«Я просто применяю здравый смысл к общеизвестным фактам» — 2

Я не собираюсь вас интриговать. Вот мой ответ: Мы бы могли победить ислам, будь у нас воля к победе, но у нас ее нет, и потому нам суждено поражение. Это обидно до крайности. Я всегда говорила, что смерть шести миллионов беззащитных, безоружных, беспомощных евреев была бы, если не менее трагична, то, по крайней мере, менее бессмысленна, если бы они погибли, хоть как-нибудь сопротивляясь немцам. Что я могу сказать о сверхдержаве, способной сокрушить любого врага так, как, кроме нее, это может сделать один только Бог, и которая при этом предпочитает погибнуть, лишь бы сохранить чистоту своих рук?

У человека, на которого я работала в 2001 году, в кабинете был телевизор. Утром 11 сентября он открыл дверь и попросил всех собраться у него. В приглашении, вместо обычной для босса формальности, звучали панические нотки. Мы втиснулись в его небольшой кабинет и стали смотреть, как арабы рушат Торговый центр. Один из моих коллег, ветеран Вьетнамской войны, сказал трясущимися губами:

— Завтра начнется самое страшное.

— Почему? — не поняла я.

— Они не оставили нам выхода, — пояснил он. — Завтра от них останется радиоактивная пустыня.

Время от времени события напоминают мне о его словах. Чем больше я думаю о них, тем больше уважения я чувствую к этому человеку. Он понимал, что нападение на нас требовало сокрушительного ответа и был готов поддержать его, несмотря на то, что неизбежная при этом смерть сотен тысяч людей приводила его в ужас. Такие противоречивые чувства немедленно выдавали в нем «неверного». В действительности, он был католиком, но в контексте событий того дня это было неважно. Протестант, буддист, индуист, агностик, атеист и даже самая презренная из всех тварей Господних, еврей, чувствовали в тот день то же, что и он. И этим в значительной степени определяется разница между мусульманами и всем остальным человечеством. Что бы ни сделал с нами враг, никто и ничто не сможет заставить нас праздновать смерть.

К сожалению, мой коллега не подрабатывал по совместительству советником у президента Буша. На следующий день, объявляя свою войну с терроризмом, президент подчеркнул, что не собирается воевать против ислама. Мекке, Медине, Куму и другим «святым» местам наших врагов не угрожала никакая опасность. Так президент Буш повторил трагическую ошибку президента Картера, который в 1979 году трусливо оставил без ответа иранскую агрессию против Соединенных Штатов.

Недавно прошел слух, что за 9/11 не последовало новых атак на Соединенные Штаты, потому что Буш якобы пригрозил, что в ответ на следующее нападение подвергнет Мекку атомной бомбардировке. По ряду причин мне трудно в это поверить.

Прежде всего, следующий президент США не будет связан обещаниями, которые нынешний президент дал по секрету нашим мусульманским «союзникам», тем более, что нашим следующим президентом будет, скорее всего, демократ. Следовательно, не более, чем через четыре года сдерживающий эффект такой угрозы исчезнет сам по себе.

Кроме того, Мекка находится в Саудовской Аравии. Саудовская Аравия, несмотря на широко известную идеологическую и финансовую поддержку терроризма, необъяснимым образом числится у нас в союзниках. Принц Абдулла, являющийся фактически единоличным правителем этой страны, ходит в друзьях у нашего президента. (Скажи мне, кто твой друг…) Не думаю, что у президента хватит духа долбануть по такому дружественному королевству.

Есть и другие соображения, порождающие сомнения в правдивости этого слуха. Тем не менее, давайте допустим, что именно угрозой атомного удара по Мекке Буш пытается предотвратить повторение 9/11. Допустим также, что, несмотря на эту угрозу, мусульмане нанесли новый удар по Соединенным Штатам, и Соединенные Штаты ответили атомным ударом по Мекке. А на следующий день какая-нибудь революционная группировка из Южной Америки берет на себя ответственность за теракт. Независимо от того, будет ли это правдой или нет, время полураспада администрации после этого будет исчисляться, в лучшем случае, часами. Следовательно, бомбежке Мекки будет неизбежно предшествовать следствие. Учитывая серьезность возможных последствий, это следствие протянется годами, а детали его станут достоянием гласности и предметом широкого обсуждения мировой общественностью. Пока оно закончится, Буш будет давно уже на пенсии, а Мекка будет самым безопасным местом на свете, каковым она является уже и сегодня. Можете считать это примером того, как всемилостивый Аллах защищает тех, кто проповедует массовые убийства во славу его.

