Власовщина. РОА: белые пятна.

В этой связи надо сказать вот еще что. Трагедия для нас – немецкие войска мы пропустили в 1941 году под стены Москвы. Но поднимемся над полем боя и, поглядывая на континенты, зададимся вопросом: на чьей бы стороне оказались США и Англия, начни мы 22 июня 1941 года наступать, пойди мы вперед, на Варшаву и Берлин? Только увидев немцев под Москвой, поняв, что самый страшный зверь для США не большевики, а нацисты, американцы заколебались, качнулись в нашу сторону, а Черчилль, так тот даже заговорил об идее открытия второго фронта против Гитлера в Европе, а не против Сталина, как могло еще случиться в июне, июле, августе и сентябре 1941 года.

Глобальный стратегический расклад сил был во всех отношениях на стороне Гитлера. Гитлер торжествовал. 30 сентября 1941 года он заявлял:

Гитлер знал, что говорил. А имел он в виду исключительно Соединенные Штаты Америки. Вспомним, когда Германия объявила Штатам войну? 7 декабря 1941 года. Что это за день, с точки зрения расклада мировых сил?

Битва за Москву началась 30 сентября 1941 года. День 7 декабря 1941 года был, может быть, самый тяжелый и критический в этом сражении: немцы вышли на ближайшие подступы к Москве, захватили Красную Поляну – 27 километров от Москвы – и Крюково. 28 ноября немцы попытались развить удар северо-западнее Москвы: небольшие силы врага переправились на восточный берег канала Москва – Волга в районе Яхромы и уже в бинокль рассматривали Кремль. Приблизительно в этот день 20-я армия генерала Власова, истекая кровью, билась за каждый метр русской земли, спиной ощущая шершавые стены Кремля. Все висело на волоске. Но Гитлеру так не казалось, у него на столе лежали пригласительные билеты в Большой театр на торжества по случаю взятия Москвы. Гитлер не без основания считал, что с Россией покончено, пора браться за США, и объявил Штатам войну. Не сделай он этого. Штаты так и стояли бы враскоряку, не зная, кому отдаться – Сталину или Гитлеру? 7 декабря Гитлер отверг США – так обстояли дела.

Не думаю, что Сталин намеренно пропустил немцев под Москву, чтобы второй фронт был открыт не против него, а против Гитлера. С полной уверенностью можно сказать только одно: на первом этапе войны Сталин вообще не планировал никаких наступательных операций – они были смерти подобны для СССР. Пойди он в 1941 году вперед, на него навалился бы весь мир.

"Бей кровожадных большевиков!" – что в итоге означало бы поголовное уничтожение русских.

Когда-нибудь мы узнаем, что Сталин планировал отступать (да, именно планировал! да, именно отступать!) только с территорий, приобретенных после сентября 1939 года, ~ для демонстрации всему миру своей неагрессивности, миролюбия и… слабости, неопасности для Европы и Америки. Так начиналась Главная Битва Сталина в Великой Отечественной войне – битва за союзников. Войну-то мы начинали без единого союзника, но с мощным Антикоминтерновским блоком и "осью" Берлин – Рим – Токио, нацеленных на захват Москвы – едва ли не два десятка стран в общей сложности. Но внимательно анализируя ситуацию, нельзя не сделать вывод: победы гитлеровцев были использованы Сталиным в борьбе за союзников. Мудрость древняя: в войне побеждает тот, кто выигрывает битву за союзников. Так оно в конечном счете и оказалось – в 1945 году у Сталина было едва ли не два десятка союзников, целая антигитлеровская коалиция. Это и называется выигрывать войны политическими средствами. До сих пор на Западе воем воют: ну почему они оказались союзниками Сталина, какой бес попутал их в этом деле?

