Заговоры ЦРУ
Заговоры ЦРУ читать книгу онлайн
Д. Антонель, А. Жобер, Л. Ковальсон. Заговоры ЦРУ. Москва: изд-во "Международные отношения", 1979
В книге на основе материалов комиссий конгресса США рассказывается о ряде операций американской разведки за рубежом и внутри страны. Приведенные французскими авторами факты о деятельности ЦРУ свидетельствуют о том, что несмотря на происходящие в мире позитивные процессы, империалистические силы не отказались от своих подрывных замыслов, по-прежнему прибегают к насилию и террору.
Книга предназначена для специалистов-международников, пропагандистов, лекторов, а также широкого круга читателей.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
По просьбе Ханта, переданной Коулсоном, Эрлихман 7 июля позвонил генералу Роберту Кашману, который тогда был заместителем директора ЦРУ. Согласно записям, сделанным в ходе этого разговора секретаршей Кашмана, Эрлихман сообщил ему, что президент возложил на Ханта специальную миссию, связанную с некоторыми вопросами безопасности, в связи с чем ему понадобится, вероятно, установить контакт с Кашманом, и что последний может считать, что в большей или меньшей степени он «уже имеет carte blanche» [116]. Эрлихман в своих показаниях заявил, что не помнит о телефонном разговоре с Кашманом относительно Ханта и не думает, что вообще имел такой телефонный разговор.
Генерал Роберт Кашман был только что назначен заместителем директора ЦРУ. Являясь кадровым военно-морским офицером, в период с 1967 по 1969 год он командовал во Вьетнаме силами, расположенными непоссредственно к югу от 17-й параллели (до 163 тыс. американских солдат). Кашман не соглашался с тактикой пассивной обороны, которую отстаивал его главнокомандующий. В течение четырех лет (1955—1958 гг.) Кашман был главным советником по вопросам национальной безопасности вице-президента Никсона, с которым с тех пор его связывали близкие отношения.
8 июля в ходе очередного обычного совещания Кашман проинформировал ядро руководящих сотрудников ЦРУ о новых функциях Ханта в Белом доме; на этом совещании присутствовал директор ЦРУ Ричард Хелмс. Кроме того, Камшан проинформировал начальника отдела безопасности, ибо эта миссия входила в сферу его компетенции. Возможно, в свою очередь, начальник позвонил по телефону в кабинет Ханта, чтобы установить с ним контакт.
22 июля 1971 г. состоялась встреча Ханта с Кашманом в помещении ЦРУ. Хант знал генерала со времени его работы в ЦРУ и попросил поговорить с ним без свидетелей. Этот разговор был записан на спрятанной в кабинете аппаратуре. Кашман нередко записывал разговоры во время таких встреч, но ему трудно было объяснить, почему он так поступил в этом конкретном случае.
Когда Кашмана спросили об этом во время явки для дачи показаний перед комиссией Эрвина, он заявил следующее:
Вопрос: Почему вы сделали запись этого разговора?
Кашман: Я записал этот разговор, чтобы сохранить его в памяти, ибо Хант желал, чтобы в кабинете никого не было. Когда Хант явился, он попросил меня, чтобы мы беседовали без свидетелей. Вскоре я включил аппаратуру, поэтому не было необходимости делать записи [117].
При этом бросается в глаза не то обстоятельство, что беседа оказалась записанной на пленку, а то, что магнитофонная пленка не была уничтожена.
В 1971 году в помещении ЦРУ была установлена совершенная записывающая аппаратура. В конце января 1973 года, несколько дней спустя после того, как сенатор Мэнсфилд направил письмо Ричарду Хелмсу о сохранении всех относящихся к уотергейтскому делу документов, и незадолго до того, как тот оставил службу в ЦРУ, было отдано распоряжение об уничтожении всех магнитофонных пленок с записью разговоров на уровне руководства ЦРУ. Так впервые в истории ЦРУ был полностью уничтожен соответствующий архив [118]. Как выявится впоследствии, комиссия затронет этот вопрос, но от этого он нисколько не станет яснее.
Кашман завершил службу в ЦРУ в 1971 году. С момента появления в ЦРУ сохранились записи только двух его разговоров: один — от 22 июля с Хантом. По ошибке или специально? «Обстоятельства, связанные с записями разговоров бывшего заместителя директора Кашмана, по меньшей мере странные» («Minority Report»). Дело в том, что в ответ на неоднократные просьбы комиссии Эрвина ЦРУ указывало на эти две единственные записи двух единственных бесед, где речь шла об «уотергейте», причем в очень завуалированной форме.
