Проект 018. Жизнь!

Советскому Союзу тоже предлагается подписать это соглашение. Среди советских экономистов были ярые приверженцы этой системы, потому что она была действительно удобной. Но Сталин видит дальше экономистов и категорически отказывается от этого.

Я не могу сказать, что Сталин понимал всю глубину и масштаб проводимой Банком операции. Скорее он, будучи политическим животным, чувствовал расставленные сети и, не понимая, в чем конкретно подвох, предпочел дистанцироваться и создать у себя такую же систему. В этом смысле Сталин был похож на Петра I с той разницей, что Петр копировал западные нравы и культуру, а Сталин скопировал Бреттон-Вудскую систему.

В 1949 году, в год появления советской атомной бомбы, возникает СЭВ — Совет экономической взаимопомощи, копирующий все основные принципы Бреттон-Вудса. Там тоже в качестве платежного средства используется не золото, а бумага, заявленная на 100 % обеспеченной золотом. Все подконтрольные СССР страны дружно входят в СЭВ.

На американской бумаге было написано обещание выдать предъявителю по первому требованию такое-то количество золота. На советской бумаге писали: «Банковский билет обеспечен золотом, драгоценными металлами и прочими активами государственного банка». Советская и американская бумага позиционировалась как 100 %-ный аналог золота.

Так как мировая экономика постоянно растет, для совершения международных операций нужно все больше денег. Но, как было сказано, добыча золота не поспевает за ростом мировой экономики (парадокс Триффина). Если спрос региональной экономики в деньгах можно насытить, объявив указом, что платежным средством являются ракушки или полиграфическая продукция (бумажные деньги), то с мировой экономикой подобное не пройдет. Потому что в эпоху золотого стандарта государства могли расплачиваться друг с другом только золотом. Единственный способ обеспечить международную экономику (или мировую, как угодно) пропорциональным объемом платежного средства — это выдавать бумажные деньги за аналог золота, за расписки на получение золота.

Обе стороны прекрасно сознавали реальность своих уверений, что их бумажные деньги никогда не были обеспечены золотом на 100 %, как это заявлялось. Но никогда не изобличали друг друга. Причина очевидная — изобличение своего противника в обмане означало изобличение себя. Так что молчали.

Экономика западного и советского международного блока росла быстрее, чем запасы золота. Нараставшая диспропорция между объемом экономики и золота пропорционально сокращала содержание золота в бумажных деньгах. Бумаги выпускали все больше, а золота в ней было все меньше. На горизонте обозначился крах золотого стандарта. Но если у Банка все шло по плану и крах был запланирован, то СССР просто плыл к краху…

У Банка было больше золота, чем у СССР, но и западная экономика была больше. Поэтому покрытие золотом американских и советских бумажных денег в лучшие времена не превышало 10 %. Перед крахом обеспечение золотом не превышало 3 %. И этот разрыв стремительно рос. Специалисты говорят, что проблему вскоре невозможно будет скрывать.

Казалось, выхода нет даже в теории. Если искусственно сдерживать рост экономики, чтобы она увеличивалась пропорционально добыче золота, во-первых, непонятно, как это технически сделать. А во-вторых, это вело к деградации системы. Если не сдерживать рост, дефицит «финансовой крови» вызовет крах экономики. Куда ни кинь, всюду клин.

СССР имел авторитет победителя фашизма, располагал самой сильной армией в Европе и атомным оружием, но все это никак не способствовало поспевать за насыщением растущей экономики пропорциональным объемом финансовой крови — золотом.

СССР находит временный выход. Кремль всем странам — участницам СЭВ негласно запрещает требовать обмена бумаги на золото. Формально любая страна могла обменять рубль на золото, но этим правом настоятельно не рекомендуют пользоваться. Рубль из обеспеченного золотом становится «условно обеспеченным», т. е. просто бумажкой, на которой написано обещание, которого никто не собирается исполнять.

