Первые. Наброски к портретам (о первых секретарях Краснодарского крайкома ВКП(б), КПСС на Кубани)

При деятельном участии Селезнева начинают положительно решаться вопросы развития речного флота на реке Кубани (записка Маленкову от 21 марта 1940 года о строительстве Сочинского морского порта, узкоколейной железнодорожной ветки Крымское — Варениковская и в Лабинске), возводится Белореченская гидроэлектростанция, развивается кирпичная промышленность, объединяется масложировая промышленность, происходит увеличение производства товаров ширпотреба и продовольствия из местного сырья (записка Сталину и Молотову от 23 ноября 1940 года).

Особо знаменательным для краснодарцев было начало строительства в январе 1938 года завода измерительных приборов. Селезнев, понимая большую важность завода, предпринимает меры по активизации его строительства. Начавшаяся Великая Отечественная война прервала строительство завода. В канун оккупации Краснодара его оборудование было демонтировано. 29 июля 1944 года СНК СССР принял постановление о восстановлении в Краснодаре завода измерительных приборов. Из Саранска было доставлено оборудование, и в четвертом квартале 1944 года завод начал выпускать продукцию.

В феврале 1940 года Селезнев обращается с докладной запиской к Сталину о необходимости осушения закубанских плавней и мерах по ликвидации наводнений реки Кубани.

Сталин внимательно ознакомился с содержанием записки, оставив пометку на начальной фразе: «На левом берегу реки Кубани от ст. Северской до ст. Варениковской расположен массив Закубанских плавней площадью в 160 тысяч гектаров.

Так как ложе реки Кубани расположено выше уровня Закубанских плавней, то реки, текущие с северных отрогов Кавказского хребта и пересекающие эту территорию, впадают не в Кубань, а в плавни… Это приводит к затоплению значительной части массива»…

Получив поддержку, Селезнев начал активно прорабатывать практические вопросы с Микояном, в ту пору заместителем председателя СНК Союза ССР.

Чуть позднее, в феврале 1940 года, Селезнев вновь обращается к Сталину и Молотову с запиской о скоростном строительстве Тщикского и Шапсугского водохранилищ и обвалования низовьев реки Кубани для ликвидации наводнений.

Меры, предпринятые крайкомом ВКП(б) и крайисполкомом, имели грандиозный характер. Например, для выполнения земляных и бетонных работ по Тщикскому водохранилищу привлекалось не менее 45 тысяч колхозников в течение двух месяцев. Шапсугское плавневое водохранилище намечено было построить в 1941 году с объемом 117 млн. кбм., в 1940–1941 годах завершить обвалование Кубани.

Интересно, что на имеющемся в деле проекте постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) сделана карандашная пометка: рядом со строкой о сроках окончания строительства Тщикского водохранилища и обвалования низовьев реки Кубани (к 15 июля 1941 г.) приписано: 1.XII.40 г.; Шапсугского водохранилища (к весне 1941 г.) — 1. XII.41 г.

В марте 1940 года при крайисполкоме был образован Совет строительства водохранилищ во главе с П. Ф. Тюляевым и проведено совещание первых секретарей РК ВКП(б) и председателей райисполкомов. Совещание проводил Бычков, второй секретарь крайкома ВКП(б). Помимо Тюляева, на совещании выступили секретарь крайкома ВКП(б) Поздняк, начальник строительства Васильев, председатель Крайпотребсоюза Сущев и другие.

В августе 1940 года на имя Селезнева поступила следующая информация краевого управления НКВД о положении дел на строительстве Тщикского водохранилища с грифом «Сов. секретно», подписанная начальником управления Шулишовым:

«По имеющимся у нас данным известно, что ряд специалистов, работающих на постройке сооружений Тщикского водохранилища, заявляют о том, что сбросному сооружению грозит большая авария. Авария будет вызвана якобы вследствие того, что отводной канал реки Белой сделан так, что его дно выше дна реки Белой, в силу чего образован «перепад», который в течение нескольких месяцев работы водохранилища будет рекой смыт до самого сбросного сооружения, после чего сбросное сооружение также будет разрушено».

