Из записок районного опера

В вытрезвитель его не забирали принципиально, — все знали о его беде, и сочувствовали, жалели очень… Никто не хотел бы завтра оказаться на его месте!.. Но в жалости той был лёгкий оттенок… неодобрительности, что ли!.. Слишком уж Харитонов на неприятности нарывался, нельзя так… Был слишком уж независим, никого над собою не признавал, демонстративно плевал на запреты и ограничения, ставил себя выше остальных, тоже понимающих, что наши руководители — дебилы, но почему-то всё ж исполняющих указания этих самых Даунов… А куда деться?.. И разве кто-то уж отменил дисциплину в ментовских рядах?.. Дядя Лёша пошёл против общего потока, потому и шарахнулся… Была в этом некая справедливость!.. Раньше смотрелся он немым укором прочим, — смотрите, мол, как можно плевать на всё — и оставаться на плаву! Теперь же этот упрёк исчез, и жизнь стала логичней…

…Легко было «чистеньким» — пьянчужке… Спившийся человек, ханурик, — какой с него спрос?.. Да пусть спасибо скажет, что так долго в органах задержался…

…Ну а спустя какое-то время дядя Лёша исчез. Никто его больше в нашем районе не видел. Поскольку его холостяцкая комнатушка в коммуналке располагалась на противоположном конце города, то съездить туда, проверить — все ли у него в порядке, не скопытился ли он от галимой водяры, не похоронен ли уж безвестно и бесславно — никто так и не удосужился. Так дядя Лёша потихонечку и начал забываться, словно и не жил никогда на белом свете, словно и не был ли он долгие годы грозой и карой нашим районным криминалам.

Без старшего опера Харитонова процент раскрываемости преступлений в нашем райотделе пошёл вниз… Кстати, и дело об ограблении студента Метёлкина так и не было раскрыто!..

…Разумеется, никто больше не наезжал ни на Комара и его выпущенную из СИЗО «за недоказанностью» команду, ни на «Бригантину». Кому оно надо — лишние неприятности иметь?.. Тем более, что каждый разумеющий понимал: рано или поздно Комар всё равно сломает шею — слишком уж безогляден, явно нарывается на неприятности… А Бог не фраер — он всё видит!..

…И ещё…

Один человек вспоминал меня — постоянно, тягостно, напряжённо…

Этим человеком был майор Онуфриенко.

8. МАЙОР — ПРОТИВ МЕНЯ…

…Я уж и думать забыл о кураторе, задавленный буднями. И однажды случилась у меня маленькая промашка…

Начальство как раз в очередной раз разоралось: «Изымайте побольше наркоты!.. Пошерстите притоны, распотрошите это кубло!..» Вот я в эту сторону и зашустрил.

Но тут пороть горячку нельзя. Всегда надо чётко понимать: что и зачем ты делаешь?.. Собственно, что такое притон?.. Им можно смело назвать любую квартиру или хату, где обитают нарколыжники. Но из этих гнилушек — наркоманов одни — очень вредные особи, всячески поганящие показатели районной уголовке своей криминальной активностью, тем самым осложняя оперативную обстан6овку на нашей «территории», за которую мы несём персональную ответственность… А другие — тоже гады, разумеется, но — не совсем конченные… Кто-то из них — регулярно сексотит на нас, другой — оказывает единовременные, но тоже важные услуги, третий — входит важной составной частью в одну из осуществляемых нами оперативных комбинаций, или же просто лично приятен кому-то из оперов… Так и получается: притонов на моей «земле» — хоть пруд пруди, но начнёшь анализировать: сюда — врываться невыгодно, туда — категорически нельзя, ещё куда-то — рано, или же — просто не хочется… Вот и размышляешь часами, куда ж намылиться с обыском в этот раз…

Но как раз в тот день у меня была полная определённость: некий Петюха Соколовский, по сличке «Сох», начал гнать волну на одного нужного мне человечка, и требовалось дать ему укорот. А как раз у Соха в его трёхкомнатной, доставшейся ему в наследство от родителей квартире — притон чистейшей воды, притонистей и не бывает… Ш и р л о там и «варят», и продают, и, по желанию клиентуры, тут же и шкваркают, одним шприцем на десятерых… Короче, полная гамма удовольствий!..

