Оседлай молнию!

При этом руководство СССР словно нарочно сделало все, чтобы облегчить немцам успех 1941-го, захват ими миллионов пленных и богатейших трофеев: подтянуло все военные припасы и массы горючего вплотную к границам, скучило авиацию Западного фронта на немногих аэродромах, оставило целыми стратегически важные мосты, сломало систему укреплений на старой границе, расположило русские части так, чтобы они попали под удары и окружение. Да и вся инфраструктура партизанской войны против захватчиков, к которой в СССР готовились с 1920-х годов, оказывается разгромленной в 1938 году.

С началом же войны уже миллионы армейцев СССР действуют так, как нужно Гитлеру. Они бросают целехонькую технику, не поджигают запасы топлива, при малейшей возможности ударяются в панику и пачками сдаются в плен. Вместо того чтобы при отступлении раздать продовольствие со складов местным жителям, его уничтожают, обрекая местных на голод и толкая их на службу гитлеровским оккупантам. Никто не вывозит железнодорожников, и они налаживают снабжение наступающих гитлеровцев по советским стальным магистралям.

Советские генералы изматывают собственные мехкорпуса бесцельными метаниями, бросая на дорогах тысячи танков и грузовиков, которые поломались или остались без горючего. Руководство партизанскими действиями из Москвы носит нелепый, мертвящий, совершенно бестолковый и «заорганизованный» характер. Операции советских войск того рокового года — неумелые, лобовые, с огромными жертвами. Жуков под Ельней тупо гонит на пулеметы десятки тысяч бойцов на радость немцам. Паника катится по всей стране, парализуя волю тылов, немцы (что и нужно Гитлеру) обретают образ непобедимых, неудержимых и неуязвимых уберменшей. И так далее.

Наверное, один из самых вопиющих примеров действия психополя Гитлера можно увидеть на примере захвата немцами Крыма, этой ключевой позиции для прорыва на Кавказ. В августе 1941 года у немцев на первый взгляд нет никаких шансов его занять: на Черном море подавляющим превосходством обладает русский флот. Сам Крым можно взять, лишь прорвавшись на него через узкий Перекопский перешеек, где невозможно совершать красивые и ошеломительные маневры в стиле блицкрига. При этом здесь действуют самые слабые немецкие войска группы «Юг», в которых танков — кот наплакал. Сталин спокоен: полуостров обороняет 51-я армия с подчиненным ей флотом. Двенадцать дивизий! 626 самолетов только у флота. Один дредноут и пять крейсеров, способных прошивать своим огнем наступающие по Перекопу немецкие части, смешивая их с землей. И еще есть сильная база в Севастополе.

Но советские генералы поступают совершенно необъяснимым образом. Вместо того чтобы двинуть главные силы к Перекопу и надежно его «запечатать», они разбрасывают части по всему полуострову, ожидая мифических десантов с моря, которые немцам и румынам попросту нечем высаживать! И наши самолеты рыщут над водами в поисках вражеского флота, которого нет. А немцы прорывают перекопскую линию обороны силами всего двух дивизий, пехотных — даже не моторизованных! Затем, уже в октябре, они взламывают советскую оборону на следующем за Перекопом перешейке, Ишуньском, силами двух армий, хотя в этот момент в Крым переброшена из-под Одессы Приморская армия в 86 тысяч штыков. При этом у немцев в боях не участвовало ни единого танка, а всю «броню» составляли 24 самоходных орудия (В. Бешанов. Год 1942 — «учебный». Минск. «Харвест», 2002, с. 132-143).

Таким образом, советские генералы действуют так, словно они подчиняются чужой воле, принимая самые идиотские решения. История повторяется и летом 1942-го, когда немцы подходят к Кавказу, а наши генералы организуют оборону перевалов из рук вон плохо, вытягивая свои дивизии в тонкие линии. Если же посмотреть на операции вермахта шире, то просто поражаешься: во множестве случае немцы идут в наступление чуть ли не изолированными друг от друга отрядами, с разрывами между частями, оголяя свои фланги — и наши войска бегут!

