Перестройка: от Горбачева до Чубайса

Некие медиамагнаты. Журналисты. Бизнесмены, сделавшие деньги «нечестным путем» и давно позабывшие об этом, ибо эти самые деньги они делали полтора десятилетия назад, когда не было никаких законов и никто толком не знал, что именно честно, а что нечестно.

Смотреть на них, ввергнутых в узилище, было жалко и страшно — щеки у них моментально обвисли, без пиджаков и галстуков они выглядели как сдувшиеся воздушные шары — обвислые щеки, бледная, вялая кожа, одышка и затравленный взгляд…»

Читаешь такие «жалостные» вещи и прошибает слеза по поводу горькой доли этих наивных людей, которые даже не знали и не подозревали, что именно «честно, а что нечестно», но при этом не забывали присвоить государственную собственность.

Но, как говорил герой одного советского фильма: «А ты не воруй!»

Вот еще один герой — «Олигарх с Большой Медведицы», бывший по книге одним из трех богатейших нефтяников России, но которого на полтора года посадили в тюрьму, а чиновники наивно посчитали, что отобрали для себя у него все.

Но оказалось, что у него припасены миллионы, временно переданные в управление жене, которая и пыталась убить бывшего олигарха. Опять же, в полном соответствии с демократическими традициями воровского государства. Правда, все закончилось благополучно, и по принципу «деньги — к деньгам» бывший олигарх находит новую любовь. Вот такой счастливый конец истории об «олигархе», которого голыми руками не возьмешь.

Если «Олигарху с Большой Медведицы» не очень повезло, то другой алюминиевый магнат у Устиновой благополучно становится губернатором крупнейшего сибирского края и нуждается только в информационной поддержке своей любовницы («Первое правило королевы»).

Можно, конечно, понять цитированных "выше авторш — помните, как в известном анекдоте про правило, которое можно назвать «Первое правило грузина»: «Кто кого угощает, тот того и танцует», то есть, из чьего корыта авторы едят, того они и должны обслуживать литературно и «художественно».

Теперь зададим себе вопрос: «Кто опаснее для страны — «олигархи» (воры в особо крупных размерах) или их защитники из числа демократической «творческой интеллигенции?»

Ответ может быть таков: опасны и те и другие, но, если первые наносят физический урон стране и ее гражданам, то вторые — деятели «культуры» — наносят вред моральный, нанося удар народу русскому с прицелом в будущее!

Или, как говорил один из героев М.Горького: «Ржа ест Железо, а лжа — душу!»

Самым простым видом изменения короткой международной фамилии может быть прибавление к собственно национальной фамилии окончания «ов» или «ин», или можно взять вместо своей сложной — более простую, с теми же окончаниями. За примерами далеко ходить не надо: вот всем известный Григорий Горин (Офштейн), или Вениамин Каверин (Зильбер), или всем известный Василий Качалов (Шверубович), или Михаил Кольцов (Фридлянд), или Аркадий Инин (Гуревич) и так далее.

Задумывались ли вы, дорогие читатели, зачем люди берут себе псевдонимы?

Причин для этого, видимо, может быть несколько:

1) человеку просто не нравится собственная фамилия, возможно, и по причине ее неблагозвучия;

2) человек хочет проявить себя (в литературе, искусстве и т. п.), поэтому ему требуется яркая, звучная фамилия;

3) человек не хочет, чтобы хорошие знакомые знали о другом роде его деятельности и ему угрожает какая-либо опасность;

4) человек стесняется того, что он делает и хочет прикрыться псевдонимом;

5) человек меняет свою фамилию по национальному признаку.

В качестве псевдонима можно использовать и простую русскую фамилию, например, Иванов. Помните, в недавнем прошлом был такой поэт-сатирик, с которым связана следующая история: как то на гастролях с группой юмористов и сатириков из зала поступила записка: «Скажите, кто из выступающих имеет псевдоним?»

Ведущий пошутил, сказав о себе: «Иванов», что вызвало дружный смех зала, но сами артисты знали, что фамилия его по матери была Яновский:

Хазанов, Райкин и Измайлов —

Кагал здесь, в студии московской.

Собрал все это Иванов,

По матери — Яновский.

