Против Кремля. Берии на вас нет!

Физик-академик Сахаров, предав науку и интересы Родины, прямо объявил себя политическим противником социалистического строя и был лишён всех правительственных наград и званий, за исключением единственного — звания действительного члена АН СССР. Соответственно, он продолжал пользоваться и тем государственным обеспечением, которое полагалось ему как члену АН СССР.

Крупный математик, член-корреспондент АН СССР Шафаревич опубликовал за рубежом историко-политический пасквиль на социализм, что наверняка стоило ему избрания в действительные члены АН СССР, однако уже полученного звания члена-корреспондента АН СССР Шафаревич лишён не был. Как и финансовых выплат, связанных со званием членкора.

Эти и другие прецеденты дают основание утверждать, что даже нынешний Кремль при всей его очевидной и усиливающейся тоталитарности в сфере социальных идей, ни в коем случае не рискнёт применять какие-либо серьёзные санкции к любому учёному с высоким официальным статусом и прежде всего — к академику РАН, даже в случае самой острой интеллектуальной и гражданской его конфронтации с режимом.

А если таких академиков будет десяток?

А если — сто?

Причём чем более острой, принципиальной и публично, гласно заявленной была бы конфронтация, тем больше было бы у протестантов шансов на то, что им «ничего не будет».

Порукой тому — не только по-прежнему высокий авторитет науки, но также и то обстоятельство, что крупные учёные РФ являются неформальными членами интернационального научного сообщества, и это обеспечивает российским учёным дополнительный социальный иммунитет.

Что, если бы Президиум РАН созвал чрезвычайное общее собрание РАН с приглашением на него ведущих зарубежных учёных, с привлечением ведущих мировых средств массовой информации? И что, если бы с трибуны этого общего собрания РАН отечественные учёные аргументированно предали интеллектуальной анафеме нынешний кремлёвский режим и его опору — частную собственность?

Что, если бы РАН публично обратилась к стране с предупреждением о том, что нынешний режим, установленный в результате избрания народом череды политических обманщиков, губителен для нас уже в ближайшем будущем? Если бы РАН потребовала гласного, многодневного, транслируемого по всем телевизионным каналам общенационального Круглого стола, потребовала бы проведения референдума по основным вопросам ит. д.?

Убеждён, что даже Кремль был бы вынужден с такой — единой и коллективной — позицией Академии наук считаться.

Однако дела обстоят прямо противоположно. Несмотря на особо выигрышное социальное и системное положение в обществе, Российская академия наук фактически освящает своим молчанием антинародную и разрушительную политику нынешнего Кремля.

В доме повешенного не говорят о верёвке, и в храме «россиянской» науки предпочитают помалкивать об убийстве великой советской науки ельцинским и постъельцинским режимом.

В доме со стеклянными стенами не принято бросаться камнями, и «россиянская» академическая наука стоит перед Кремлём по швам — упаси бог ненароком швырнуть в него камень, и непрочные замусоленные стены рухнут.

И это при том, что мысль Ленина о том, что коммунистом можно стать, лишь освоив всё духовное богатство человечества, безусловно имеет инверсию: честное освоение духовных приобретений человечества делает человека коммунистом. Выдающимся доказательством этого стала позиция великого физика Альберта Эйнштейна.

В 1949 году появилось его эссе «Почему социализм?». Фактически это были рассуждения человека, пришедшего от буржуазного либерализма к научному марксизму. Эйнштейн писал (полностью эссе можно найти в Интернете: http://varjag-2007.livejournal.com/146923.html):

«.несчётные голоса утверждают, что человеческое общество находится в состоянии кризиса и потеряло стабильность.

я могу коротко изложить своё мнение о сущности современного кризиса. Речь идёт об отношении человека к обществу. Как никогда раньше человек осознаёт свою зависимость от общества. Но эту зависимость он (Эйнштейн подразумевал, естественно, человека западного общества, хотя и не подчёркивал этого. — С.К.) ощущает не как благо, не как органическую связь, не как защищающую его силу, а скорее как угрозу его естественным правам или даже его экономическому существованию.

Более того, его положение в обществе таково, что заложенные в человеке эгоистические (точнее — животные, биологические. — С.К.) инстинкты постоянно акцентируются, в то время как социальные, более слабые по своей природе (поскольку они не закладываются генетически, а воспитываются обществом. — С.К.), всё больше деградируют.

Действительным источником этого зла, по моему мнению, является экономическая анархия капиталистического общества. Мы видим перед собой огромное производительное общество, чьи члены всё больше стремятся лишить друг друга плодов своего коллективного труда. И не силой, а по большей части соблюдая законом установленные правила (имеется в виду, безусловно, «священное» «право» частной собственности. — С.К.).

Владелец средств производства имеет возможность купить рабочую силу рабочего. Используя средства производства, этот рабочий производит новую продукцию, которая становится собственностью капиталиста. Важно понять, что даже в теории заработная плата рабочего не определяется стоимостью произведённого им.

Частному капиталу свойственна тенденция к концентрации в руках немногих. В результате. появляется капиталистическая олигархия, чью чудовищную власть демократически организованное общество не может эффективно ограничивать.

Более того, при существующих условиях частные капиталисты неизбежно контролируют, прямо или косвенно, основные источники информации (прессу, радио, образование). Производство осуществляется в целях прибыли, а не потребления.

…Я убеждён, что есть только один способ избавиться от этих ужасных зол, а именно путём создания социалистической экономики с соответствующей ей системой образования, которая была бы направлена на достижение общественных целей (через три года об этом же писал Сталин в «Экономических проблемах социализма». — С.К.). В такой экономике средства производства принадлежат всему обществу и используются по плану.

…Помимо развития его природных способностей, образование человека ставило бы своей целью развитие в нём чувства ответственности за других людей, вместо существующего в нашем (капиталистическом. — С.К.) обществе прославления власти и успеха.»

Обширная цитата не нуждается в комментариях. При этом Эйнштейн заявлял, что «ясность в отношении целей и проблем социализма имеет величайшее значение в наше переходное время», то есть Эйнштейн, как и Маркс, был убеждён, что переход от мирового капитализма к мировому социализму не только реален, но и неизбежен.

В то же время Эйнштейн уже видел ту основную опасность для будущего социализма, которая формировалась внутри реального социализма. Он писал:

«Необходимо помнить, однако, что плановая экономика — это ещё не социализм.

Сама по себе она может сопровождаться полным закрепощением личности (здесь Эйнштейн не столько констатировал, сколько предупреждал, потому что наибольшее закрепощение личности в условиях реального социализма надо отнести к временам «горбачёвской» перестройки. — С.К.). Построение социализма требует решения исключительно сложных социально-политических проблем: учитывая высокую степень политической и экономической централизации, как сделать так, чтобы бюрократия не стала всемогущей (что и произошло в эпоху поздней брежневщины и затем — горбачёвщины. — С.К.). Как обеспечить защиту прав личности, а с ними и демократический противовес власти бюрократии».

Как видим, не только Ленина беспокоила угроза социализму со стороны бюрократии. Исключительную сложность назревших в ходе построения реального социализма в СССР социально-политических проблем хорошо понимал и Сталин. Именно решимость серьёзно реформировать советское общество на началах социалистической демократии после того, как страна преодолела полосу форс-мажорных ситуаций, и стоила Сталину, а затем Берии в 1953 году жизни, а запоздалое понимание необходимости таких реформ — политической карьеры Маленкову, Молотову и Кагановичу в 1957 году.