Америка — как есть

В Америке все это оказалось более сложным делом.

(С японцами было проще. Сто двадцать тысяч японцев определили в зоны удержания и задержания, где они и жили до конца войны. Зоны обнесены были проволокой, не всегда колючей. Стояла вооруженная охрана. Были случаи, поначалу, когда в передвигающихся вне зоны японцев стреляли. К концу войны все зоны за исключением одной (Тюль) жили мягким режимом. Большинству населения зон было позволено работать и ходить вне заграждений. Приблизительно две трети этих японцев были гражданами США, многие из них родились в Америке. Правда и то, что многие из них получили образование в Японии, непременной частью которого было привитие учащемуся почтения к Императору. Указ о создании таких зон подписал сам Ф.Д. Рузвельт. Когда протестующие подали апелляцию, Верховный Суд поддержал решение Конгресса и Президента.

Частичные компенсации были выплачены японцам в 1948-м году. В восьмидесятых годах правительство США принесло извинения пострадавшим).

А с немцами случился казус.

На сегодняшний день, к примеру, немцы составляют самую большую этническую группу Америки — впереди англосаксов. Во времена Второй Мировой немцев тоже было очень, очень много, и своих, живших в Америке поколениями, и новоприбывших — большое их количество переехало в Новый Свет между двумя мировыми войнами, по разным причинам. Йорквилл — часть нью-йоркского Ист-Сайда — стал НЕМЕЦКИМ районом. Работали рестораны, бары и магазины с немецкими названиями. В витринах висели знаменитые на весь мир колбасы. Лилось рекой пиво. Гремела немецкая музыка (не Вагнер, разумеется, но простонародная, фокстроты под губную гармошку, Лили Марлен, и прочая). Этих немцев нельзя было изолировать, арестовать, отправить куда-нибудь подальше от источников массовой информации, им нельзя было заткнуть рот — родственные и дружеские связи немцев охватывали всю территорию Соединенных Штатов. Этнические немцы составляли немалую часть американских фермеров. Немало этнических немцев было в Военном Департаменте. Немалая часть американских войск в Европе состояла понятно из кого. И, наконец, главнокомандующим союзных сил назначен был американец по фамилии Айзенхауэр. Предки его прибыли в Новый Свет в далеком восемнадцатом веке. И все же… и все же…

Кто-то где-то вспоминал историю, а также восторженное эссе Марка Твена о Берлине, в коем сказано следующее:

«Улицы очень чистые. Их поддерживают в этом состоянии — не молитвами, разговорами, и прочими нью-йоркскими методами, но ежедневной и ежечасной работой скребком и шваброй».

Немцы — строители и фермеры. Немцы — инженеры. Немцы — работники.

Прогрессивно мыслящие дарвинисты, пожинающие плоды своих «идей» по поводу происхождения человека от обезьяны и соответствующих социальных отношений, ужаснувшись тому, на что способен человек, предоставленный самому себе, стали искать замену христианской доктрине. А что? Раз человека создал вовсе не Бог, но эволюция и случай, стало быть, все дело в происхождении и естественном отборе — и теории о превосходстве немецкой расы над всеми остальными логически абсолютно верны. А как же! Вон фермы в Южной Дакоте — ежели хорошая ферма, добротная, эффективно работает, содержится в порядке — значит хозяин немец. Если где в мире стоит здание, на славу построенное — строил немец. Ежели какой-то регион где-то на планете живет сытно в то время, как вокруг — недоедание и расхлябанность — значит, в регионе доминируют немцы. Да, тысячу раз да, но нельзя же так… Они, немцы, действительно — люди дела и люди работы, но зачем же пальба и порабощение и расстрелы, и прочая, и прочая — страшно ведь! Больно ведь!

А вы, дамы и господа, думали, что «естественный отбор» — это слова такие красивые просто, да?

Сегодня принято валить на Ницше и даже на Вагнера. Мол, это Ницше придумал, что арийцы — это да, а все остальные погулять вышли.

На самом деле правда, если быть честным до конца, в дарвинистском мировосприятии выглядит именно так, как ее представляли себе недоучки из Гестапо. Увы и еще раз увы. А именно:

Арийцы — это немцы и их родственники. Самая деловая, самая работящая, самая мыслящая этническая группа на земле. Спорить с этим можно, но глупо.

