Тупики Глобализации. Торжество Прогресса или Игры Сатанистов?

В 1984 году, после получения займов МВФ, чилийская экономика начала поправляться. Снова был зарегистрирован исключительно быстрый рост, в среднем 7.7. процентов в год с 1986 по 1989^{58}. Но как и в предыдущем цикле, рост был по большей части реальным, а не потенциальным. В 1989 году ВНП на душу населения все еще оставался на 6.1 процента меньше, чем в 1981^{59}.

Так и каков же итог за все время пиночетовского режима? С 1972 по 1987 год ВНП на душу населения упал на 6.4 процента^{60}. В долларах, пересчитанных с учетом инфляции на 1993 год, в 1973 году доход на душу населения в Чили был более $3600. Однако даже в 1993 году эта цифра восстановилась всего лишь до $3170^{61}. В течение всей эры Пиночета (1974-1989), только пять латиноамериканских стран достигали худших показателей по доходу на душу населения^{62}. И вот это защитники чилийского плана называют «экономическим чудом»!

Совокупные статистические показатели несколько лучше. С 1970 по 1989 год общий ВНП Чили увеличивался на никак не впечатляющие от 1.8 до 2.0 процента в год. Это медленнее, чем у большинства латиноамериканских стран, и медленнее, чем результаты самого Чили в 60-х годах^{63}.

Однако в 1988 году, при процветающей экономике, правительство сочло достаточно безопасным выполнить требование своей собственной свеженаписанной конституции: устроить референдум, подтверждающий президентские полномочия генерала Пиночета на следующие восемь лет. Но уверенность правительства оказалась самообманом - референдум Пиночет проиграл. Вследствие этого в 1989 году были устроены новые, более открытые выборы. Фрагментарные оппозиционные силы объединились, чтобы победить Пиночета, и президентом стал Патрисио Айлвин, умеренный кандидат от христианско-демократической партии. Однако Пиночет по-прежнему возглавляет армию. Сегодня демократия в Чили восстановлена, но либеральная экономическая культура пустила глубокие корни, и многие социальные программы (например, социальное страхование) остаются в частных руках. Похоже, что перекосы экономического развития Чили останутся навсегда.

Деградация труда.

Хаотическая экономика Чили и ее в конечном счете медленный рост - не худшее наследство чикагских мальчиков. За время пиночетовского правления уровень жизни чилийских рабочих попросту обвалился. На самом деле, именно это - действительно жуткая глава в истории режима.

По всем без исключения параметрам средний рабочий жил в 1989 году хуже, чем в 1970. За этот промежуток времени часть национального дохода, приходящаяся на долю рабочих упала с 52.3 до 30.7 процентов^{64}. Даже во время второго бума (1984-89), зарплаты продолжали падать. Нижеследующая таблица иллюстрирует падение и средней, и минимальной заработной платы:

Развитие реальной заработной платы, переработанный индекс, 1980-87 (в процентах)

К 1989 году 41.2 процента населения жили ниже черты бедности, причем треть из них были просто в отчаянном положении^{66}. Вокруг Сантьяго и других больших городов выросли трущобы, известные как poblaciones. Жизнь в них поддерживали las comunes - бесплатные суповые кухни. В 1970 году дневной рацион беднейших 40 процентов населения имел энергетическую ценность 2019 калорий. К 1980 году эта цифра упала до 1751, а к 1990 - еще ниже, до 1629^{67}. Кроме того, количество чилийцев, не имеющих адекватного жилья, выросло с 27 процентов в 1972 году до 40 в 1988 - несмотря на то, что новое правительство хвастливо обещало дать жилье всем^{68}.

Богатые тем временем обогащались. Следующая таблица показывает, как самые богатые 20 процентов населения увеличивали свою долю национального пирога за счет всех остальных. (Примечание: «первая квинтиль» - самые бедные 20 процентов населения, «пятая квинтиль» - самые богатые 20 процентов. Цифры процентов указывают долю национального продукта, потребленного той или иной квинтилью).

Потребление семьями, сгруппированными по квинтилям (процентное распределение)

Неравенство доходов в Чили тоже стало хуже всего на континенте. В 1980 году самые богатые 10 процентов забирали себе 36.5 процентов национального дохода. К 1989 году эта цифра выросла до 46.8 процентов. За то же время, доля в совокупном доходе нижних 50 процентов населения уменьшилась с 20.4 процентов до 16.8^{70}.

Однако доходы - не единственное, что сконцентрировалось в руках немногих; такая же судьба постигла и производство. Как только чикагские мальчики дерегулировали рынок, практически в каждом секторе возникли олигополии. Нижеследующая таблица показывает, сколько было крупных экспортных фирм и какой процент своего сектора они контролировали:

Концентрация в экспортном секторе промышленности, 1988

Откуда взялось такое исключительное неравенство? Оно было частью сознательного плана, имевшего целью поддерживать максимально возможный уровень безработицы^{72}. Высокая безработица неизбежно вызывает снижение заработной платы - безработные вынуждены конкурировать за ограниченное количество рабочих мест, и соглашаются даже на зарплату ниже уровня бедности. Многие защитники «свободного рынка» забывают - а скорее всего, сознательно скрывают - тот факт, что рынок труда ничем не отличается от любого другого рынка: он так же управляется спросом и предложением. Чтобы понять, как работает эта система, представьте себе страну, в которой количество работников в точности соответствует количеству рабочих мест, предоставляемых работодателями, и всем платят 10 долларов в час. Что случится, если мы добавим в эту экономику еще некоторое количетво работников? Как объясняет экономист Пол Кругман,

Механизм, посредством которого свободно функционирующий рынок труда обеспечивает рабочее место практически всем желающим - это свободное падение заработный платы, необходимое для уравнивания спроса и предложения.

И чем больше безработных мы добавим, тем больше упадет заработная плата. Пример этого соответствия - рецессия в США в 1982 году, когда безработица в четвертом квартале достигла почти 11 процентов, и реальная почасовая заработная плата упала по сравнению с цифрой трехлетней давности почти на 50 центов. Противоположный пример - «массачусетское чудо» 80-х годов, когда безработица упала до феноменально низкой цифры в 2.7 процента, и даже МакДональдс стал заманивать рабочих, предлагая зарплату - 7 долларов в час - в два раза выше легального минимума^{74}.

Высокая безработица в Чили стала частью сознательной политики уменьшения заработной платы, поддерживаемой МВФ и Мировым Банком. Во время кризиса 1975го года безработица достигла 18.7 процентов. Но даже во времена подъемов и спадов в следующие десять лет, средняя безработица оставалась на уровне 15.7 процентов. Это, с большим запасом, самый плохой показатель во всей Латинской Америке^{75}. В результате такой политики заработная плата упала, компании стали более рентабельны, и возникло крайнее неравенство. Как можно догадаться, такая высокая безработица, кроме всего, прочего снижает общее производство. В основном именно поэтому рост производства в Чили оказался так мал по сравнению с соседними странами.