с Советским Азербайджаном [545].

Вместе с тем этот январь был знаменательным еще и потому, что азербайджанский вопрос был вынесен на международное обсуждение. Так как попытки иранского премьер-министра Хакими и министра иностранных дел М. Наджима наладить прямые контакты с советским руководством не увенчались успехом, начиная с первых дней 1946 года правительственные круги Ирана тщательно готовились к первой сессии Генеральной Ассамблеи ООН, назначенной на январь-февраль в Лондоне. В начале января посол в Лондоне Сеид Гасан Тагизаде был назначен руководителем иранской делегации, которая будет участвовать в сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Несмотря на то, что назначение Тагизаде подверглось критике и справа, и слева, шах твердо настоял на его кандидатуре.

Центральный совет «Фронта свободы», контролируемый Советами, центральный комитет Иранской народной партии в своем обращении выразили протест против избранной для участия в работе сессии ГА ООН иранской делегации и, в частности, против ее руководителя Тагизаде. В обращении «Фронта свободы» указывалось, что Тагизаде «предавал интересы Ирана в пользу одного иностранного государства и продолжает лоббировать интересы этого государства». Просоветская газета «Мардом» писала: «За участие Тагизаде в процессе выделения иностранцам концессии нефтяных месторождений на юге Ирана, в продлении сроков известного соглашения иранский народ презирает его как пособника иностранцев». Газета «Шахбаз» опубликовала письмо, написанное большой группой иранских ученых, писателей, инженеров и студентов. Это письмо было обращено против руководителя иранской делегации Тагизаде. На собрании иранского Меджлиса депутат Теймурташ протестовал против назначения Тагизаде руководителем делегации [546]. Но несмотря на все протесты был утвержден тот же состав делегации во главе с С.Г. Тагизаде [547].

10 января в Лондоне открылась сессия ГА ООН. Наряду с тем, что британский министр иностранных дел Бевин ответил положительно на предложение о создании англо-американо-советской комиссии по Ирану, премьер-министр Хакими еще 7 января дал указание Тагизаде подготовиться к вынесению на обсуждение вопроса о вмешательстве России во внутренние дела Ирана и задержке ее войск на территории Ирана. 15 января премьер-министр, посоветовавшись с послом США Мюрреем, сообщил Меджлису, что уже дал Тагизаде такое указание. В свою очередь, посол Тагизаде в Лондоне постарался обсудить этот вопрос с Э. Бевином и Дж. Бирнсом. Но Бевин ушел от прямого ответа, а госсекретарь США выразил сомнение в необходимости этого, так как Совет Безопасности только образовался и еще не сформировались практические процедурные правила для решения конфликтов [548]. США все еще надеялись, что иранское правительство, проявив инициативу, немного смягчит свою политику, проведет ряд демократических реформ и само решит азербайджанский вопрос. США в какой-то степени остерегались открытого столкновения с Советами по иранскому кризису. 19 января посол США в Тегеране Мюррей, еще раз встретившись с премьер-министром Хакими, посоветовал ему начать переговоры с азербайджанскими «диссидентами». Он предложил привлечь для этого трех известных членов кабинета министров. По мнению Мюррея, проведение переговоров было бы важно для проверки искренности Пишевари, склоняющегося к переговорам с центральным правительством. В то же время Мюррей, указав Хакими на возможные опасности, сказал, что если центральная власть не продвинется в урегулировании событий, то это даст повод и возможность тебризским лидерам, объявив об отделении от Ирана, попросить помощи у СССР. Хакими вначале упорствовал, ссылаясь на то, что бесполезно разговаривать с правительством, созданным на подконтрольной Советам территории, и обвинял лидеров Азербайджана в предательстве и бунте. Соглашаясь с премьер-министром, Мюррей, тем не менее, продолжал настаивать. Он подчеркивал, что правительство не должно игнорировать необходимость демонстративного предоставления азербайджанскому народу определенных уступок. В то же время, по мнению посла, это покажет всему миру приверженность Ирана демократическим принципам в решении проблемы. Даже если бы эти переговоры остались безрезультатными, все равно это дало бы положительный эффект. В конце концов премьер-министр согласился с этим и заявил, что даст распоряжение объявить в прессе и по радио о согласии центрального правительства принять делегацию из Тебриза. Хакими и Мюррей пришли к единому мнению, что проведение переговоров именно в Тегеране сделает их более конструктивными [549].

Хакимульмюльк, не имеющий четкой позиции в отношении Азербайджана, договорился с послом Мюрреем о проведении переговоров. Но несмотря на это в тот же день он дал указание руководителю иранской делегации С.Г. Тагизаде вынести на обсуждение ООН вопрос «О споре Ирана с Советским Союзом». 19 января Тагизаде, выполняя инструкции своего правительства, обратился с письмом к секретарю исполнительного комитета подготовительной комиссии ООН Гледуину Джеббу. В письме говорилось: «После всестороннего рассмотрения иранская делегация, руководствуясь пунктом 1 статьи 35 Устава, просит Генерального секретаря ООН вынести на обсуждение Совета Безопасности вопрос «О споре Ирана с Советским Союзом» [550]. В письме указывалось, что Советский Союз, вмешиваясь во внутренние дела Ирана посредством своих официальных лиц и вооруженных сил, создает условия, ведущие к международному конфликту. В соответствии со статьей 33 Устава ООН, иранское правительство повторно пыталось путем переговоров достичь согласия, но неудачно. Иранская делегация, в соответствии с пунктом 1 статьи 35 Устава ООН, просила от имени иранского правительства так довести вопрос до сведения Совета Безопасности, чтобы члены Совета могли понять всю глубину этого вопроса и указать пути его решения [551].

Несмотря на краткость и конкретность письма в адрес руководства ООН, Тагизаде в своем выступлении 15 января на сессии Генеральной Ассамблеи ООН подробно остановился на этом вопросе.