Евреи — это люди с внутриэтнической спайкой, думающие только о своих, и так далее. Евреи предприимчивы, пассионарны, и все время всех путают. Рабы из них получаются плохие. В печку.

Цыгане — эти вообще никому не нужны. Попрошайки. В печку.

Негры — рабы получаются из них с трудом. Вон посмотрите, чего в США получилось. Дойдут руки — разберемся.

Славяне и прочая шваль. Рабы выйдут из них сносные, если выявить и уничтожить пассионарную часть. Ленивы — нужно пороть. Мы не дадим им пить, всего и делов.

Средиземноморцы — э… неплохо поют. Пусть поют.

Азия — пока у нас не дошли руки, но понятно, что азиатские арийцы — это японцы, остальные азиаты — примерно тоже самое, что наши славяне, евреи, цыгане, и прочая.

Все очень логично. Все «по науке». Именно поэтому многие перепугались.

Дарвинисты из испугавшихся вспомнили, что есть такая вещь — гуманизм. Вроде бы не имеющая отношение к собственно Библии. (Имеющая, и прямое, но об этом постарались не вспомнить). Но тут оказалось, что понятие это придумали… опять же немцы.

Замкнутый круг какой-то.

И это было только — полбеды.

Антинемецкие настроения, поддерживаемые пропагандой, могли оказаться в конечном счете опасными — и в Европе, и в Америке.

За дело взялась американская армия, уже в то время — самый деловой, самый прагматичный институт на планете. Наставляемый Дуайтом Айзенхауэром.

Появился социальный заказ, который армия готова была оплатить. Нужно было издать что-нибудь, не явно пропагандистское, но доказывающее неопровержимо, что немцы на самом деле — вовсе не принципиально милитаристский народ, что они не монстры, но люди как люди. И хорошие тоже бывают. Выбор армейцев пал на сценариста с социалистическими тенденциями по имени Алберт Молтс (в России известен как Альберт Мальц). Молтс был выходцем из еврейской семьи, посему его можно было упрекнуть лишь в беспринципности, но не в предвзятости — по мысли заказчиков, очевидно. И с заказом он, сценарист, справился блистательно, написав роскошный роман «Крест и Стрела».

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ. МУЖЕСТВО, ЧЕСТЬ, ПАТРИОИЗМ

Всю историю человечества основную часть солдат в любом большом военном конфликте составляют сопляки возрастом от позднего отроческого до позднего юношеского — скажем, до двадцати двух лет. Традиция эта удобна по нескольким причинам. Сопляков легче учить подчиняться командам. Лозунги для них внове. Они меньше, в массе, склонны к состраданию, чем люди с опытом. Они здоровее и выносливее. У них по большей части нет семьи и детей, посему им не мешают в исполнении функций пушечного мяса обыкновенные человеческие соображения.

Высадка союзных сил в Нормандии была плохо подготовлена, плохо спланирована, плохо проведена, и окончилась более или менее катастрофой. Прикрывавшая высадку авиация нанесла несколько ошибочных ударов по своим. Сопляки, прибывшие драться с закаленными пятью годами войны немцами познали вагнеровский ужас.

Американские пилоты, взлетающие из Англии, знали статистику. Норма — двадцать четыре боевых вылета. Средняя выживаемость — двенадцать вылетов. Поэтому некоторая часть летного состава предпочитала после нескольких вылетов садиться в Швейцарии и там сдаваться под домашний арест до окончания войны, ссылаясь на неисправности в моторе.

На первых порах у американцев в Европе ничего не получалось. Рузвельт вел яростные беседы с Айзенхауэром. «Почему вы отступаете!», возмущался Президент. «Мы не отступаем», яростно отвечал генерал, злясь на штабных крыс в Вашингтоне. «Мы бежим».

Говорят, Черчилль, наблюдая за провалом высадки, даже связался со Сталиным и потребовал, чтобы тот усилил боевые действия на своем фронте, дабы отвлечь немцев. И, говорят, Сталин согласился.