Крымский узел

Наконец, не выдерживает никакой критики представление о верхушечном, номенклатурном характере крымского движения за воссоздание автономии. Напротив, это было широкое демократическое движение, и об этом говорит именно тот факт, что официальные власти даже не сделали попыток противодействия ему, а попытались сразу же самым активным образом участвовать в нем и извлечь из этого участия свои дивиденды. О массовом характере движения за автономию свидетельствуют 217 Хриенко П., Колесников Ю. Амплитуды общественного мнения, Політична Думка, 1994, № 3, с. 99–103

и данные референдума 20 января, многочисленные социологические опросы, различные народные акции, которыми были наполнены все первые пять лет становления республики.

Само представление о будущем республики, ее отношениях с Украиной, соседними государствами с течением времени менялись под воздействием разных факторов. Как это происходило, мы рассмотрим в следующем разделе.

2. Девяносто третий год

Стремительный коллапс украинской экономики

Уже начало года принесло резкое ухудшение материального положения большинства жителей Украины, в том числе и крымчан. В конце 1992 года Кабинетом Министров Украины было принято решение о либерализации розничных цен. Только в январе 1993 года цены выросли приблизительно на 100 %, к маю еще на 50 %. Наиболее ощутимым был скачок цен в июне 1993-го.[218] За первое полугодие 1993 года цены в государственной и кооперативной торговле по сравнению с тем же периодом 1992 года, согласно официальным данным, возросли в 18 раз, в том числе на продовольственные товары — в 20 раз, а на их отдельные виды (например жиры, молоко, рыба) от 80 до 30 раз. Столь же угрожающим был рост цен на коммунальные услуги и пассажирский транспорт: за первую половину 1993 года они подорожали соответственно в 26 и 40 раз.[219]

Стремительный рост цен был вызван обвальной инфляцией украинской денежной единицы — карбованца. Согласно некоторым данным темпы инфляции на Украине в 1993 году составили 2500 % (для сравнения, в Польше в период «шоковой терапии» — 585 %).[220] 1 американ218 Крымские Известия, 29 июля 1993

219 Там же

220 Таврические Ведомости, 19 ноября 1993

ский доллар к концу 1993 года стоил 30 тыс. украинских карбованцев. В это же время доход на одного работающего в госпредприятиях в сентябре 1993 составлял 82.5 тыс. крб., т. е. 4 доллара.[221]

Угрожающие размеры приобрел спад промышленного и сельскохозяйственного производства. К осени 1993 года он составил 11,3 %. Наибольшее падение производства в Крыму было зарегистрировано на предприятиях электроэнергетики (47,3 %) и химической промышленности (41,2 %). Отмечалось существенное снижение урожайности зерновых, производства мяса (на 19 %) и молока (на 8 %).[222]

Летом, по данным социологических исследований, количество оценивающих свои условия, как нетерпимые и совершенно нетерпимые, впервые превысило рубеж в две трети взрослого населения и составило 71,4 %. В сравнении с концом 1992 года этот показатель вырос на 20 пунктов и превзошел самый неблагоприятный уровень февраля 1992 года.[223]

Главным политическим следствием коллапса украинской экономики стало глубокое разочарование крымчан в идее независимости Украины. Оно усиливалось тем более, что по сравнению с Украиной экономическая ситуация в России выглядела не столь катастрофичной. Основную причину краха украинской экономики большинство жителей Крыма видели в разрыве хозяйственных связей с Россией. Этот взгляд, по данным социологиче221 Там же

222 Крымские Известия, 29 июля 1993

223 Таврические Ведомости, 18 июня 1993

ских исследований, разделяли 65 % руководителей колхозов и совхозов, 75 % руководителей госпредприятий и свыше 80 % рядовых граждан.[224] По мнению ряда специалистов в области экономики, Крым значительно больше пострадал от разрыва хозяйственных связей, чем остальные регионы Украины, так как был чрезвычайно глубоко интегрирован в союзную экономику.[225]

