Агитпроп. Идеология победы

Разница между развитыми и неразвитыми странами здесь лишь в качестве организации. Именно так за годы реформ некоторые силовые аббревиатуры оказались (порой невольно, по государственному поручению) вовлечены в процесс управления или обладания собственностью, хозяйственными активами. В условиях хронического недофинансирования и полного пренебрежения государства к защитникам государственной безопасности такой институт «кормления» получил распространение и в России, и на Украине. Сформировался своеобразный класс – силовик-собственник. Этот человек остается по убеждениям патриотом, он не приемлет западные ценности, но в силу размывающейся границы между криминалом и бизнесом, в силу необходимости постоянно участвовать в рыночных операциях, в силу просто разлагающего воздействия больших денег, он превращается в «бессознательного либерала-рыночника».

Осознавая, что его благополучие, успешность его аббревиатуры, зарплаты молодых сотрудников, зависят не только от госфинансирования, но и от прибыли того или иного свечного заводика, этот офицер самой средой своего обитания подталкивается к поиску какой-то идеологии, которая защищала бы и сложившееся статус-кво (контроль над собственностью), и в то же время была патриотической по сути. Такой идеологией неизбежно оказывается русский/украинский национализм. Этот национализм неизбежно будет использовать в своих интересах религию (Православие или католицизм) и определять себя через антисоветскость.

В первую очередь потому, что возврат к советскости означает утрату контроля над собственностью – не только со стороны олигархов, но и со стороны их патриотически настроенных кураторов. Идея Белой Монархической Руси или идея Великой Украины в этом смысле представляют зеркальные копии друг друга. Разумеется, с обеими этими идеями очень легко работать Западу и его аппарату спецслужб, просто потому что и украинские националисты, и русские монархисты/солидаристы/НТСовцы до 1991 поголовно находились на балансе ЦРУ, МИ6 и БНД. Им было нетрудно реинфицировать российское и украинское общество (включая новообразованные силовые аббревиатуры) идеологией, оракулы и святыни которой уже давно получили американскую, канадскую или немецкую прописку.

Противопоставить русский национализм украинскому (и любому другому – грузинскому, например) Запад пытался не однажды. Это повсеместно делалось в Гражданскую (достаточно вспомнить, как экипированному англичанами Деникину приходилось воевать с экипированными немцами грузинскими националистами Джордании). Это делалось и в Великую Отечественную, хотя и без особого успеха, потому что и русскому, и украинскому национализму, и направлявшему их немецкому национал-социализму в той войне противостоял единый Советский Народ. Тем не менее, первые взаимные укусы между власовцами и бандеровцами были зафиксированы еще при создании КОНР в 1944-м. За полвека штамм этой взаимной ненависти был выращен в сегодняшнего франкенштейна.

Если вернуться к Мозговому, то еще раз – его слова, возможно, говорят о том, что какая-то часть силовиков по обе стороны фронта начинает осознавать – объяснение происходящему надо искать не в ведических рунах, не в славянской формуле крови, не войне цивилизаций (Европы и монголоидной, кацапской Орды), а в одном коротком слове. Это слово – СОБСТВЕННОСТЬ. Это ключ, кащеева игла, пароль от войны и от мира. Если вопрос о собственности и форме управления собственностью (плюс неизбежно связанный с ним вопрос о социальной справедливости) будет поднят на щит, это моментально расчищает дорогу к примирению и братству. Это моментально разворачивает и русских, и украинцев против их собственных барыг. И тут внезапно выяснится, что русские и украинские барыги вообще не ссорились. Что они прекрасно ладят. Что у них счета в одинаковых, западных банках. Что эти барыги с абсолютно одинаковыми ужимками прислуживают барыгам покрупнее – западным барыгам.

