Пушкинский Лицей

Вот тебе письмо мое,- ты не можешь жаловаться, чтоб оно коротко было; вдобавок еще посылаю тебе мою Оду на взятие Парижа1. Прости, ежели увидишь несовершенства. Остаюсь в полной надежде получить от тебя ответ, - от тебя, которому был и всегда пребуду нелестным другом.

Алексей Илличевский.

P. S. Прошу засвидетельствовать глубочайшее уважение Родителям твоим и изъявить мое почтение Федору Ивановичу Кат

1 Лицейский пансион возник из частного училища, основанного в 1813 г. Гауэншильдом, который потом и назначен был директором новообразованного казенного заведения. Я. Г.

2 Печатается ниже, в отделе стихотворений на заданные темы. К. Г.

71

терфельду. Он всегда брал во мне особенное участие и помнит меня до сих пор еще, за что бы я был весьма благодарен, ежели бы не питал к нему живейших чувствований истинной признательности.

VI

Царское Село. 10-го сентября 1814г.1

Любезный друг, Павел Николаевич!

Приятное письмо твое от 24 августа имел я удовольствие получить. Суди сколько я был обрадован: оно первое после толь долгого твоего молчания. Но что делать? не всяк господин своего времени. Beatus, кто свободен, кто может управлять досугом и может по воле наслаждаться бытием своим; beatus! По крайней мере, этот удел не наш, не наш, повторю: ибо и я нередко в зависимости у должности своей.

Так! но не страшись, чтоб это могло прервать переписку нашу - нет! нет! не захочу я лишиться самых приятных минут в жизни: ибо, по истине, чтение писем твоих доставляет мне оныя. Но извини, ежели нынешнее письмо мое тебе коротким покажется: я опоздал, а почта, ты знаешь, никого не дожидается. Все лучше написать хоть мало, чем ничего не написать.

Свидетельствую мое почтение Федору Ивановичу К. и целую братцев твоих. Прощай - до будущего раза.

Искренний и всегдашний друг твой

VII

Алексей Илличевский.

Октября 6 дня 1814 года.

Любезный друг, Павел Николаевич!

Принимаюсь за перо, три недели оставленное мною. Ты простишь мне это молчание, в котором, однако ж, я не виноват ни мало: признайся, что по законам справедливости тебе писать сле

1 Адрес этого письма, как и следующего (написан на одной из сторон листа): "Его Благородию Милостивому Государю моему Павлу Николаевичу Фуссу в Петербург. На Васильевском острову, в 7-й линии, угольный дом на набережной".

72

довало, - и к величайшему удовольствию, ты исполнил долг свой. На сих днях получил я письмо твое от 26 сентября.

Что сказать мне о состоянии вашей Гимназии? Жаль! и только; подлинно только: лучшей перемены ожидать не можно! Если в мою бытность при М. все так переменилось, что ж должно быть ныне? Ах! с какою сладостию вспоминаю иногда пребывание мое в Гимназии, времена счастливые Энгельбаха и Доль-ста, наше взаимное дружество, прежних товарищей: Голубя, Ор-житского, Ольхина - et tant d'autres! Oui, j'aime le souvenir de ceux, que j'ai cheri!1 Ax, воспоминание прежнего счастия и настоящие бедствия усладить может:

Et le pauvre lui meme est riche en esperance, Et chacim redevient Gros-Jean comme devant, Et chacun est du moins fort heureux en revant!2

Но я слишком разахался! un mot de M-r Gretch: Quoique jc n'ai pas 1'honneur de le connaitre en personne, j'estime ncanmoins son talent superieur. Son journal de Patriote, sa traduction de Leontine, son edition des Избранные места4 - делает ему честь великую, а похвала моя, я уверен, не прибавит к его славе... ни крошечки!

Ежели уроки мешают тебе свободно вести со мною переписку, то и мне не менее мешает (только не уроки: il sen faut de beaucoup!), а страсть к стихам. К счастию уроков у нас не много, а времени-довольно; и так я со всем успеваю разделываться. Но не думай, чтоб это помешало мне писать к тебе. Счастливейшими почитаю те минуты, в которые, известив тебя о всем нужном, могу подписаться твоим нелицемерным другом.

Алексей Илличевский.

P. S. Почтенным Родителям твоим свидетельствую глубочайшее мое уважение и целую братьев твоих.

Знаешь ли, Будри получил крест Владимирский в петлицу (4 степени).

