Переписка и деловые бумаги

Только, ради аллаха, не медля, ибо после 1-го деньги уж не нужны будут. О высылке их благоволите уведомить меня по Воскресенскому адресу. Вот и всё...

Получил приглашение из "Русской мысли". Ваш рассказ "В Строгановом саду" самый удачный из всех Ваших летних рассказов. Хорош, как мелочишка, и "Баргамот".

Что это за художник Полей?

Простите, что я манкирую в переписке. Дрессирую себя по возможности, но ни ... не выходит.

Вы удлинили конец "Розового чулка". Я не прочь получить лишние 8 копеек за лишнюю строчку, но, по моему мнению, "мужчина" в конце не идет... Речь идет только о женщинах... Впрочем, всё равно...

Приехал ли Худеков?

Кланяюсь Прасковье Никифоровне и Феде, а Вам жму руку и пребываю уважающим

А. Чехов.

188. Н. А. ЛЕЙКИНУ

7 сентября 1886 г. Воскресенск.

Воскресенск, 86, VIII, 7.

Спасибо Вам, уважаемый Николай Александрович, за Ваш любезный ответ на мою просьбу. Вчера получил от батьки письмо с извещением, что 70 целкашей уже прибыли.

Сегодня я уезжаю из прекрасных здешних мест. Плохое лето кончилось для того, чтобы уступить место каторжной зиме. Мой новый адрес: Москва, Кудринская-Садовая, д. Корнеева, куда и благоволите адресоваться.

Пишу это письмо на бивуаках: сидя на визите у отставного раненого поручика в шапочке, сидящего сейчас около меня и критикующего местную публику.

Из Москвы буду писать, а пока будьте здоровы и не поминайте лихом.

А. Чехов.

Давно собираюсь спросить: не есть ли земляная груша - брюква?

189. Р. Р. ГОЛИКЕ

11 сентября 1886 г. Москва.

Москва, 1886 г., сентябрь 11.

Дорогой Роман Романович! Вместе с 6-этажным поклоном и пожеланием всех благ шлю Вам заказ для Вашей типографии. Заказ громадный, и от исполнения его зависит успех Вашей фирмы. Дело в том, что нужно напечатать листки для баллов (школьных) по прилагаемому масштабу. Условия подряда таковы: 1) 100 книжек сброшюрованных и с цветной обложкой. В каждой книжке по 12 листов, по образцу прилагаемого листка такого же формата или, что лучше, несколько подлиннее, 2) последний листок, двенадцатый, имеет заглавие "экзаменационный листок", 3) шрифт - осколочный петит, 4) бумага с лоском, 5) рамочка пошикарнее. Простите, что беспокою Вас такой чепухой. Хочется сделать педагогу подарок, и, мне кажется, ученикам будет очень приятно получать отметки на хорошеньких книжках (плата за заказ будет уплачена Вам господином секретарем сатирического журнала "Осколки", где я сотрудничаю и соперничаю в таланте с известным русским писателем Н. А. Лейкиным). В ноябре одер*

декабре я буду в Питере. Прощайте, будьте здравы. Поклон Ивану Грэку.

Ваш Чехов.

* или (нем. oder)

190. Ф. О. ШЕХТЕЛЮ

13 или 16 сентября 1886 г. Москва.

Обманутый Человек!

Простите за обман. Дело в том, что я рассчитывал, что Вы, потерпев крушение с быками, не возвратитесь к сроку, а во-вторых, я был позван к Коршу по делу.

Адрес Гиляя не знаю. Он может быть узнан в "Русских ведомостях".

Будьте сегодня у Корша. Дается "Холостяк" Тургенева, где, по словам Корша, Давыдов выше критики. Я буду там.

Ваш А. Чехов.

191. Н. А. ЛЕЙКИНУ

20 сентября 1886 г., Москва.

86, IX, 20.

Добрейший

Николай Александрович!

Пишу Вам не тотчас по приезде, как обещал в последнем письме, а неделю спустя. Переездная сутолока, возня с убранством комнат, угар новой квартиры и сплошное безденежье совсем сбили меня с панталыку. А тут еще, словно на закуску, третьего дня хватила меня холерина, от которой я еще и доселе не приду в себя. Теперь о деле... Сегодня получил из Вашей конторы 20 экземпляров моей книги. Merci за хлопоты. Нового решительно ничего. Пальмина не видел. Агафопод в Москве, Николай не показывается... Живу в Кудрине на Садовой - место чистое, тихое и отовсюду близкое, не то что Якиманка. Как Вы поживаете, и нет ли чего нового в области "Осколков"? Всё ли благополучно, и ясно ли небо на юмористическом горизонте? A propos, московские юмористы благоденствуют... "Будильник" на прежней точке замерзания, "Развлечение" погибло (хотя и избавилось от Кичеева), но зато "Сверчок" растет не по дням, а по часам. Братья Вернеры то и дело катают в Париж и обратно. Купили себе типографию, завели газовый двигатель, трафарет, пригласили парижского Люка и проч., проч. Живут шикарями. Их "Вокруг света" имеет более 20 тысяч подписчиков, а "Сверчок" хватил за 5 тысяч. Каковы ребята? Вот Вам и жилетки с лошадями. Энергичны до чёртиков и, можно ручаться, не слетят с занятой ими теперь позиции.

