Газета День Литературы 154 (2009 6)

Что-то сумбурным, словно стихи-экспромт, получается у меня, дорогой Евгений Иванович, это юбилейное послание. Во-первых, увы, очень краткое, не по твоим трудам каждодневным в течение многих лет, – но тебе ли не знать, каково всякий раз "протискиваться" на газетную полосу… Во-вторых, поначалу мне виделось что-то такое "литературоведческое", аналитическое, но тоже как-то пошёл "не в ту степь", ибо это уж ты в таком жанре – мастер, а я, увы, дилетант. В-третьих же, сколько бы я ни старался, всё равно мне не перечислить твоих прекрасных статей, рецензий, эссе, стихов – так плодотворна твоя работа. А посему – да будет она такой же активной, яркой, необходимой всем нам ещё долго-долго.

Господи, скольким из нас ты помог – и уж точно, в первую очередь мне – и входить в литературу, и иметь постоянную прессу по выходе новых книг, и даже, чего тут таить греха, становиться лауреатами различных литературных премий, а то и получать государственные награды! Какая стопа твоих писем и бандеролей хранится в моих бумагах – и чаще всего это просьбы о ком-то: нельзя ли этого автора поддержать публикацией, откликом, добрым словом? Иногда это мне удаётся, чаще, к большущему сожалению, я остаюсь в должниках – но всякий раз думаю: сколько же сил, энергии, терпения и здоровья тратил и тратишь ты на святое дело поддержки тех, кто в этом нуждается!

Ты отслеживаешь литературный процесс современности в широком объёме, ты помнишь, кто когда из друзей юбиляр, ты поддерживаешь устойчивые творческие связи с массой газет и журналов Украины, да и России – и опять же, всё это ради того, чтоб подставить кому-то своё плечо, поближе познакомить читателя с чьим-то творчеством, сделать доброе дело, от чего уже многие в наше время попросту даже отвыкли, забыли – что это такое и как это делается. Ты же – не забываешь никогда, и разве это не чудо? Впрочем, есть уточнение: себя самого как раз забываешь, собственные статьи и стихи предлагаешь уже после всех, о ком заботишься и печёшься…

Но помнят хорошие люди и о тебе, можешь мне, Женя, твёрдо поверить. Тебе шлют юбилейные приветы и поклоны и "День литературы", и "Завтра" (читай: и Владимир Бондаренко, и Александр Проханов), и Союз писателей России (Валерий Ганичев – персонально, как украинец украинцу), и уж, конечно, наше "Землячество донбассовцев" Москвы, побратим киевской Ассоциации "Донеччина", где мы с тобой состоим уже десять лет. Шлёт сердечные поздравления и пожелания и моя семья, вспоминая все наши встречи. Я тоже всегда тепло помню наше и донецкое, и киевское общение, твоё и твоей семьи гостеприимство и хлебосольство… На этот раз, правда, произнесу 27 июня свой тост в твою честь заочно, а если удастся – по телефону, но знай, что душой своей и судьбой – я всегда с тобой рядом.

Поздравляю и обнимаю тебя, дорогой мой тёзка и друг.

Многая лета!

Мастер ВЭН ПРИКЛЮЧЕНИЯ ЛУННОГО ЗАЙЦА

ЧАСТЬ 12. ЛИСТЫ КАМЕННОЙ КНИГИ

Давно это было, так давно, что никто уже и не помнит об этом. В те времена ещё Луна касалась Земли, и священная гора Куньлунь своей вершиной упиралась прямо в лунную расщелину. Небесные и земные боги были тогда едины. Небесные боги частенько отправлялись гулять из Нефритового лунного дворца на живописные и плодородные угодья земной горы Куньлунь, где их встречали земные боги. К богам приходили земные герои, а сами герои постоянно общались с миром зверей. Всем хватало места на земле.

Тогда же небесные боги и дали Белому зайцу бессмертие и знание всей вечной Правды жизни, Правды бессмертия. Он стал их носителем. Жил в ту древнейшую пору Белый заяц на Земле.

