Заговор Холокоста: Международная политика геноцида

Когда визу не смог получить опытный специалист по ремонту самолетов (который также имел опыт в разработке дизельных двигателей), Соренсен пришел в ярость. Он пишет: «В то время, когда мы платим бешеные деньги ремонтникам самолетов, когда по всей империи пытаются найти как можно больше самолетов, потому что это вопрос жизни и смерти, как Оттава может отказывать таким просителям?» [152] Этому канадскому патриоту было невдомек, что дело не в профессии, а в национальности. Он не читал дневник премьер-министра, где были такие слова: «Мы должны очистить эту часть континента от волнений и от слишком большого количества примесей иностранной крови» [153].

В Канаде заявления на визы проходили через Общество содействия еврейской иммиграции, и ответ этой организации тоже всегда был одинаков: извините, ничем не можем помочь, в настоящее время евреи в Канаду не допускаются.

Мистер Блэр не стеснялся своего антисемитизма, тем более, что у него были влиятельные сообщники: премьер-министр и лидер оппозиции Морис Дюплесси, представлявший Квебек, самую антисемитскую провинцию Канады. Они внимательно следили за соблюдением иммиграционной политики. С евреями Блэр общался высокомерно и резко, что видно из одной его встречи с еврейской делегацией. Он не сообщает, о чем шла речь; возможно, евреи пришли просить спасти жизнь своих соплеменников. Он упоминает, однако, что лично знаком с тремя из них. Вот как он описывает эту встречу: «Я предположил, что им стоило бы созвать конференцию и объявить день смирения и молитвы, – а может и не день, а неделю или больше, – и попытаться честно ответить на вопрос, почему же они столь непопулярны…» [154]

Конечно, когда так себя ведут высшие руководители страны, что остается говорить о более нижестоящих чиновниках. Вот какой случай произошел в канадском консульстве в Голландии. Одна женщина обратилась за визой для себя и своей семьи. Она указала, что располагает суммой в иностранной валюте, эквивалентной 50 тысячам долларов – более чем необходимо. Ее имя было нееврейским, и сотрудник консульства сказал: «Замечательно». Но когда она заполнила форму и указала свою фамилию – Рапапорт, – чиновник прямо перед ней порвал заявление и сказал: «Это еврейская фамилия, извините, визы не будет». Невероятно? Нет, учитывая, что антисемитизм в канадской бюрократической системе исходил из самых верхов [155].

Премьер-министр Кинг дошел даже до того, что объявил непатриотичным просить о въезде в страну для еврейских беженцев. Когда мир узнал об ужасах Хрустальной ночи, Кинг встретился с группой канадских евреев и сказал им, что эта ночь стала благословением, потому что вызвала в мире такую реакцию. При этом сам премьер-министр сделать ничего не может, потому что должен «придерживаться взглядов тех людей, которые поддерживают правительство» [156]. Люди, привыкшие выслушивать антисемитские замечания, поняли намек: если ты просишь о спасении беженцев, ты выступаешь против правительства.

Многие податели заявлений на визу не просили о постоянном проживании в Канаде, потому что хотели иммигрировать в США. Их родственники или друзья в Америке предоставили им аффидавит, и их регистрировали как кандидатов на иммиграцию. При этом они получали так называемый номер квоты – по сути, место в очереди. Когда их очередь подходила, их иммиграционное заявление рассматривалось иммиграционными властями. Американская система квот была достаточно жесткой, так что своей очереди можно было ждать очень долго, от нескольких месяцев до нескольких лет. Для еврейских беженцев главная проблема заключалась в том, как пережить этот период времени. К транзитным иммигрантам, желавшим провести это время в Канаде, власти относились не лучше, чем к желающим остаться в ней навсегда. Канада фактически действовала по принципу «никаких виз для транзитных иммигрантов в США». Даже если иммигранту нужно было прождать всего пару недель, у него часто не было иного пути, кроме как в газовую камеру. Каждый день, каждый час был роковым, потому что если еврей проживал на территории, оккупированной нацистами, его могли схватить и депортировать в любой момент.

Один пример хорошо демонстрирует различие между американской системой квот и канадской системой фильтрации. В американском дипломатическим представительстве Канады работал талантливый молодой сотрудник по имени Эскот Рид. Ему предстояло пережить жестокое разочарование в канадской системе власти. Одно время он был генеральным секретарем Канадского института международных отношений, но затем поступил на службу в Департамент внешних сношений. Он сохранил в своих записях две истории. В первой судья Верховного суда Феликс Франкфуртер безуспешно пытается ввезти в Канаду двух своих пожилых тетушек, о которых пообещал заботиться всю свою жизнь. В визе для них ему было отказано. Вторую историю мистер Рид рассказывает своей жене в письме – эта история не давала ему спокойно спать по ночам:

Ключевая роль в блокировании еврейской иммиграции в Канаду принадлежит высшему дипломатическому представителю Канады в Европе Винсенту Масси. Этот человек принадлежал к кругу близких единомышленников лорда и леди Астор – обожателей Гитлера, германофилов и ярых антисемитов. Масси предложил Кингу одну из возможных тактик, как не допустить потока еврейских беженцев в Канаду. Тогда Германия как раз оккупировала Судетские горы. Он пишет Кингу: «Разве это не замечательная тактика: ввезти как можно больше арийских судетских немцев… Если нам удастся взять значительное их число, это очень укрепит наши позиции, когда позже начнут поступать прошения от неарийцев» [158]. Он добавил: «Эти беженцы относятся к более совершенному типу, чем некоторые другие категории беженцев, пытающиеся привлечь наше внимание» [159].

Когда в апреле 1944 года катастрофа постигла венгерских евреев и вопрос о помощи беженцам встал как никогда остро, Масси отверг эту идею, посчитав ее дешевой политической махинацией Рузвельта. По его словам, демократы «просто хотят заполучить голоса евреев, при этом не впуская их в страну, поскольку если они их впустят, они потеряют голоса римских католиков» [160]. Любопытно, что именно Масси был назначен представителем Канады в Межправительственном комитете помощи беженцам. Да, вот пример человека, способного позаботиться о беженцах!

В случае Канады четко видно организованное, хорошо спланированное сотрудничество различных чиновников и властных структур по блокированию иммиграции еврейских беженцев. Иммиграционный отдел возглавляет открытый антисемит, его поддерживает премьер-министр – обожатель Гитлера, считающий его «очень искренним человеком» и «спасителем человечества». Отдельные оправдания, которые иногда можно привести в адрес Кинга, не отменяют тот факт, что он полностью поддерживал широко распространенную в канадском истеблишменте политику евреененавистничества.

Блэру активно помогал Винсент Масси, придумавший не одно ухищрение для бойкота еврейских иммигрантов. Связка Блэр – Масси действовала безотказно, как надежный и эффективный механизм. Активно участвовали лидеры канадской французской оппозиции Эрнест Лапойнт и Морис Дюплесси. Они не только полностью поддерживали антиеврейскую политику, но и внимательно следили за всеми телодвижениями правительства, чтобы никто не отклонился от заданной линии.