Именно поэтому самый важный вопрос для будущего Новороссии, Украины, а вообще-то говоря – России – это вопрос идеологии. История пинками объясняет православным и не очень силовикам-государственникам из всех аббревиатур, что как бы ни относиться к дьявольскому масонскому захоронению на Красной Площади, в одном ничтожном вопросе этот маленький мумифицированный человек был прав. В вопросе о собственности. И если Россия желает уцелеть перед лицом самой страшной в ее истории культурной, нравственной, экономической агрессии, она обязана начать защищать себя именно с этого вопроса. Курирующим свечные заводы и финансовые потоки аббревиатурам придется осознать – защититься от хаоса, подобного ливийскому, способно только народное государство, которому они обязаны вернуть собственность для эффективной и срочной организации обороны (т. е. экономической мобилизации с опорой на государственное планирование). Снова и снова – деолигархизация/национализация собственности – единственный способ избежать принудительной нацизации и тотальной войны.

Из ответов украинских собеседников Мозгового можно заключить, что им еще предстоит избавиться от многих иллюзий. Украина, независимая и от Востока, и от Запада, о которой они говорят – это, конечно, сказка, если не анекдот. Но война развеивает иллюзии быстро. Вообще ведь ничто не заставляет человека мыслить так, как это делают война, голод и холод.

Каковы перспективы увиденной нами попытки примирения? Ясно, что векторов на карте гораздо больше, чем участников скайп-конференции. Глобальная олигархия в лице США заинтересована в эскалации войны и переносе ее в Россию. Локальная, европейская олигархия мнется и сама с собой спорит (работает генетическая память, но ее удержат в узде. если понадобится – покажут красные флажки, как это сделали сегодня с Total). Националисты с обеих сторон вряд ли поддержат Мозгового. Но зато простые люди, как показывает первая реакция на видео, воспринимают его слова с энтузиазмом. Будет очень жаль, если эта попытка выродится в подлые компромиссы, соглашательство с олигархами или будет оборвана реваншистами из числа тех, кто наращивает сейчас ударную группировку под Донецком.

Ополченцы на Луганщине воюют за восстановление СССР

Помимо официальных гуманитарных конвоев, которые отправляются из Москвы в Донецк и Луганск, небольшими «ручейками» стекается в Новороссию гуманитарная помощь со всей России. Писатель Захар Прилепин в очередной раз отвез в Луганск груз медикаментов, обуви, одежды, предметов первой необходимости на сумму 3, компанию ему составили музыкант Александр Ф. Скляр и тележурналист Константин Семин. О том, как Луганск встречает холода, о структуре власти, выборах, националистах и идеологической основе Новороссии политический обозреватель телеканала «Россия 1», автор «Биохимии предательства» Константин Семин рассказал в интервью Накануне. RU.

Расскажите о своих впечатлениях от поездки в ЛНР, как вы там оказались, какова была цель?

– Я увидел у Прилепина в Фэйсбуке сообщение о том, что он собирает деньги и повезет помощь своим знакомым друзьям – лимоновцам. Поскольку у меня в этой среде тоже есть несколько знакомых (хотя сам я никак не отношусь к этой организации), я решил, что могу предложить свою помощь. Я позвонил Прилепину, он сказал: давай, присоединяйся. И я присоединился к гуманитарному «конвою», который он организовал. Помог тем, что забрал партию собранных в Москве ботинок, Захар ехал на своей машине, была еще большая «ГАЗель». Судя по его сообщениям в Фейсбуке, всего он собрал около 3.

Сколько времени вы там провели, где удалось побывать?

– Я был там около недели, преимущественно в окрестностях Луганска. Больше всего я ездил между Луганском и Краснодоном, посещал блокпосты, все, что вокруг, я посмотрел.

Удалось пообщаться с людьми? Какой у них настрой, какая обстановка там сейчас?

– Я ради этого и ехал. У меня не было желания увидеть войну, прыгать по баррикадам или окопам. Я больше хотел послушать рассказы простых людей, и эту задачу я выполнил. Настроения у людей смешанные. С одной стороны, это и приподнятое настроение, в то же время, к этому примешано чувство тревоги – что будет дальше с народной республикой, как дальше будут развиваться события. Там очень много проблем, начиная от постоянно висящей над городом угрозы внешнего вторжения, наступления украинских войск и заканчивая коммунальными сложностями, которые пока преодолеть не удается, и не ясно, удастся ли.