Почему ТБ-7 не догнал "Летающую крепость"?

Ме-109 — ст. л-нт Гаврилов 769-ого ИАП (Подтверждено: бирка № 109552 и 50557 (с одного самолета), акты, составленные командиром в/ч 39264; рапорта летчиков Черненко и Кващук);

Ме-109 — ст. л-нт Никулин и мл. л-т Малышев 769-ого ИАП. (Подтверждено: рапорта Никулина, Малышева, бирка № 109553, акт, составленный командиром в/ч 35563);

Ме-109-мл. л-нт Федоров 767-ого ИАП. (Подтверждено: рапорта летчиков Круглова, Ильина, Левановича и Федорова).

Как видно из представленных выше документов, из девяти сбитых самолетов могут вызывать сомнения только четыре Ме-109, которые подтверждаются одними лишь рапортами участников боя. Остальные пять имеют вещественные доказательства или подтверждения сторонних наблюдателей и тем самым не вызывают сомнения в достоверности. Однако, судя по имеющимся спискам потерь 5-го Воздушного флота, в действительности в этот день немецкая сторона потеряла лишь два Bf.109G. Летчик унтер-офицер Вильгельм Штробель был ранен, но вернулся к своим, а командир 9-го отряда лейтенант Вальтер Клаус попал в плен.

Несколько слов о списках потерь немецкой стороны, так как многие читатели с праведным возмущением выразят сомнения в отношении каких-то там списков вражьей стороны. Можно ли им верить?

Прежде всего надо сказать, что эти списки составлялись не в годы войны, когда действительно в силу различных причин немецкие штабы при докладах в верхние инстанции могли занижать боевые потери подчиненных.

Но существуют в наше время другие списки потерь, которые составлялись историками-исследователями на основе многочисленных архивных документов — журналов учета потерь, боевых донесений, боевых журналов и т. п. На протяжении десятков послевоенных лет они постоянно дополнялись и уточнялись. В настоящее время они отражают реальную картину боевых потерь в воздушных боях, а также учитывают сбитые огнем ЗА, пропавшие без вести и погибшие в катастрофах.

Если честно признаться, один-единственный раз и автора посетили некоторые сомнения. Этот случай имеет непосредственное отношение к нашей теме. Изучая по архивным документам боевую деятельность 20-го гвардейского ИАП, в котором сражались такие знаменитые летчики-истребители, как Герои Советского Союза В.И.Крупский, П.С.Кутахов и А.С.Хлобыстов, автор столкнулся с поразительным фактом.

В историю этого полка один из воздушных боев был вписан, как говорится, "золотыми буквами". Советские летчики продемонстрировали в нем свое мастерство, взаимовыручку, самопожертвование и в тяжелом, кровопролитном бою нанесли врагу большой урон, после чего самолеты противника еще долго не появлялись в районе наших аэродромов. Все участники этого знаменательного боя были награждены орденами и медалями. Гвардии майор Громов, в то время командир 1-й эскадрильи, руководивший этим боем и сбивший два "Мессершмитта" был представлен к ордену Ленина.

Всего же было заявлено об уничтожении восьми Ме-109 при своих потерях: погибло пять летчиков, три получили ранения сбито семь "Киттихауков", подбито три, из них два прошли капитальный ремонт. Когда же автор обратился к вышеназванным спискам, то оказалось, что в этот день 5-я эскадра "Eismeer" потерь вообще не имела! В это просто было трудно поверить. К счастью для автора, в Мурмашах, именно там, где и проходил этой бой, жил один из его участников — Никитин Иван Михайлович. Тогда он был ранен в ногу, но сумел дотянуть до своего аэродрома и благополучно произвести посадку.

Рассказ Ивана Михайловича был захватывающим, с массой интересных и шокирующих подробностей, которые не вошли ни в оперативную сводку, ни в официальное описание боя в "Журнале боевого опыта 20-го гвардейского ИАП". В конце повествования, как всегда, был задан бестактный вопрос: "А вы видели своими глазами хоть один падающий или горящий фашистский самолет в этом бою?" На что Иван Михайлович, хитро улыбнувшись, ответил: "Когда я вышел из госпиталя, мне в торжественной обстановке перед строем вручили медаль "За отвагу". Передавая награду, начальник штаба полка шепнул мне на ухо: "А, мы так и не нашли ни одного "мессера"…

Наверное, в этом случае командованию гвардейского полка было выгодно на фоне столь тяжелых потерь представить вымышленную картину боя, а боль утраты своих боевых товарищей у оставшихся в живых летчиков компенсировать обилием наград. Какой отсюда можно сделать вывод? Не знаю, как обстояло дело на других театрах военных действий, но судя по всему на Крайнем Севере доклад летчика являлся (чаще, чем это на первый взгляд покажется) основным свидетельством и единственным пунктом в системе подтверждения уничтоженных в воздушном бою самолетов противника. Тому еще один яркий пример — последний бой Б.Ф.Сафонова, когда он по радио доложил об уничтожении над конвоем PQ-16 сразу трех Ю-88 и до сих пор (судя по печати) ни у кого этот факт не вызывает сомнений.