Конечно, говорить о полном подчинении воли Сталина воле Гитлера в сорок первом нельзя. Ведь именно Красный Цезарь смог летом 1941-го начать грандиозную переброску промышленности за Урал, за пределы досягаемости немецких бомбардировщиков, тем самым предопределяя поражение гитлеровцев. Под Москвой немцы терпят хотя и не разгром, но чувствительное поражение. И Кавказ, по признанию даже такого ярого ненавистника Сталина, как Бешанов, спасает прибывший в Тбилиси Лаврентий Берия. Человек поистине броневой воли и могучего интеллекта, Берия, не будучи профессиональным военным, организует минирование перевалов, создание искусственных лавин, бросает авиацию на постоянное наблюдение за дорогами в горах, создает хорошо оборудованные рубежи обороны и маневренные горнострелковые формирования. Кто-то все-таки не поддался действию вражеских чар.

И все же масштабы ошибок советского руководства в ту пору прямо-таки удручают. Эти «чары», надо признать, действовали на большинство начальственных умов.

Очень многие подумают: авторы явно заигрались и все время приводят примеры поражений русских. Мол, чего ж тут удивительного? Русские — это, дескать, рабы с подавленной волей. Их превращало в бессловесных исполнителей и архаичное самодержавие, и сталинизм. Кто были сталинские генералы? Тупые полукрестьянские «сапоги», лишенные инициативы, ибо всех инициативных да интеллектуальных в армии Сталин уничтожил в 1937-1938 годах. Кто были наши солдаты? Бессловесные винтики, оболваненные пропагандой, привыкшие к подчинению. Нет, мол, ничего удивительного в том, что они подчинялись воле Гитлера. А вот в случае с демократическими, свободными странами, мол, дела обстояли совсем иначе…

Ой ли? Эффект подавления воли у противника и его сумбурные действия к вящей выгоде агрессора в сорок первом году отмечены не только на восточном фронте, не только в случае с тоталитарным сталинским режимом. (Опять эта самая таинственная и зловещая Вторая мировая!)

Итак, на календаре — февраль 1940 года. Война идет только пять месяцев. Гитлер совсем недавно захватил Польшу, но его положение кажется безнадежным. Гитлер готовит вторжение в Норвегию, без железной руды которой Германия воевать не может. Но немцам противостоят еще не разгромленная Франция и Англия с подавляющим превосходством в военно-морских силах. Флота у немцев — сущий мизер, два их самых лучших линкора, «Тирпиц» и «Бисмарк», еще не вступили в строй.

На первый взгляд план норвежской кампании Гитлера представляется самоубийством чистой воды. Уже в середине марта 1940 года британский флот сосредоточился в базе Скапа-Флоу, ближайшей к Норвегии. Он обладает всеми возможностями уничтожить десант немцев, перехватив его в море. Англичане и французы вместе имеют 800 боевых кораблей против 234 немецких. Короткий ожесточенный бой — и на дно может отправиться весь ВМФ Гитлера и сорок тысяч его солдат заодно. Авторитет Гитлера мигом рассыплется, недовольные его авантюризмом генералы с шефом абвера Канарисом во главе устроят давно замышляемый путч, заключат мир с Британией — и все. Не будет больше никакой войны, чудовищных потерь, концлагерей, никакого распада Британской империи, обессилевшей после шестилетней бойни. И пол-Европы не попадет под власть Сталина. Все может закончиться в 1940-м.

Но словно какое-то невидимое излучение парализует волю и разум англичан! Канарис по тайным каналам передает им сообщение о грядущем десанте Гитлера в Норвегии, но они не двигаются с места. 7 апреля 1940 года сведения о готовящемся вторжении в Норвегию поступают в Лондон от британского военно-морского атташе. И в тот же день воздушная разведка англичан обнаруживает караваны немецких судов, идущие к скандинавским берегам! Реакции — ноль. 8 апреля британская подлодка «Трайдент» топит германский транспорт «Рио-де-Жанейро» с войсками на борту, и подобранные из воды немцы сообщают: нас перебрасывали в Норвегию.

И снова британское правительство пассивно! Оно упускает шанс выиграть войну. Высадка англо-французского корпуса в Нарвике, которая должна начаться 8 апреля, опережая гитлеровский план, в последний момент почему-то оттягивается на несколько дней. И 9 апреля начинается вторжение нацистов в Норвегию…