Можно, допустим, оставить себе фамилию одной из бывших жен, и тогда смело отвечать на вопрос о том, какова была предыдущая фамилия. Так, например, интересно было бы узнать «девичью» фамилию бывшего мэра С.-Петербурга.

На то, как в России возникают литературные псевдонимы, в свое время обратил внимание Михаил Светлов, на собственном опыте показавший, как это делается — вот отрывок из его поэмы «Юность»:

Разве это фамилия — Шейнкман!

Разве это оставит В русской поэзии след?…

…Аксаков, Тургенев и… Шейнкман!

Это же невероятно!

Пушкин — это фамилия!

Ты же видишь, как привилась!…

Мы найдем тебе псевдоним,

От которого каждая строчка твоя

Засверкает!…

И, перебирая архивы,

Окрестили Светловым —

Покойным редактором «Нивы».

И пошел по земле комсомольской Гулять человечек,

Окрещенный эстетикой Древнееврейских местечек!

…Это имя должно просочиться Сквозь толщу столетий!

Эту поэму Михаила Светлова можно прочитать в его книге: «Стихотворения и поэмы» (M.-Л., 1966).

Помните, как один украинец пришел менять фамилию? На вопрос о том, какую фамилию он хочет взять, последовал ответ: «Какую-нибудь знаменитую, например, Лобановский (кто не помнит, поясним: это был знаменитый футболист и тренер). «А сейчас как ваша фамилия?» — спросили у заявителя Он горестно махнул рукой и сказал: «А… Лобачевский».

А вот какими соображениями руководствовалась Ольга Романова (телевизионная ведущая):

— Романов — фамилия русского царя. Дело было так: я Училась в финансовом институте, первый раз выходила замуж и собиралась брать фамилию будущего мужа…

Корреспондент:

— А как его фамилия?

Романова:

— Секрет. Ну, давайте будем считать, что Рабинович. Так вот, мой декан Борис Ефимович Супрунович сказал: «Вряд ли вы далеко пойдете с такой фамилией». Будущий муж долго думал, какие русские окончания можно придумать к его фамилии… Он заплатил восемьсот рублей, с тех пор я Романова».

Понятно? Отметим, что, во-первых, ее декан, как порядочный человек, сам свою фамилию не менял и все же занимал немаленький пост: во-вторых, по тем временам за 600–900 рублей можно было купить импортный мебельный гарнитур, но первый муж Романовой был «подпольным миллионером».

Интересный момент — в одной из своих программ Ольга Романова, говоря о положении ученых в современной России, сказала, что они живут на «гранды». Может быть, она имела в виду то, что наши ученые живут как испанские гранды? Во всяком случае, такие ошибки просто недопустимы для телеведущих даже с начальным образованием.

Еще пара примеров телевизионных комментариев: рассказ о пойманных убийцах: «…Двое исполнителей получили по 18 и 14 лет за совершенное убийство». Или репортаж о похоронах Ясира Арафата: «…прилетели четыре вертолета, двое из них сели…»

В 2003 году издательство «Фолио» из города Харькова выпустило книгу «1000 псевдонимов» (авторы Краснящих и Беляев), где сделано открытие: «Не ворвись псевдоним в судьбу человека поколением или двумя раньше, школяры на уроках химии изучали бы таблицу Соколова. Нобелевку по литературе за 1962-й год отхватил бы некто Гросстейнбек, «Вальс цветов» из балета «Щелкунчик» обессмертил бы имя композитора Чайка… Параллельная история какая-то получилась бы!»

Почему «параллельная»? Кто бы знал псевдонимы, если бы их не было?

Но в книге представлен интересный фактический материл, на основе которого можно сделать и определенные выводы.

Вот что говорится по поводу известной эстрадницы Клары Новиковой: «Новикова, Клара Борисовна Герцер, Kiapa Борисовна. Российская эстрадная актриса. Выступает с юмористическими монологами (одно из первых aumva — «одесситка тетя Соня»)».

Что заставило Клару Герцер взять псевдоним Новикова? Наверное, то же, что Григория Офштейна стать Гориным, а Аркадия Штейнбока — Аркановым. Чтобы совпартлидерам, перед которыми эти артисты выступали на праздничных концертах, не резала ухо еврейская фамилия. Как-то Михаил Задорнов заявил, что он единственный русский юморист на русской эстраде (кроме Трушкина-Коклюшкина). Может быть.