У меня полное отсутствие денег. Верите ли, заложил часы и золотую монету. Ужасно глупое положение! Неделю тому назад писал Буйлову, чтобы он выслал мне гонорар, но ответа доселе не получаю. Нравится мне "Новое время": оно высылает тотчас же по востребовании, а Буйлов нестерпимо долго почесывается. Неужели все так вяло получают у него деньги?

Вы живете еще на даче... Не завидую Вам, хотя и в городском моем житье нет ничего веселого. Сижу дома и изредка хожу смотреть Давыдова, который играет теперь у Корша. Эка, Питер прозевал какого актера!

Бегу в нужник, ибо приспичило... Меня всё еще несет после холерины...

Сидя в нужнике, почему-то вспомнил про Пастухова. Он по-прежнему в силе и славе. Сонмы Герсонов и Пазухиных витают около него и поют ему: "Радуйся!..". "Новости дня" страдают аглицкой болезнью. Питание отвратительное. "Русские ведомости" сохнут и сохнут от большого ума, "Курьер" опустился окончательно...

Пишите мне про Тосну, про Ваших псов, про почту, где Апель подрался с кошкой... Всё ли около Вашего дома торчит завод с покоптевшей трубой, и всё ли Тосна запружена баржами? Одно у Вас несносно - это многолюдство...

Кланяюсь Прасковье Никифоровне и Феде. От Вас жду письма. В последнем своем письме я сообщил Вам свой новый адрес. На случай потери сообщаю еще раз:

Садовая-Кудрино, д. Корнеева.

Воображаю, как холодно и сыро ездить теперь на пароходе! Хорошо еще, что водка не дорога... На "Георгии" очень вкусна и дешева солонина.

Кланяйтесь всем редакционным и конторским. За сим жму руку и пребываю

Ваш А. Чехов.

192. M. В. КИСЕЛЕВОЙ

21 сентября 1886 г. Москва.

86, IX, 21.

Чтобы иметь право сидеть у себя в комнате, а не с гостями, спешу усесться за писанье. На очереди - письмо к Вам, многоуважаемая и добрая Мария Владимировна. Представьте: Яшенька и Яденька пришли! Если найдете в этом письме каракули, то знайте, что Яшенька помешала, чтоб ей Мерлитон приснился!

Прежде всего большое Вам спасибо за выписки из "Русской мысли". Я читал и думал: "Благодарю тебя, боже, что на Руси еще не перевелись великие писатели!" Да, не оскудевает наша родина... Из письма Вашего к сестре я усматриваю, что и Вы начинаете конкурировать по части известности... (Я говорю про Питер и образцы рассказов по мифологии.) Что ж, помогай бог! Литература - не ерши, а потому я не завидую...

Впрочем, не велика сладость быть великим писателем. Во-первых, жизнь хмурая... Работы от утра до ночи, а толку мало... Денег - кот наплакал... Не знаю, как у Зола и Щедрина, но у меня угарно и холодно... Папиросы по-прежнему мне подают только в табельные дни. Папиросы невозможные! Нечто тугое, сырое, колбасообразное. Прежде чем закурить, я зажигаю лампу, сушу над ней папиросу и потом уж курю, причем лампа дымит и коптит, папироса трещит и темнеет, я обжигаю пальцы... просто хоть застрелиться в пору!

Денег, повторяю, меньше, чем стихотворного таланта. Получки начнутся только с 1-го октября, а пока хожу на паперть и прошу взаймы... Работаю, выражаясь языком Сергея, ужжасно, тшшесное слово, много! Пишу пьесу для Корша (гм!), повесть для "Русской мысли", рассказы для "Нового времени)", "Петербургской газеты", "Осколков", "Будильника" и прочих оргАнов. Пишу много и долго, но мечусь, как угорелый: начинаю одно, не кончив другое... Докторскую вывеску не велю вывешивать до сих пор, а все-таки лечить приходится! Бррр... Боюсь тифа!