Чужие уроки — 2008

Недоумевает неосведомленный Ян Гриффитс: как это Тору Бьёргольфссону посчастливилось выжить в криминальном пивном бизнесе российской Северной столицы, где постоянно кого-то застреливали? Не иначе как под прикрытием «русской мафии». А ведь простодушный Тор в одном из интервью выдал правду как на духу: «В отличие от остальных пивоварен Петербурга мы никогда не пользовались русскими деньгами. Мы старались финансировать все операции собственным капиталом, в то время как русские сначала вкладывали огромные деньги в пивоваренное производство, а затем начинали разборки между собой».

Автор этих строк в начале 90-х годов учреждал с американскими предпринимателями медицинское совместное предприятие, затем — линию по изготовлению лимонадных напитков. Могу подтвердить по личному опыту: отношения иностранных бизнесменов с российским криминалитетом сводились к вежливым формам «крышевания» все то время, что иностранные бизнесмены не пользовались сомнительными инвестициями местного происхождения и не «воровали», то есть не утаивали прибыль от своих «крышевателей».

Безусловно, случались исключения, но общая картина отношений была именно такова. Скажем больше: британские слухи о руке «русской мафии» в бизнесе Тора Бьёргольфссона тем более абсурдны, что документирован основной источник финансирования, позволивший Тору раскрутить и «Бочкарева», и «алкопопсы», — американский фонд Capital Group, предоставивший «Браво» 25 миллионов долларов в обмен на 30% доли.

Второе обстоятельство, на которое необходимо обратить внимание при ознакомлении с деталями российских проектов Тора Бьёргольфссона: большое число регистраций и перерегистраций компаний, имеющих прямое и косвенное отношение к пивному производству и «алкопопсам» «Браво». Объединяют эти регистрации два звена: учредителями компаний выступают головные офшоры Тора и Магнуса с мажоритарной долей, с одной стороны, и частные русские лица с миноритарным интересом — с другой. Думаю, даже читатели, далекие от предпринимательской деятельности, догадываются: подобные схемы используются не для установления скрытого контроля посторонними структурами и лицами (скажем, той же «русской мафией»), а для откатов чиновникам и красным директорам.

Точно такую же схему впоследствии использовал Тор Бьёргольфссон и в Болгарии, где его проект по приватизации «Балканфармы» и последующее ее слияние с исландским Pharmaco финансировали не сомнительные криминальные авторитеты, а Deutsche Bank.

Короче говоря, в 2002 году Тор Бьёргольфссон вернулся из России на родину богатым человеком. Тут-то и закрутилась основная «сага» его жизни, закончившаяся сначала приватизацией крупнейших исландских банков, затем их беспрецедентной мировой экспансией и, под конец, полнейшим разорением всей исландской экономики. Остановимся на этих событиях подробнее — не только потому, что они еще не освещались в отечественной прессе, но и потому, что они идеально иллюстрируют все губительное (в прямом смысле слова) «своеобразие» исландского бизнеса.

Пассы Глаббдобдриб 4

Весной 2002 года Исполнительный комитет по приватизации (ИКП) приступил к ликвидации государственных контрольных пакетов в «Ландсбанки» и «Бунадарбанки», соответственно — втором и третьем по размеру финансовых учреждениях страны. 30% акций «Ландсбанки» разошлись на Исландской фондовой бирже еще в 1998–1999 годах. 12 июня 2002 года продали еще 20%, а контрольный пакет, чуть менее 50%, решили реализовать на приватизационном аукционе. Ситуация в «Бунадарбанки» складывалась аналогично: к июлю 2002 года у государства на руках оставалось 55% акций.

Первым делом от приватизационного процесса отстранили иностранных инвесторов (это — к вопросу о «русской мафии»). Шведский банк SE-Banken, проявивший интерес к приобретению контрольного пакета «Ландсбанки» еще в 1998 году, получил от ворот поворот под тем предлогом, что, мол, «условия в Исландии делают опасным сосредоточение слишком большой власти в одних руках» (из интервью тогдашнего премьер-министра и главы Независимой партии Исландии Давида Оддсона).

В 2001 году к «Ландсбанки» попытался подкатить международный консорциум под управлением британского гиганта HSBC и также остался не у дел под вымученным предлогом «неблагоприятных условий рынка». «Благоприятные условия» создались только в начале лета 2002 года, когда интерес к приобретению контрольного пакета проявила инвестиционная компания «Самсон», принадлежащая Тору Бьёргольфссону и его папе Бьёрголфуру Гудмундссону, давнему активисту Независимой партии и приятелю Давида Оддсона.

Соблюдение священных демократических процедур, требовавших ритуальной публикации объявления об аукционе в прессе, позволило привлечь 10 июля 2002 года к столу переговоров еще четыре компании. Две из них — S-Group и Kaldbakur — контролировались коллегами из Прогрессивной партии Исландии, а потому были допущены к заключительному этапу аукциона; две другие пришли просто с улицы, поэтому были отвергнуты под предлогом технического и формального несоответствия.

Поначалу Бьёрголфуры претендовали на «Бунадарбанки», но им объяснили, что Независимая партия возглавляет коалицию в правительстве, а потому ей полагается и более солидный куш в виде «Ландсбанки», тогда как «Бунадарбанки» по всей справедливости должен отойти коммерческим структурам Прогрессивной партии.

Планировалось, что S-Group и Kaldbakur договорятся между собой и выкупят «Бунадарбанки» совместно, однако не договорились. S-Group предложил больше и в итоге приобрел 45,8% акций банка за 140 миллионов долларов. На выплату 40% этой суммы S-Group получил от ИКП отсрочку на 11 месяцев, но не стал дожидаться (как то полагалось по аукционному законодательству) окончательного расчета, тут же переизбрал директоров и установил контроль над всеми операциями банка. В мае 2003 года S-Group, так и не успев до конца расплатиться с государством, перепродал «Бунадарбанки» банку «Кауптинг».

Инвесткомпания «Самсон» приобрела аналогичную долю в 45,8% акций «Ландсбанки» за 145 миллионов долларов — сумму, которая, кстати, вполне по карману Тору Бьёргольфссону без посторонних субсидий (опять же — к вопросу о «русской мафии»). Напоследок пришлось, к сожалению, слегка потесниться: министр иностранных дел и председатель Прогрессивной партии Халдор Асгримссон уперся и потребовал от «Самсона» выделить из «Ландсбанки» активы, принадлежащие страховой компании VIS. Новую независимую VIS возглавил Финнур Игнольфссон, близкий приятель Асгримссона, бывший министр торговли и промышленности. В совете директоров VIS заседает и родной брат Халдора Асгримссона, представляя интересы инвестиционной группы Skinney-Юinganes, в которой оба братика Асгримссона являются мажоритарными акционерами. В благодарность за уступку «Самсона» Тор Бьёргольфссон получил скидочку на 8 миллионов долларов, а также годовую отсрочку на выплату 35% аукционной суммы (145 миллионов).

Такой вот замечательный бизнес демонстрирует в последнее десятилетие всему миру Исландия. Эдакий провинциальный замес экономического дилетантизма, мелкой лавочки и родоплеменного шахер-махера без намека на эвристику. Что случилось после приватизации банков, читатели знают: «Эй, викинги! Есть такая схема замечательная — купи дешевле, продай дороже! Давайте-ка раскрутим!»

И раскрутили. Разорили банки, разорили международных партнеров и — главное! — разорили в пух и прах родной Глаббдобдриб, которому теперь выползать из болота — не одно десятилетие.