Тупики Глобализации. Торжество Прогресса или Игры Сатанистов?

Особенность таких циклов роста-падения состоит еще и в том, что падение гораздо круче роста. Мы уже знаем, что чем богаче становится общество в процессе роста, тем ниже падает величина мультипликатора и, следовательно, тем скромнее темпы дальнейшего роста. В то же время при кризисе общество беднеет, на потребление идет почти весь доход и мультипликатор (теперь уже отрицательный!) растет по абсолютному значению, тем самым увеличивая скорость падения. Выходит, что если экономика предоставлена самой себе, то ее рост в определенный момент прекращается сам собой, тогда как сменяющее его падение со временем только ускоряется. Именно на этом выводе и основано утверждение Кейнса о том, что свободная рыночная экономика, предоставленная сама себе, органически склонна порождать кризисы. И отсюда же проистекает его резонный совет государству активно поучаствовать в экономической жизни, дабы предотвратить такое самопроизвольное скатывание в пропасть.

Каким же должно быть вмешательство государства? Ответ очевиден - все зависит от характера конкретного кризиса. Если это обычный циклический спад, то рецепт таков: нужно заменить снизившийся частный спрос государственными расходами. Общественные работы, субсидии на покупку товаров длительного пользования, пособия по безработице и бедности, программы освоения новых территорий - все приемлемо, надо в каждом случае смотреть, что полезнее. Кроме роста расходов помогает и снижение налогов - ведь оно увеличивает остающийся в распоряжении людей доход и тем самым стимулирует их потратить немного больше денег.

Наконец, можно и снизить процентные ставки, чтобы облегчить обслуживание кредитов. Но тут надо быть предельно аккуратным: начиная с некоторого уровня, рынок перестает реагировать на уровень ставки - можно накачать экономику сколь угодно большими деньгами, но спрос на них будет по-прежнему низким. Например, если ожидания бизнеса плохи, то он не будет брать кредиты и под 0% годовых - когда спрос падает, бессмысленно делать новые инвестиции, хорошо бы хоть прежние как-то окупить.

С математической точки зрения, имеем следующую картину. «В минусе» естественное во время кризиса падение частных расходов; «в плюсе» приращение расходов государства и стимулированные снижением налогов дополнительные затраты людей. Соответственно, перелом ситуации наступит только если то, что «в плюсе», перевесит то, что «в минусе». Впрочем, для полного преодоления кризиса этого недостаточно: психология людей есть вещь инерционная.

Простым людям нужно освоиться с мыслью, что худшее позади и что можно перестать «зажиматься», откладывая значительную часть дохода на черный день. Ну и бизнесу, ясное дело, тоже требуется определенное время, чтобы убедиться в устойчивости разворота тенденции с падения на рост. Но сам по себе этот разворот тенденции все же происходит - нужно лишь, чтобы государство не испугалось бюджетного дефицита, вытерпело и продолжило политику стимулирования роста до тех самых пор, когда она наконец приведет к возобновлению здорового естественного подъема экономики.

Еще один аспект кризисной ситуации, от которого зависит состояние экономической активности - это, как ни странно, степень социального неравенства. В качестве примера рассмотрим небольшую фирму, в которой работает 11 человек: 1 начальник («топ-менеджер») и 10 рядовых сотрудников. Пусть зарплата рядового персонала составляет 8 тыс. рублей, а начальника - 30 тыс. В сумме имеем 10*8 тыс. + 1*30 тыс. = 110 тыс., то есть в среднем по 10 тыс. на человека.

А теперь немного изменим условия: зарплату рядовых сотрудников понизим до 4 тыс., а оклад начальника повысим до 70 тыс. Сумма та же (10*4 тыс. + 1*70 тыс. = 110 тыс.), стало быть, и средняя зарплата не изменилась, составляя все те же 10 тыс. Но теперь определим совокупный спрос в обоих случаях, помня о законе уменьшения склонности к потреблению по мере роста дохода.

Предположим, что при зарплате 4 тыс. рублей человек тратит все 100% (какие тут могут быть сбережения), но если его доход повысится до 8 тыс., то из этих дополнительных 4 тыс. он потратит только 90%, а остальное сбережет. То же самое проделаем и с доходами начальника: пусть из своих 30 тыс. он тратит 80%, а если его доход повысится до 70 тыс., то из этих дополнительных 40 тыс. он потратит только 70%.

Вот что мы получим тогда в первом случае: каждый рядовой сотрудник потратит из своих первых 4 тыс. рублей всю сумму, а из дополнительных 4 тыс. - только 3.6 тыс. (90%). Стало быть, в целом они все (10 человек) израсходуют сумму в (4 тыс.+3.6 тыс.)*10 человек = 76 тыс. Начальник истратит 80% от своих 30 тыс., то есть 24 тыс. Итого все вместе они израсходуют 100 тыс. рублей (76 тыс. + 24 тыс.).

Рассмотрим теперь второй случай. С рядовыми сотрудниками все просто: все свои 4 тыс. каждый из них потратит - стало быть, их суммарный спрос составит 40 тыс. Начальник из 30 тыс. израсходует 80%, то есть 24 тыс., а из дополнительных 40 тыс. - только 70%, или 28 тыс. Его совокупные затраты составляют, стало быть, 52 тыс. Получается, что все сотрудники истратят во втором варианте 92 тыс. (40 тыс. + 52 тыс.), то есть на 8 тыс. меньше, чем в первом.

В результате выходит, что при формально одной и той же средней зарплате реальный совокупный спрос уменьшился на 8% только за счет усиления неравенства в распределении доходов. Отметим, что те же самые 8 тыс. рублей потерь общественного спроса можно получить, если вместо снижения зарплаты персоналу просто уволить одного из сотрудников. Иначе говоря, увеличение разрыва между доходами богатых и бедных порождает такое же снижение совокупного спроса, какое бы возникло при заметном росте безработицы. Но и это еще не все.

Исследуем изменение структуры спроса, детализируя затраты рядового сотрудника. Положим для простоты, что человек одинок. Прежде всего, ему нужно заплатить за квартиру, электричество и коммунальные услуги, а кроме того, потратиться на товары и услуги первой необходимости - еду, быстро потребляемые предметы личного пользования (мыло, зубная паста, белье), транспорт и т. д. Положим на все это 4 тыс. рублей в месяц - по нынешним временам в достаточно крупных городах России это вполне реальная сумма. После этого приходит очередь «расходов второго эшелона» (элементарная бытовая техника, новые одежда и обувь, немного затрат на театр, музей или кино, обед в кафе - да на цветы девушке, в конце концов). И что же мы имеем? В первом случае каждый из рядовых сотрудников может потратить на «второй эшелон» до 4 тыс. рублей. А во втором - только фигу с маслом: все деньги ушли на самое необходимое.

Теперь о начальнике: положим ему на товары первой необходимости, скажем, тысяч 6 в первом случае и 8 - во втором (денег больше стало, значит, можно почаще есть в ресторане, а не дома или в относительно дешевом кафе). На «второй эшелон» отпустим «топ-менеджеру», к примеру, 8 тыс. в первом случае и 12 тыс. во втором. Рассчитаем теперь общий спрос на товары первой необходимости в обоих случаях: в первом будет 46 тыс. (10 человек*4 тыс.+1 человек*6 тыс.), а во втором - 48 тыс. (10 человек*4 тыс.+1 человек*8 тыс.), то есть почти одинаковые значения. А вот на «второй эшелон» результаты сильно разные: в первом случае 48 тыс. (10 человек*4 тыс.+1 человек*8 тыс.), а во втором лишь 12 тыс. (10 человек*0+1 человек*12 тыс.) - то есть разница аж четырехкратная.

Вы скажете - ну хорошо, но ведь даже в этом случае у начальника остаются лишние деньги, которые он может потратить, например, на предметы роскоши, причем во втором варианте их намного больше. Это верно, да вот беда: толку от этих трат для экономики не так много. Тут надо просто посмотреть, куда реально пойдут деньги. Одно дело, когда вы покупаете телевизор: полученные его производителем средства пойдут и на потребительские товары (через зарплату сотрудников), и на оплату сотен комплектующих. Последние, в свою очередь, поставлялись десятками предприятий самых разных отраслей промышленности - значит, от последних «расходные волны» разойдутся уже почти равномерно по всей экономике.