Князья Хаоса Кровавый Восход Сатанинского Андэграунда (ЛП)

расспрашивать, что они делали той ночью, они могли бы подробно рассказать

все детали фильма. Парень, оставшийся в Бергене, должен был снять деньги с

кредитной карточки Варга, что могло послужить ещё одним доказательством

того, что последний в тот вечер не покидал Осло. Но в спешке Варг оставил

не ту карточку, и его друг не смог снять деньги.

 Кроме того, Викернес взял с собой контракт на выпуск материала Burzum

на лэйбле Евронимуса DSP. Обе копии контракта были уже подписаны и высланы

Гришнаку Евронимусом, который, несмотря на все разногласия, все ещё

надеялся сохранить Burzum на своем лэйбле. Викернес датировал контракты

9-м числом, как он говорил позже, ошибочно. Снорре Рух утверждает, что

контракты были взяты как ещё одна отмазка: будто Варг и Ойстейн

встретились друзьями незадолго смерти Евронимуса. Викернес написал своё

собственное объяснение:

 "Незадолго до отъезда в Осло я сжёг фотографию Ойстейна, на которой

мой друг написал "смерть красной крысе" каким-то хитрым магическим

алфавитом. Я сжёг её потому, что не хотел иметь ничего общего с ним, даже

с его фотографиями, и я поехал в Осло, чтобы отвезти ему контракт, и

больше не поддерживать с ним никаких сношений. Я оформил обе копии для

того, чтобы получить деньги от фирмы, под патронажем которой он находился,

и мне бы больше не пришлось получать от него чеки. Отдать ему контракты

значило, что он больше не будет ни звонить, ни писать".

Снорре Рух

Расскажи, пожалуйста, о себе подробнее. Как ты жил до этого злополучного

убийства?

 С рождества по лето 92-го года я жил в Тронхейме. Летом 93-го у меня

были некоторые проблемы с психикой, меня даже направили на обследование в

институт, но вместо того, чтобы обследоваться, я удрал в Берген. Что

произошло потом, вы знаете.

Кому первому в голову пришла мысль об убийстве?

 Гришнаку. Он желал этого больше всего; я был не за, не против. Мне

было просто насрать на Ойстейна, он мне был до фени.

Это, тем не менее, не помешало тебе стать соучастником убийства...

 Я был им не с самого начала. Поначалу я даже был против этого.

Первоначально планировалось, что я буду вести машину Гришнака. Уже после в

нашем плане появился третий фигурант. Я хотел, чтобы Граф взял его с собой

вместо меня. Я предложил ему такой вариант, но тот поднажал на меня, и я

согласился.

Каким образом?

 Он человек авторитарного типа. Он может убеждать людей поступать

сообразно его воле.

И что же было дальше?

 Мы уговорили его поехать одному. Но за несколько часов до отъезда он

вдруг решил, что слишком известен, просто-таки популярен, и что по дороге

от Бергена до Осло его обязательно узнают. Поэтому он хотел, чтобы я вёл

машину. Так он и уговорил меня поехать с ним. Я сел за руль, а он улёгся

на заднее сиденье своего Фольксвагена, накрывшись грудой футболок.

 В наши первоначальные планы не входило мое посещение Ойстейна вместе

с Викернесом. Перед тем как выйти из машины, я спросил его, не хочет ли

он, чтобы я пошел с ним для "моральной поддержки". Но в квартиру я так и

не вошёл - замешкался на лестнице. Когда же я всё-таки подошёл к двери

Ойстейна, меня охватила дрожь. Я стоял подле двери и слушал доносящуюся

изнутри возню. Потом дверь распахнулась и из неё выскочил Ойстейн, весь в

крови, и помчался вниз по ступенькам. Следом за ним бежал Гришнак.

 До меня дошло, что дела плохи. Мы планировали убить его в квартире,

тихо и быстро, а не превращать это в драму - с беготнёй по дому и сотней

ножевых ранений. Я побежал вслед за ними, выскочил на площадку перед домом

и пошёл к машине. Граф вышел вслед за мной.

Как вы попали в дом?

 Ойстейн не знал, что я здесь. Граф позвонил в дверь и сказал по

домофону, что он один. Евронимус не хотел его впускать. Он уже лёг, и

чувствовалось, что он нервничает. Я стоял рядом с Гришнаком и хорошо

слышал их разговор. Ойстейн сказал, что уже поздно, что он спит, и Варгу

лучше придти завтра. Тогда Граф сказал, что он привёз с собой контракт и

попросил, чтобы Ойстейн впустил его. Я сделал пару последних затяжек и,

затушив сигарету, бросил её в урну, а затем дёрнул ручку двери. Потом мне

пришлось протирать её, чтобы стереть отпечатки пальцев. По лестнице я

поднимался, не касаясь перил. У Гришнака были перчатки, он забыл надеть

их. Поэтому он оставил свои отпечатки (причём в крови!) после схватки. Ещё

он забыл про контракты и оставил их в квартире у Ойстейна. Они были

датированы 9 августом 1993 года и подписаны Варгом Викернесом.

 Ойстейн подписал контракты, выслал их Варгу, чтобы он подписал их со

своей стороны и переслал их обратно. Эти контракты понадобились Варгу как

повод для посещения Евронимуса. По пути к машине я спросил, ваял ли он их,

поскольку "видел, что их у него не было. Он сказал, что взял.

По дороге домой случилось что-нибудь?

 По дороге в Осло мы видели несколько полицейских постов, проверявших

машины, выезжавшие из города. Мы остановились в местечке недалеко от

Ниттедаля (в 25 км от Осло), чтобы позвонить тому парню в квартиру Варга.

 Тогда мы ещё не были уверены, мёртв ли Евронимус. Граф сказал, что

нанёс ему уйму ранений, и на все сто уверен, что Ойстейн мёртв. Я сказал:

"А что если он жив и кто-то слышал, как всё происходило?" Что если

Евронимус успел кому-то сказать, что Гришнак был здесь? Тогда полиция

заявится на его квартиру в Бергене и устроит там засаду. Тогда-то мы и

решили позвонить тому парню на квартиру Викернеса и сказать ему, чтобы тот

отправлялся домой.

 Мы остановились возле телефонной будки, но позвонить не удалось.

Буквально перед тем, как мы уже собрались было вылезти из машины, перед

нами проехали "копы" с мигалками, которые, очевидно, решили, что мы

выглядим подозрительно. Мы сорвались с места, а полиция - за нами. Вес

превратилось в настоящую погоню, но нам удалось оторваться.

Но об этом инциденте полиция не сообщала...

 Это не было приобщено к делу.

Полицейские не запомнили номер вашей машины?

 Скорее всего, нет. Но история вскоре всплыла. Мы боялись, что нас

ищут и ужасно волновались. Когда мы въезжали в Берген, нам чудились толпы

легавых, ищущих нас.

Поэтому вы остановились где-то и избавились от орудия убийства?

 Да, мы бросили его в маленький пруд в Ниттедале. Гришнак спал по

дороге в Осло, а я - на обратном пути. Всю дорогу меня бил озноб, поэтому

мы ехали с включенным на полную мощность обогревателем и Dead Can Dance,

орущими из динамиков. Это создавало своеобразное настроение. Мы мчались

обратно в Берген, и поспели как раз к утренним газетам. Мы тут же пошли и

вернули видеокассету, чтобы выжать из возможного алиби всё что можно.

Что ты чувствовал, когда тебя вызывали к следователю?