Афоризмы и мысли об истории
На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу Афоризмы и мысли об истории, Ключевский Василий Осипович . Жанр: Публицистика. Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст и даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем литературном портале bazaknig.info.
Название: Афоризмы и мысли об истории
Автор: Ключевский Василий Осипович
ISBN: 978-5-699-24445-4
Год: 1898
Дата добавления: 15 январь 2020
Количество просмотров: 246
Афоризмы и мысли об истории читать книгу онлайн
Афоризмы и мысли об истории - читать бесплатно онлайн , автор Ключевский Василий Осипович
Василий Осипович Ключевский – выдающийся русский историк, академик, профессор Московского университета и Московской духовной академии, создатель научной школы – писал о событиях и фактах российской действительности увлекательно и доступно. Исторические портреты, дневники и афоризмы ученого – блестящего мастера слова – отражают его размышления о науке, жизни, человеческих достоинствах и недостатках.
«В жизни ученого и писателя главные биографические факты – книги, важнейшие события – мысли» – это высказывание В.О.Ключевского подтверждает вся его жизнь.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Перейти на страницу:
еменно с возникновением петербургских.
8.
Через Полтаву он выходил на большую европ[ейскую] дорогу. Он по-прежнему оставался туп к пониманию нужд народа. Но он стал более чуток к условиям своего международного положения: он понял, что начинается игра не по карману. Предстояла роль нищего богача.
9.
Как человек, не привыкший к гражд[анскому] строительству, он колебался, ошибался, идя в потемках. Все [проще] с кого взыскать, кому поручить, кого побить.
10.
Не переиздавалось существующее, а создавалось вновь, чего не было: не преобразования, а новообразования. План, как он выяснился путем дробных мер к концу. Не военные дела, а военные успехи и созданное ими положение России — источник реформы.
Ход: сперва беглый указ или спешное письмо намечало пробел, недостаток, вскрытый войной; потом чрез Сенат разрабатывались учреждения, закон, регламент или инструкция.
11.
Обременение народа различными мейстерами, рихтерами, комиссарами, ратами, мистрами, преимущественно из иноземцев: целое нашествие баскаков, темников, численников.
Щебень для мостовых. Все понятия об обществе, государстве, народе, семье сгнили в этом разгуле распущенности, безделья и произвола.
Бесправие, покоившееся до поры до времени на привычке, народной инерции, Петр преобразил в организованную силу, в государственное учреждение, против которого надо б[ыло] бунтовать. […]
Проволока, по которой шли все распорядительные токи, был деспотизм.
Петр I. Он действовал как древнерусский царь-самодур; но в нем впервые блеснула идея народного блага, после него погасшая надолго, очень надолго.
Чтобы защитить отечество от врагов, П[етр] опустошил его больше всякого врага.
Понимал только результаты и никогда не мог понять жертв.
46.
Риторически тягучий и туманный указ.
П[етр] увлекся Европой с фин[ансово] — технической, а не с политической и нравственной стороны, мог приучить свои руки к приемам по раб[оте] мастера, но не думал приучать своей мысли к принципам полит[ического] мыслителя вроде Пуффендорфа или Гуго Гроция. […]
47.
А[лександ]р I.
Свободомыслящий абсолютист и благожелательный неврастеник.
Легче притворяться великим, чем быть им.
48.
Схоластика — точильный камень научного мышления: на нем камни не режут, но об камень вострят. […]
С 25 фев[раля] 1730 г. каждое царствование было сделкой с дворянством, и если сделка казалась нарушенной, нарушившая сторона подвергалась преследованию противной […] и ссылкой или заговором и покушениями.
49.
Верховной власти нет как источника прав и полномочий, она только штемпель на актах прав и полномочий, не политическая сила, а механический цертификат. Настоящая верховная власть есть двор.
Прав[итель]ство не может ни воспитывать, ни развращать народа: оно может только его устроить или расстраивать. Воспитание народа — дело правящих и образованных классов, интеллигенции.
Тот, кто пишет «быть по сему», есть только стальное перо и больше ничего.
Самодержавие — бессмысленное слово,
8.
Через Полтаву он выходил на большую европ[ейскую] дорогу. Он по-прежнему оставался туп к пониманию нужд народа. Но он стал более чуток к условиям своего международного положения: он понял, что начинается игра не по карману. Предстояла роль нищего богача.
9.
Как человек, не привыкший к гражд[анскому] строительству, он колебался, ошибался, идя в потемках. Все [проще] с кого взыскать, кому поручить, кого побить.
10.
Не переиздавалось существующее, а создавалось вновь, чего не было: не преобразования, а новообразования. План, как он выяснился путем дробных мер к концу. Не военные дела, а военные успехи и созданное ими положение России — источник реформы.
Ход: сперва беглый указ или спешное письмо намечало пробел, недостаток, вскрытый войной; потом чрез Сенат разрабатывались учреждения, закон, регламент или инструкция.
11.
Обременение народа различными мейстерами, рихтерами, комиссарами, ратами, мистрами, преимущественно из иноземцев: целое нашествие баскаков, темников, численников.
Щебень для мостовых. Все понятия об обществе, государстве, народе, семье сгнили в этом разгуле распущенности, безделья и произвола.
Бесправие, покоившееся до поры до времени на привычке, народной инерции, Петр преобразил в организованную силу, в государственное учреждение, против которого надо б[ыло] бунтовать. […]
Проволока, по которой шли все распорядительные токи, был деспотизм.
Петр I. Он действовал как древнерусский царь-самодур; но в нем впервые блеснула идея народного блага, после него погасшая надолго, очень надолго.
Чтобы защитить отечество от врагов, П[етр] опустошил его больше всякого врага.
Понимал только результаты и никогда не мог понять жертв.
46.
Риторически тягучий и туманный указ.
П[етр] увлекся Европой с фин[ансово] — технической, а не с политической и нравственной стороны, мог приучить свои руки к приемам по раб[оте] мастера, но не думал приучать своей мысли к принципам полит[ического] мыслителя вроде Пуффендорфа или Гуго Гроция. […]
47.
А[лександ]р I.
Свободомыслящий абсолютист и благожелательный неврастеник.
Легче притворяться великим, чем быть им.
48.
Схоластика — точильный камень научного мышления: на нем камни не режут, но об камень вострят. […]
С 25 фев[раля] 1730 г. каждое царствование было сделкой с дворянством, и если сделка казалась нарушенной, нарушившая сторона подвергалась преследованию противной […] и ссылкой или заговором и покушениями.
49.
Верховной власти нет как источника прав и полномочий, она только штемпель на актах прав и полномочий, не политическая сила, а механический цертификат. Настоящая верховная власть есть двор.
Прав[итель]ство не может ни воспитывать, ни развращать народа: оно может только его устроить или расстраивать. Воспитание народа — дело правящих и образованных классов, интеллигенции.
Тот, кто пишет «быть по сему», есть только стальное перо и больше ничего.
Самодержавие — бессмысленное слово,
Перейти на страницу:
