Газета Завтра 858 (17 2010)

     …Для контраста в стихотворении представлена отрезанная рука, пропитанная сильным бальзамом. Это рука знаменитого убийцы Ласнера.

      Одновременно мягкая и жестокая,

      Она может заставить наблюдателя

      Подумать о жестокой грации,

      Грации гладиатора.

      На этой "руке фавна", покрытой рыжими волосками, еще остались шрамы, ожоги, пятна крепких спиртных напитков. Это рука деятельная. Если рука куртизанки играет с пространством и, словно змея, учитывает его сопротивление, то рука Ласнера создана для беспощадной борьбы с пространством. Хватать, скручивать, душить, резать.

     Напрасно рабочий

     будет искать мозоли на этой ладони.

     Криминальная аристократия

     Не касается рубанка или молотка,

     Плоть её ладони мягка,

     Так как её инструмент — нож.

     Короткие пальцы с широкими промежутками между ними, маленький бугор Венеры, большой палец непомерно крупный — рука великолепно подходит к любому ножу или кинжалу. Готье так заканчивает стихотворение:

      Реальный убийца и ложный поэт,

      Он был Манфредом сточных канав.

      Остановимся на "Симфонии в белом мажоре" — шедевре Готье. Тема настолько красива, что не нуждается ни в каких изысках: "Можно прочесть в северных сказках: изогнув линии своих белых шей, стая женщин-лебедей прилетает на Рейн плавать и петь в прибрежных водах". Поэта занимает проблема белого цвета. Он ему кажется в высшей степени загадочным и недостижимым. Одна из женщин "бела как лунный свет на ледниках в холодных небесах". Эта женщина — настоящая ундина. Но совершенна ли ее белизна, способна ли она выиграть состязание по безукоризненности своей белой кожи среди аналогичных созданий севера? Ведь белый цвет обладает бесчисленными оттенками, даже перламутр — его акциденция. Поэт чужд поиску белого абсолюта, присущего только богам. Героиня «Симфонии» — женщина-лебедь, окутанная бореальной свежестью, завороженная тайной белизны, хочет принять участие в "белом дебоше". Достойным соперничества ей кажется только собственное платье — белый бархат, украшенный белыми камелиями. Она вызывает материю и цветы на поединок.

      Плавный снег её груди

      Презирает белые камелии,

      Но белый бархат её платья

      Не страшится дерзкой борьбы.

     Вещи искусственные, созданные тяжелой работой, считают себя изящней и красивей живой плоти. Бархат уверен в своей победе. Но увы.

      В этой грандиозной белой битве

      Бархат и камелии побеждены,

      Они не требуют реванша,

      Они желтеют от ревности.

     Поэт восхищен своей избранницей:

      Какая слюда девственного снега,

      Какая сердцевина тростника,

      Какая гостия, какая свеча

      Сотворила белизну твоей кожи?

     Но это не мадригал и не блэзон, а «симфония», поэтический поиск. Живое существо вряд ли удовлетворит амбиции автора. Готье размышляет о молочно-опаловых щупальцах редких водяных лилий Крайнего севера, о белых кораллах, которых боги, по туземному преданию, превратили в звезды Млечного Пути, о невидимом инее, проступающем в ночах полюса…

      О белом пухе голубки,

      Что снежится под крышей древнего замка,

      О сталактите, что белой слезой

      Падает в неведомый черный провал.

     Может быть, совершенную белизну принесла Серафита — героиня Сведенборга и Бальзака — из Гренландии или Норвегии? Может быть, это мадонна снегов? Или таинственный белый сфинкс зимы, хранитель звездных ледников? Снег создал его и похоронил под лавиной. С тех пор он — не найденный и невидимый — тысячелетиями покоится в молчании вечной снежной недоступности, более скрытый, чем сфинкс Эдипа.

      Кто может коснуться его спокойствия?

      Кто может согреть это сердце?

      О! кто может положить розовый тон

      На эту непримиримую белизну?

     Никто и ничто, даже солнце, ибо сфинкс накрыт лавиной. Если Готье "из тех, для кого видимый мир существует", то мир сей романтизирован до крайности. Готье разделяет позицию Гете в споре с Ньютоном касательно теории цвета. Правда, его точка зрения еще более радикальна: белый цвет неразложим на спектр. Это цвет абсолюта, и мы не можем при всем желании познать качества абсолюта. Каждая вещь, как "вещь в себе", сопричастна абсолюту, а потому непознаваема, что очень хорошо, поскольку жить в познаваемом мире невыносимо скучно.

Настоящие коттеджи в Поздняково 14 по заниженной цене.

1