Что-нибудь об Ольхине.

' и многих других! Да, я люблю вспоминать тех, кто стал мне дорог! (франц.) 1И даже бедняк надеждой богат / И каждый может стать как некогда богачом / И уж по крайней мере в мечтах каждый купаться может в блаженстве (франц.)

3 По поводу i -на Греча: хоть я и не имею чести знать его лично, я тем не менее уважаю его превосходный талант. Его дневник Патриота, его перевод Леонтины, его издание "Избранных мест"...(франц.)

73

VIII

Ноября 2 дня, 1814 года.

Любезный друг, Павел Николаевич!

Ты требуешь от меня пространного письма. Охотно на сей раз исполняю твое желание. Ты прав, у меня нет недостатка в материи; но обстоятельства, проклятые обстоятельства кого не держат в оковах? За то я и сам не сержусь на тебя. Правда, у всякого свое на уме: у тебя уроки, у Ольхина шалости, у меня стихи; но они равносильно действуют на наши души. Впрочем как ни есть повинуюсь тебе, гоню от себя докучливых Муз, беру перо и пишу тебе целые пол листа - бессмыслицы.

Начнем с самого скучного. Первою матернею нашей будет Лицей. Но что тебе сказать о нем? Ты сам знаешь, что все училища под одну стать: начало хорошо; чем же далее, то становится хуже. Благодаря Бога, у нас по крайней мере царствует с одной стороны свобода (а свобода дело золотое!). Нет скучного заведения сидеть a ses places], в классах бываем не долго: 7 часов в день, больших уроков не имеем, летом досуг проводим в прогулке, зимою в чтении книг, иногда представляем театр, с начальниками обходимся без страха, шутим с ними, смеемся. Таким образом, как можем, сражаемся со скукою: подобно матросам, которые, когда корабль их производит течь, видя к ним со всех сторон вливающиеся волны, не предаются отчаянию, но усилиям моря противополагая свои усилия, спокойно борются с ужасною стихиею.

В науках мы таки кое-как успеваем; но языки, ты сам знаешь, как трудны - и die deutsche Sprache2 до сих пор еще мне почти тарабарская азбука. В латинском мы плыли, плыли, (начали было читать Федровы басни и Cornelius Nepotis de vitae etc.3), да вдруг и наехали на мель, не стало кормчего, и мы ни тпрру, ни ну - сели, как раки. Подлинно наш профессор Н. Ф. Кошанский, довольно известный в ученом свете, вдруг сделался болен и с полгода уже не ходит в классы, а мы хоть и ходим, однако ничему не учимся. А математика?..

1 по местам (франц.)

2 немецкий язык (нем.)

5 Корнелия Непота жизнеописания и т. л. (лат.)

74

О, Уранъи чадо темное,

О, наука необъятная,

О, премудрость непостижная,

Глубина неизмеримая!

Видно, на роду написано

Свыше неким тайным промыслом

Мне взирать с благоговением

На твои рогаты прелести,

А плодов твоей учености,

Как огня бояться лютого!

Признаюсь и рад повторить еще прозой. В ней, кажется, заключила природа всю горечь неизъяснимой скуки. Нельзя сказать, чтоб я не понимал ее, но... право, от одного воспоминания голова у меня заболела.

Жаль бедного Ольхина: попал он в свою стихию; да с кем это он гуляет? ужели с Бемом? нет, кажется невозможно! если увидишь его, то поклонись ему от меня. Я бы не поленился писать к нему, да что бедняка обременять письмами - ему некогда. Но потрудись ты, сделай милость, попросить у него для меня на время комедии: "Домовые", и пришли ее ко мне; по прочтении я возвращу в целости.

Знаешь ли что? на этих днях я видел Бакуринского. Ты, я думаю, помнишь его. Он служил в гвардейском Гусарском полку. В эту кампанию находился во всех сражениях, был в Париже, не получил ни одной раны, имеет чин поручика и Владимира в петлице - каково? для молодого человека довольно.

Много писал я тебе о Лицее, но главное оставил на конец. Ужели ты до сих пор не знаешь еще, что нас за порог ни на шаг не отпускают. Как же мне побывать у вас на каникулах?... Ах! благодарю тебя за твое дружеское усердие; жестокая судьба не позволяет им пользоваться. Какая страшная разница! 2 месяца - и ты свободен; а мне так остается еще... 36 месяцев, ужасно!... Прощай и помни многолюбящего тебя друга