И тем не менее, я считаю, что объявить на всю вселенную, что на Земле есть разумная жизнь, сделав так, чтобы радиоактивное свечение Мекки могли бы без помощи телескопов увидеть жители Альфы Центавра, было бы единственно правильным немедленным ответом на 9/11. Оно было бы не только справедливым возмездием, но также и сдерживающим фактором, который никто не решился бы назвать блефом. Мусульманам свойствен фатализм; они верят, что ни один волос не упадет с их головы, если не будет на то воли Аллаха. Наш удар продемонстрировал бы им волю Аллаха с такой ясностью, которая, возможно, вызвала бы к жизни процесс пересмотра всех мусульманских догм и в конце концов привела бы к превращению ислама из поклонения дьяволу, каким он яваляется сегодня, в «нормальную» религию. Это, в свою очередь, было бы равносильно его уничтожению, поскольку, в отличие от всех остальных религий, без джихада ислам был бы лишен какого бы то ни было содержания.

Но Соединенные Штаты, вместо того, чтобы бороться с исламом, решили его демократизировать. Я не раз уже высказывала глубокие сомнения в принципиальной возможности преобразования дерьма в повидло. Несмотря на весьма популярное, особенно в Европе, мнение, что президент Буш — идиот, я не вижу причин считать его глупее, чем, например, я. Следовательно, все его разговоры о демократизации Ближнего Востока являются обыкновенной демагогией. В таком случае мы должны спросить, ради чего он жертвует жизнями американских солдат (и израильтян всех категорий), проталкивая выборы в Афганистане, Ираке и, самое невероятное, среди арабских террористов, оккупирующих Газу, Иудею и Самарию.

Я подозреваю, что ответ на этот вопрос прост и мерзок. Я подозреваю, что президент Буш просто пытается заменить плохих мусульманских лидеров хорошими. При этом «хороший» мусульманский лидер отличается от плохого тем, что готов сотрудничать с Колином Пауэллом в деле достижения американских целей в регионе. Давайте тогда спросим, в чем состоят американские цели на Ближнем Востоке. Нефть у арабов отнимать мы, к моему глубокому сожалению, не собираемся. Надежды заставить афганских и иракских ракетчиков работать на нас, как мы сделали с Вернером фон Брауном после победы над Германией, у нас нет и быть не может. Что ж остается? Демократизация Ближнего Востока?

Почему-то каждая логически мыслимая альтернатива разгрому ислама неизбежно приводит если не к катастрофе (как попытка папы-Буша выдрессировать Саддама), то к абсурду.

Самым же главным недостатком нашей абсурдной политики по отношению к «дар эль ислам» является полное пренебрежение самой страшной опасностью, которая угрожает нашей стране. Эта опасность выходит далеко за замки разрушения наших городов и подлого убийства тысяч наших сограждан. Она угрожает самому существованию нашей страны. При этом исходит она отнюдь не от мусульманских экстремистов. Ее источником являются именно те, кто в глазах поджигателей мира и полезных идиотов олицетворяют глупый миф об «умеренных» мусульманах.

Вне всяких сомнений, в стране существуют «спящие» ячейки Аль-Каеды, терпеливо ждущие сигнала от Осамы бин Ладена и его приспешников. Но пока они спят, они не причиняют вреда; «проснувшись» же, они немедленно становятся предметом пристального внимания ФБР. Большинству из них не удастся нанести даже одного удара (хотя отправителей конвертов с сибирской язвой так и не поймали). Как ни опасны эти агенты Аль-Каеды, мирное вторжение в страну полчищ «умеренных» мусульман гораздо опасней. Они оккупируют нашу страну, не нарушая ее законов, и это делает нас безоружными перед лицом их нашествия.