Так и продолжался бы бесконечно тот Золотой век единения богов и героев, зверей и людей, земли и неба. Но надоели многим властительным и высокомерным богам бесконечные просьбы людские. Там укроти наводнение, там усмири бурю, уничтожь засуху, излечи от болезней. Отвлекали жалкие и бедные людишки небесных богов от высоких бесед и пирушек в небесном дворце, от наслаждений в кругу небес- ных фей.

Но часто и люди оказывались лживыми и злыми. Явно злоупотребляли небесной добротой: то требовали отомстить соседу, увести девушку у жениха, уничтожить соседний народец; то мечтали лишь о личном обогащении и вымаливали дождь из золотых монет, мешок с бриллиантами; то жаждали ни больше, ни меньше как владычества над всей Землёй. Наиболее наглые и проворные царьки уже задумывались и о владычестве над самим Небом, уже и богов хотели держать у себя на посылках.

Собрались небесные боги как-то сообща, дружно поворчали на неблагодарность человеческую, уговорили Небесного Властителя и отделили свою Лунную обитель небожителей от Земли, оставив всех людей на попечение земных богов, живущих на горе Куньлунь. Кончился Золотой век Земли. Кто больше виноват – боги или люди, сказать трудно. Тогда же и Белый заяц со своей Правдой оказался не нужен царькам, мечтавшим поделить между собой весь мир. Царькам был удобнее Серый заяц со своей Кривдой, несущий по миру зависть и корысть.

Лунный Белый заяц вознесся со своей Правдой, со своими знаниями секретов жизни на небо, и нашёл себе место на Луне, куда был определён навечно самим небом – хранить и творить бессмертие и долгожительство. Из земных угодий специально для него было перенесено на Луну вечное Древо Жизни, дающее плоды бессмертия. Лунному зайцу всего лишь оставалось собирать эти плоды и листья, смешивать их с лунной росой и другими волшебными снадобьями из трав, камней и цветов и поить приготовленным волшебным составом всех земных и небесных богов. Богам тоже требовалась постоянная подпитка их вечной энергии.

Пока Луна была ещё близко от Земли и еще касалась горы Куньлунь, добирались до Лунного зайца с земли через гору Куньлунь и отдельные земные смельчаки, мечтающие о человеческом бессмертии. Разные герои были среди них, но заяц старался никому не отказывать, ибо великая энергия жизни заставляла самых отвратительных героев превращаться в носителей добра и сострадания. Иногда с Земли заскакивали к зайцу на Луну и самые выносливые звери, долетали птицы, и они уходили от Лунного зайца с запасом снадобья жизни. Но боги стремились отделиться от людей – за всё их зло и зависть, за корысть и кривду – подальше в небо, а потом и вовсе забыть про людей, как некий неудачный опыт в жизни небесного мира.

Отделилось Небо от Земли, отделилась Луна, и так далеко, чтобы людям никогда нельзя было добраться до неё. И покатились по Земле в ту далекую пору волны эпидемий и мора, опустошительных войн и страшного голода, катастроф и землетрясений, а потом и вовсе наступил ледниковый период. Вымерли почти все крупные звери, вымерли почти все люди. Вылезла как-то из глубокой пещеры, ещё хранившей тепло Земли, глубокая старуха, правительница большого рода, помнившая все благодеяния Лунного зайца, обратила своё лицо к Луне и, умываясь горькими слезами, стала просить Лунного зайца помочь людям в их беспомощности, уберечь от окончательной гибели.

– Заинька родной, не для себя прошу, мне уж давно помирать пора, для детушек своих, для внуков и правнуков, – дай им жизненную силу, дай свои снадобья, поддержи добрых людей, чем можешь.

Так стояла на коленях и молилась древняя старушка, помнившая ещё заячью помощь до тех пор, пока не налетел злой ветер и не заморозил её. Но и в смерти своей она обратила лицо своё навстречу Лунному зайцу, так с открытыми глазами и оледенела…