Ниже приводятся пространные фрагменты из разговора от 22 июля — любопытная смесь душевных банальностей и профессиональной подозрительности:
Хант: Мы могли бы увидеться наедине? Кашман: Ну да, разумеется [119].
X.: Большое спасибо. Белый дом возложил на меня очень деликатную миссию. Она заключается в том, чтобы наведаться к одному субъекту, политические взгляды которого нам мало известны, и получить о нем соответствующие сведения. Именно с этой целью меня попросили связаться с вами. Не могли бы вы помочь мне получить две вещи: фальшивые документы, которые понадобятся для «прикрытия» [120], и соответствующую маскировку для осуществления синхронной операции — вход и выход.
К.: Почему бы нет...
X.: Мы по возможности будем держать это в тайне. Не знаю, как вы или ваши агенты намерены осуществить это, но я предпочел бы встретиться с кем-либо в надежном месте (заметьте: именно в этот момент пролетает самолет, из-за чего слова еле слышны) ...маскировка. Мы собираемся приступить в субботу или в воскресенье, как можно скорее, завтра после обеда [121]. Если кто-нибудь смог бы сделать это завтра после обеда, это было бы великолепно. Я вас видел как-то на днях на церемонии открытия мемориала Уизнера [122] — знаете, мемориальной доски, которая установлена там внизу. Простите мое дерзкое замечание, вы, кажется, немного похудели.
К.: Да, немного похудел. Раз на раз не приходится. Худею от того, что больше не пью и стал меньше есть. Это сущий ад, когда обедаешь в посольствах. Но это ведь от того, что решил похудеть.
X.: Мне это знакомо. У меня такая же проблема. И странное дело: чего мне больше всего не хватает с тех пор, как я вышел в отставку, так это гимнастического зала, к которому я так привык. Обычно я приходил за пятнадцать минут до появления директора, мы немножко разминались, и это позволяло мне всегда быть в форме. Дело в том, что потом я больше не ощущал голода, чтобы заморить червячка. Возвращаясь вечером домой, я так уставал, что не ощущал больше жажды. Поэтому мне этого так недостает.
К.: Ну, а меня в этом зале не увидишь. Я привык к прогулкам, по полчаса каждое утро. У себя. Будешь дожидаться, когда, наконец, наступит послеобеденное время, чувствуешь большую усталость. Я уже приближаюсь к такому критическому возрасту, когда, вернувшись домой пешком, по вечерам еще могу поработать в своей мастерской, немножко повозиться в саду, но при этом я не испытываю ни малейшего желания бегать.
X.: Я понимаю, что вы хотите сказать.
К.: Шеф меня просто удивляет (речь, конечно, идет о Ричарде Хелмсе), вы знаете, он продолжает заниматься спортом. Встает примерно в 5 час. или 5 час. 30 мин. В такую рань я, например, умру, но не встану. В этот час меня не заставишь заниматься физкультурой.
X.: Это верно. А я по утрам стараюсь проделывать гимнастические упражнения, только я в них, признаться, не очень верю...
К.: Скажите, я могу с вами связаться в Белом доме? Чтобы вам сообщить, к кому обратиться...
X.: Разумеется... Там можно будет появиться? Думаете, это возможно уже завтра после обеда?
К.: Да, я постараюсь. Правда, я еще ни с кем не говорил об этом. Думаю, можно будет обо всем договориться. Лично я до сих пор в таких делах ни разу не участвовал, занимался совсем другим делом.
X.: Но Эрлихман сказал, что вы были...
К.: Да, он мне звонил. Я хочу сказать, что не занимался секретными операциями, так что не знаю, способны ли они действовать быстро, но я думаю, что да [123].
X.: Мне известно, что они могут.
К.: Я тоже думаю, что да...
X.: Мне, однако, требуется некоторая маскировка.
К.: Что же вам нужно? Это первое, о чем они вас спросят.
X.: Что мне понадобится, подождите, что же? Мне понадобятся просто водительское удостоверение и старые обрывки бумаги, чтобы рассовать по карманам.
К.: Водительское удостоверение...
X.: Водительское удостоверение любого государства, все равно какого; и еще какие-нибудь грязные мелкие предметы, которые можно сунуть в карманы, в общем, всякая всячина, которая бывает у каждого в кармане.
К.: На какую фамилию, вам тоже все равно?
X.: На имя Эдвард и больше ничего...