Так, инженер Худяков по этому вопросу говорит:

«При наличии «перепада» катастрофа неизбежна. Канал реки Белой будет быстро разрушаться, и вода сама сделает его такой же глубины, как и старое русло реки, постепенно этот перепад будет приближаться (в силу постоянного размыва) к основанию — фундаменту сбросного сооружения, оголит его, после чего он, не имея подсобной опоры, разрушится».

Точно также заявляет инженер Константинов. Гл. инженер Жирнов знает также об этом, но заявляет: «Русло можно будет закрепить хворостом и камнем».

Однако те же специалисты осуждают заключение Жирнова (по части укрепления) и заявляют, что это мероприятие оттянет катастрофу только на несколько месяцев, и в качестве выхода из создавшегося положения считают: нужно либо заглубить сооружение, либо строить перепад железобетонный».

Селезнев на месте строительства срочно собирает группу специалистов и детально разбирается в инженерно — технических особенностях стройки.

И вот в январе 1941 года Селезнев докладывает Маленкову и Микояну, а они Сталину о завершении в «исключительно короткий срок (8 месяцев)» строительства Тщикского водохранилища и обвалования реки Кубани.

Впоследствии Тщикское водохранилище было поглощено Краснодарским водохранилищем, построенным в 1968–1975 годах, площадь зеркала которого составила 420 квадратных километров. Сооружения Шапсугского водохранилища в основном были завершены к июлю 1941 года, а в 1952 году строительство его было полностью окончено.

4

Не являясь сельхозником, Селезнев тем не менее большое внимание уделял развитию Кубани как житницы России. И хотя, как заявил он на III краевой партконференции в марте 1940 года, «политический и производственный подъем создал все условия для получения высоких урожаев», в самом деле тракторов, комбайнов и другой сельскохозяйственной техники было крайне мало, что вынуждало Селезнева сделать на конференции следующее заявление: «…Необходимо использовать живое тягло. В колхозах края имеется рабочих лошадей 155.428 и 75.885 волов, а как мы их используем, хотя бы в самый горячий период сельхозработ? Очень и очень плохо. В 1939 г. на единицу живого тягла посеяно

0,72 га; убрано колосовых 0,55 га; посеяно озимых 0,66 га и поднято зяби 0,08 га. Если бы колхозы края привлекли только 60 % живого тягла, то в течение дня этим тяглом можно было бы забороновать 301.163 га, или посеять 120.465 га, или вспахать 30.116 га. В этой части у нас прямая недооценка роли живого тягла».

Селезнев вместе с Тюляевым, Шлихтером и другими сподвижниками наметили ряд принципиально важных задач в дальнейшем развитии сельского хозяйства края. В частности, увеличение посевных площадей, для чего будет произведена раскорчевка кустарников и лесных порослей на площади около 250 тысяч гектаров. Странно, но об этом Селезнев почему‑то докладывал самому Сталину! Новый поворот был сделан к производству риса и чая, заготовке кормов, обработке озимой соломы путем известкования, увеличению посевов люцерны, кукурузы и ячменя, наращиванию поголовья скота.

На любопытные цифры ссылался в своем выступлении на краевой партконференции Шлихтер. «Могу вам привести общую итоговую цифру всего поголовья всех видов скота в переводе на фуражные коровы, — говорил он. — На территории Краснодарского края в 1916 году было 2 миллиона фу ражных голов, а в 1939 году 1 миллион 300 тысяч голов. Почти в полтора раза больше было в 1916 году!

Товарищи! У нас часто говорят, что кормов нет и это‑де держит рост поголовья.

Правильно ли такое утверждение? Отчасти правильно, а в основном не верно.

В чем тут секрет? Сравните, пожалуйста, расчеты, приведенные на 100 гектаров.

Я вам даю три цифры: Краснодарский край сейчас, Краснодарский край до революции и Соединенные Штаты Северной Америки. Сколько же голов скота приходится на 100 гектаров посевной площади (тут уже равные условия!). Так вот, крупного рогатого скота у нас в Краснодарском крае приходится в 1939 г. 25,8 головы (без совхозов) на 100 гектаров, в Соединенных Штатах Северной Америки — 42,2 головы.