Но есть такая поговорка: "На бога надейся, а сам не плошай!" Почему Сталин и для Западного фронта, который держали русские "добровольцы" во главе с генералом Власовым, повторил свой приказ номер 227 "Ни шагу назад!"? В своей книге Л. Безыменский пишет:

Далее в игру вступил и премьер-министр Турции Сайдам. Он рекомендовал Папену включить США в круг закулисных переговоров, а с этой целью Германия должна подчеркнуть, что ведет войну "не против русского народа", а только против коммунистической системы. Американский представитель в Анкаре Дж. Макмэррей, в свою очередь, не отверг идею Палена – Сараджоглу о сговоре против русских. Сговориться против русских – это значит заключить с Гитлером сепаратный мир, что одно и то же, как стать, союзником фюрера. Эта тенденция к сговору усилилась после поражения немцев под Москвой. Гальдер – бывший начальник генерального штаба сухопутных войск Германии – признавался после войны в письме к Безыменскому, что у него уже после Москвы сложилось мнение, что войну, как он выразился, "нельзя выиграть военными средствами", то есть нужны были средства политические.

Аналогичное "прозрение" случилось и с начальником разведки СС Вальтером Шелленбергом. В августе 1942 года в беседе наедине Гиммлер прямо спросил: что Шелленберг собирается делать, если война будет проиграна? Шелленберг ответил незамедлительно: попытаться, пока не поздно, установить контакт с США и Англией. Гиммлер полностью согласился с Шелленбергом. Что значит "установить контакты"? Как себе представляли эти люди "сепаратный мир" в декабре 1941 года? А только так: прекращаются боевые действия, немцы и русские остаются на тех позициях, на которых их застал этот самый "сепаратный мир", то есть немцы остаются разглядывать Кремль в бинокль. Могли быть и другие варианты, например, отвод немецких войск за канал Москва – Волга – на 27 километров от Москвы. Риббентроп, принимая посла Болгарии, объявил, что в США очень много изоляционистов и, возможно, придет время, когда "вся Америка" выступит за примирение. Идея "компромиссного мира", разумеется, только после "победы над Россией", густым облаком витала во всех высоких кабинетах Старого и Нового Света, в кабинетах "Великого рейха". Заключение "сепаратного мира" (то есть без СССР) намечалось кое-кем даже на осень 1942 года.

Здесь есть необходимость подробнее поговорить о книге Льва Безыменского "Тайный фронт против второго фронта". Она вышла в издательстве АПН в 1978 году, тиражом 200 тысяч. Об авторе сказано, что он

Внутренние рецензии на эту книгу написали: доктор исторических наук В.М. Кулиш, доктор военных наук, профессор Р. Симонян, А.А. Урбан. Как видим, автор книги нерусский, ни один из рецензентов русским также не является. Это я к тому, что, пока русскую историю будут писать нерусские авторы, у нас так и будет всегда: либо история партии, либо история дружбы народов, либо история интернациональных связей народов, населяющих некую территорию – то ли Российскую империю, то ли СССР, то ли СНГ или РФ. Так и с этой книгой. Посвящена она с первой до последней страницы второму фронту. Уйму архивных документов цитирует автор: и немецких, и американских, и английских, и японских… С десятками людей, участниками открытия второго фронта, вел переписку автор, у десятка людей автор брал интервью, даже у самого начальника личного штаба Гиммлера генерала Вольфа. Книга о втором фронте, 276 страниц – и ни строчки о генерале Власове и его почти миллионной армии на Западном фронте! Ни строчки, ни буковки! Так можно писать историю? Это ведь все равно, как если писать историю советско-германского фронта и ни строчки, ни слова не написать о Красной Армии; рассказывая о трагедии в Перл-Харборе, даже не упомянуть об американском флоте, об американских кораблях там; рассказывая сказку про Красную Шапочку, опустить эту самую Шапочку и говорить только о Волке… Оказывается, все это можно. Если ты, разумеется, интернационалист до мозга костей. К слову, книга Безыменского интересна настолько, насколько сказка про Красную Шапочку интересна без Красной Шапочки.