Согласно результатам социологических опросов, проведенных П. Хриенко весной 1993 года, лишь 17,1 % опрошенных согласились бы дать положительный ответ на вопрос всеукраинского референдума 1 декабря, против проголосовало бы по этим же данным 60,5 %. Осенью при повторном обследовании эти цифры были соответственно 9,3 % и 63,4 %.[226] При этом данные по национальному составу не слишком разнились: в мае 1993 украинскую независимость поддерживало 17.7 % русских и 24,5 % украинцев. выступали против нее 53,4 % русских и 50,2 % украинцев.[227] Позже против украинской независимости высказывалось уже 70,45 % русских и 61,32 % украинцев.[228] Одновременно быстро реанимировались «сепаратистские» настроения. По данным социологической службы «Крымсоцис», в апреле 1993 года 50,8 % крымчан соглашались положительно ответить на во224 Материалы исследований П. Хриенко, см.: Крымские Известия, 24 июня 1994

225 Выступление Е. Сабурова, Крымские Известия, 31 мая 1994

226 Таврические Ведомости, 29 октября 1993

227 Там же

прос об изменении статуса Крыма.[229] Однако в этих настроениях все определеннее начинает проявляться и новый момент. Коллапс украинской экономики вызвал большое разочарование не только в идее украинской независимости, но и государственной независимости вообще. В 1993-м популярные требования политической самостоятельности Крыма решительно потесняются требованиями «воссоединения Крыма с Россией». Лозунги интеграции в рамках СНГ начинают играть более существенную роль, чем идея обособления. По данным «Кымсоцис», число сторонников «союза» Крыма с Россией в феврале 1993 года по сравнению с декабрем 1992 увеличилась с 10.5 % до 17 %, в то же время сократилось число сторонников крымской независимости с 31 до 23 % (количество сторонников нахождения Крыма в составе Украины оставалось в феврале 1993 года прежним — 33 %).[230] Тенденция изменения этих цифр в сторону реинтеграции с Россией в течение всего 1993 года сохранялась. К весне следующего 1994 года желающих видеть Крым в составе России насчитывалось среди русских 63 %, украинцев-53 %, крымских татар-29 %.[231]

Уже самое начало 1993 года было ознаменовано резким всплеском митинговой активности. В Севастополе, Симферополе, Керчи прошли крупные митинги (по оценкам прессы, до 10–15 тыс. чел.), на которых преобладали интеграционалистские и реюнионистские лозунги. В феврале 93-го газета Таврические ведомости писала: «Поли229 Там же

230 Там же

231 Хриенко П. Алгоритм современного развития Крыма, Політична Думка, № 3, 1994

тическая борьба в Крыму с мая прошлого года неуклонно шедшая на спад, вступила в период нового подъема. Мощные по крымским масштабам манифестации в Севастополе, митинги в обычно тихих Керчи и Белогорске, всплеск выступлений оппозиции в Симферополе наметили главную особенность начавшегося этапа: в политических акциях участвуют уже не сотни, не тысячи, а десятки тысяч людей».[232]

Начало во многом стихийного движения привело к оживлению радикальных организаций как республиканско-пророссийской, так и левой ориентации. 18 июня 1993 года Союз коммунистов Крыма во главе с Л. Грачем конституируется как Коммунистическая партия Крыма, которая стала первой партией, зарегистрированной в юридическом порядке на территории республики. По некоторым данным, в КПК насчитывалось 30.000 членов. Коммунисты выступали с идеей восстановления СССР и построения социального государства.[233] Аморфно-единое движение за пересмотр статуса Крыма к концу 1992 года разделилось на несколько организаций. Его представляли в 1993 году: Республиканская партия Крыма (Партия РДК) — лидер Ю. Мешков, Русскоязычное движение Крыма — лидер В. Аверкин, Русская партия Крыма — лидер С. Шувайников, Русское общество Крыма — лидер А. Лось, Всекрымское движение избирателей за Республику Крым — лидер В. Тюряев. В Севастополе действовало также отделение российского Фронта Национального Спасения — лидер А. Круглов. Несмотря на большое раз232 ТаврическиеВедомости, 6 февраля 1993

233 A. Wilson. Crimeans political Cauldrom, RFE/RL Research Report, V.2, N45, 12 November, 1993, p. 1–8