Вот и решили мы с участковым на этот раз к Соху в гости наведаться. Прихватили парочку понятых из числа живущих по соседству наркоманов (очень удобный для использования понятыми контингент, — запуган властями, и всегда готов после пары оплеух идти куда угодно и охотно подписываться в протоколе под чем угодно!), поднялись на нужный этаж, вышибли двери, ворвались на адрес… Застали там Петьку, двух-трёх его корешей — нарколыжников, пустые шприцы на кухонном столе, а в шкафу под бельём — пакет с измельчённой маковой соломкой… Что и требовалось доказать!..

Понятые, расписавшись в том, что «солома» была найдена у Соха в их присутствии, утопали. Участок — тоже убежал по своим делам. А я — остался с Сохом и его приятелями, составлять протоколы допроса и выемки изъятого при обыске.

Соха аж перекосило от перспективы скорых допросов в РОВД. Не хотелось ему туда!.. Как-то так получилось по жизни, что не ждут граждан-наркоманов в нашем райотделе с распростёртыми… Никто там не фотографируется с ними на память у завешанной красивым сукном стены, и не вручает им ценных подарков… Совсем даже наоборот!.. Вы будете сейчас долго и раскатисто смеяться, но подловато — гнилостного наркоманчика в районной уголовке запросто могут обругать, унизить, оскорбить, ударить, даже избить по-чёрному, но и это — лишь цветочки… А ягодкой в рот легко может стать д е л ю г а от года и до пяти-шести лет!..

Вот почему не стремился Петька в гости к райотделовцам, и любой ценой хотел уклониться от нашего гоступриимства. А потому — позвал меня на кухню, подальше от ждущих исхода на стульях в комнате корешей, и вполголоса, на ушко, сдал мне с потрохами дружка своего ближайшего, Витьку Ганущенко по кличке «Фиксатый»: 5 эпизодов квартирных краж на моей «территории» только за последние две недели!.. Блин, а мы ж того неведомого воришку уж с ног сбились искать!..

Понятно, что наколку Соха ещё только предстоит обставить со всех сторон вещдоками и свидетельскими показаниями, да ещё попробуй отыскать на притонах самого Витюху… И неизвестно, сразу ли он даст «сознанку», или же будет упорствовать долго и нудно… Но конкретное имя уже прозвучало, это — как скелет дела, а нарастить на него мускулы — уж дело техники… В общем, царский подарок сделал доселе не баловавший меня подношениями Пётр Соколовский, мерси ему за это… Одним только Фиксатым обеспечил он мне месячный план по раскрытиям преступлений…

Но не ради красивых глазок помогал мне Сох, как некоторым может показаться, и даже не благородное желание всемерно помогать родным органам в искоренении преступной нечисти в нашем микрорайоне рулило им, а исключительно — надежда, что в благодарность не стану я оформлять изъятие наркоты… Сделаю вид, что ничего интересного на этом адресе не нашел, и потому гражданин Соколовский на законных основаниях ещё некоторое время может оставаться на свободе…

Правильно ли надеялся Петька?.. Правильно!.. Именно такой я и есть — благородный, отзывчивый к усердно помогающим угрозыску блатнякам, расчётливый и осмотрительный… Окажись Сох в тюряге — пользы для общего дела немного, а вот поймать Фиксатого, и плюс к этому обеспечить себе верного агента (теперь деться Петьке некуда — будет стучать на меня и дальше) — это улов щедрый!..

Так и случилось, то, что случилось: протокол обыска и выемки с упоминанием найденной маковой соломки я порвал, и вместо него тут же сочинил новый, где наркосырьё не фигурировало — одни лишь пустые б а я н ы (шприцы)… А за них, да будет вам известно, у нас пока что воли не лишают!..

Казалось бы, фигурируй в бумажках пакет с соломкой или не фигурируй — разницы ни малейшей, но для Соколовского она — колоссальная, ибо это избавляло его от уголовной ответственности!.. Кстати, сам пакет я забрал себе, на оперативные потребности — будет чем рассчитываться с агентурой за добытую информацию!..

Чуть позже, найдя тех самых понятых, которые присутствовали на нашем обыске первоначально, украсил их подписями и новый вариант протоколов обыска и выемки.