Говоря о несовершенстве системы подтверждения в наших ВВС, пожалуй, будет не лишним показать и тот случай, когда реально сбитый самолет по всем правилам подтверждался постами ВНОС или другими наземными наблюдателями. Вниманию читателей представляю рапорт сбившего вражеский самолет летчика, а им является один из самых результативных асов Заполярья — Павел Степанович Кутахов, чье имя не требует какого-то дополнительного представления (орфография подлинника):

"Командиру 19-го Гвардейского ИАП гв. майору Новожилову

Докладываю Вам, что сегодня 27.3.43 в воздушном бою, который начался на бреющем в районе оз. Домашнее и (в) соотношении сил противника 4 Ме-109Г (против) наших 3 "Аэрокобра". С первой атаки мною был подбит один Ме-109Г на развороте, который сразу вышел из боя и ушел на северо-запад. В развернувшемся воздушном бою на вертикалях, я пользуясь особенностью своей машины, по сравнению с машинами Силаева и Лобковича, оторвался от них и начал вести бой выше своих на 600-1000 м с двумя Ме-109Г. Они делают переворот после 15 минутного боя и пошли в атаку на Лобковича и Силаева. Я пойдя следом за ними сзади, отбил у Лобковича из под хвоста и начал преследовать- Ме-109Г, который пытался уйти от меня 4–5 минут на маневрах горизонталях и вертикалях. Атаки я вел с малых дистанций сзади сверху и сзади снизу, в верхнем положении вертикали Me-109 был подбит, но сделав переворот, я его потерял на камуфляже. Посты сообщили о посадке его, летчик взят в плен.

Командир 1-й ИЭ гв. майор Кутахов

А вот докладная записка о подтверждении начальницы наземной команды, которая стала свидетелем этого воздушного боя:

"Командиру 19-го Гвардейского ИАП от Начальника техкоманды № 42 РАБ старшего техника-лейтенанта Тищенко от 26.06.1943

Сообщаю, что моей разведкой обнаружен самолет противника типа истребитель Ме-109Г № 657, сбитый Вашими летчиками 28.03.43. Ваш самолет "Аэрокобра" хвостовой номер № 10 преследовал этот самолет Ме-109Г и обстреливал в районе озера Тюхменское, затем Ваш летчик преследование пркратил, думая, что противник ушел, (но) на самом деле Ме-109Г упал в лес и, взорвавшись, сгорел в р-не 3 км восточнее оз. Домашнее. Второй самолет Ме-109Г разведгруппой обнаружен в 5 км северо-восточнее оз. Домашнее. Номер самолета установить не удалось. Самолет сгорел. Сбит в бою Вашими летчиками 12.03.43. Моменты падения этих самолетов наблюдались моими разведчиками, находившимися на поисках других аварийных самолетов.

Подпись старшего техника-лейтенанта Тищенко заверяет Начальник строевого отдела и кадров 6 БАО лейтенант Гусев"

И хотя в этих документах не все совпадает и есть некоторые неточности, (в частности, не совсем точно переписан заводской номер "Мессершмитта"), тем не менее, гвардии майор Кутахов действительно сбил Bf 109G-2, пилотируемый унтер-офицером Эдмундом Кришовским. На следующий день немецкий летчик в районе Урд-озера был взят в плен. В указанном бою летчики 19-го гвардейского ИАП имели дело с асами известного 6-го отряда 5-й истребительной эскадры "Eismeer" (6./JG 5). Из всего вышеизложенного не хотелось бы строить каких-то глобальных обобщений. Но, тем не менее, автор для себя сделал один главный вывод; в силу неизбежной специфики воздушного боя список заявленных воздушных побед любого аса, на чьей бы стороне он не воевал, не соответствует числу реально сбитым им самолетов. А вот на сколько не соответствует, нужно выяснять индивидуально по каждому летчику. Впрочем, в общей массе, какая-то закономерность все же прослеживается. По грубым подсчетам соотношение реально сбитых самолетов к заявленным, лежит в пределах от 1:3 до 1:4.