Бреттон-Вудская система внешне выглядит еще хуже. Это дает повод советским экономистам увидеть на практике преимущества плановой экономики над рыночной. В некоторой степени это правда, если под преимуществом понимать не эффективность, а прочность системы. Если моя экономика меньше вашей в 5 раз, но из моей можно вытащить 50 %, и она будет работать, а из вашей максимум можно вытащить 10 %, и если больше, она загнется, наши две системы на случай войны оказываются равными.

В перспективе экономика на золотом стандарте гарантированно рушилась. Плановая модель сохраняла себя за счет административно-командной системы. Ценой выживания была деградация. Рыночная модель не имела такой возможности, и первый толчок обещал обрушить эту конструкцию. Этот толчок не заставил себя ждать.

Однажды генералу де Голлю рассказали анекдот: «Аукцион. Продается картина Рафаэля. Араб хотел заплатить за нее нефтью, русский — соболями, а немец — машинами. Но американец перебил всех, выложил доллары и забрал картину». «А в чем смысл?» — спросил де Голль. Американец купил Рафаэля… за цену бумаги — таков был ответ.

В 1965 году де Голль отправляет в США 750 миллионов долларов с просьбой выдать по ним золото. Америка, имевшая многократное военное преимущество над Францией, могла спокойно сказать своему кредитору: ой, извините, я банкрот (или мошенник, не имеет значения). Но она так не сказала, потому что подобное заявление сразу обрушило бы Бреттон-Вудскую систему. Но время еще не пришло. Америка поменяла Франции бумагу на металл. Но за Францией потянулись Германия, Канада, Япония и другие страны.

В воздухе повисла тяжелая атмосфера надвигающегося финансового урагана… Как хороший актер, Банк выдержал паузу, и, когда ситуация накалилась до предела, он в 1971 году устами президента Никсона объявил, что США больше не будут выдавать золото по своим распискам. Весь мир так и присел от удивления. И рот открыл… Как не будет?

Доллар в качестве оплаты от США другие страны принимали только потому, что США обещали поменять доллар в любое время на золото по номиналу. Америка как бы брала у своих международных торговых партнеров товары и оставляла расписки, обещая рассчитаться по ним в любое время золотом. Доллар был обещанием получить металл. И вдруг Америка говорит, что не даст золота держателю расписки на золото.

Это был шок для всего мира. Требовались объяснения, но какие тут объяснения, если вам не отдают то, что вы на хранение сдали и расписку получили, а теперь назад хотите получить свое. Никакие объяснения ситуации не исправят. Рассчитываться нужно…

Никсон все же мямлит маловразумительные объяснения про отказ США выполнять свои обещания, написанные на каждом долларе. Он говорит, что это вынужденная защита национальных интересов Америки от «международных валютных спекулянтов, борьба с инфляцией и создание новых рабочих мест». В общем, старое доброе бла-бла-бла.

В том же духе в 2013 году во время кипрского кризиса объясняли, почему вклады обложены 20 %-ным налогом (говоря человеческим языком, просто забрали ¹/₅ часть сбережений). США поступили круче ровно в 5 раз — налог составил ровно 100 %.

Произошло то, что всегда происходило с бумажными деньгами, частично покрытыми золотом: если слишком много вкладчиков единовременно меняли свои бумажные деньги на золото, эти деньги мгновенно превращались в бумагу. Банк в этом случае объявлял себя банкротом. Держатели бумажных денег расходились плакать по поводу утраченного. Но теперь в роли вкладчиков были целые государства — участники Бреттон-Вудской системы. Но только их не предполагалось отпускать домой плакать. Главный фокус был впереди.

Пока мир пребывает в предынфарктном состоянии, на сцене появляется Банк, весь в белом. Он делает пригорюнившимся вкладчикам предложение, от которого невозможно отказаться. Он говорит: давайте считать выпускаемую мной бумагу золотом. Не распиской на золото, а именно саму бумагу считать золотом. Доллар теперь будет аналогом золота, к которому привяжем ваши национальные валюты. Но основой будет доллар, как в прошлом основой всех денег, использовавшихся в международных расчетах, было золото.