Власть-2

Я шел через Фархадский базар. На белой площади сегодня мокрые камни. Было тепло, ярко блестело солнце. На фоне городского шума, торговцев с базара, тонет ташкентский вечер. Чирикают воробьи.

У подъезда дома правительства стоят мерседесы. Я сразу узнал ее: охрана, чекисты, помощники. Я пересек площадь и пошел к дому правительства. В это время дверь распахнулась, комендант стукнул ногами, глава полиции отдал честь. С мраморной белой лестницы медленно спускался Президент. Я прирос к тротуару. Я, не отрываясь, смотрел на него. Он поднял голову и взглянул на меня. Я низко поклонился ему. Он улыбнулся и поклонился мне.

В эту минуту я ненавидел его. Я побрел в парк Бабура. Ноги вязли в размытой глине дорожек. В тополях шумно летали скворцы. Я чуть не плакал: мне было жаль, что он еще жив.

2 февраля.

В свободные часы я ухожу в центральную библиотеку имени Алишера

Навои. В тихом зале сидят студенты и аспиранты. Я резко отличаюсь от них своим бритым лицом и любопытством.

Я со вниманием читаю древних. У них не было совести, они не искали правды. Они попросту жили. Как трава растет, как птицы поют.

Может быть в этой святой простоте - ключ к приятию мира.

Мохаммед сказал:

" О, вы, которые уверовали! Охраняйте свои души и семьи от огня, растопкой для которого - люди и камни. Над ним - ангелы, грубые, сильные - не ослушиваются Аллаха в том, что Он приказал, и делают то, что им приказано''.

Какому богу мне молиться, чтобы он не оставил меня? Где моя защита и кто мой покровитель? Я один. И если нет у меня бога, я сам себе бог. Саша говорит: "Если все позволено, тогда лучше смерть". И почему нужно бояться смерти?

" Бог сказал Аврааму; сына ради меня убей… Авраам сказал: ты издеваешься? Не смей. Бог сказал - нет. Авраам сказал: а как? Бог сказал: пожалуйста, сделай это, Авраам. Или беги от меня, что есть сил". Я ничего против этого не имею.

3 февраля.

Президент переехал из загорода к себе во дворец. Наши планы опять разбиты. Нужно начать наблюдение сначала. Мы сбиваемся с ритма.

Кругом дворца бессменная цепь часовых. На площади и в воротах чекисты. Каждый прохожий у них на примете. Каждый таксист на подозрении.

Полиция, конечно, не знает, где мы и кто мы. Но по Ташкенту уже ходит молва. Убьют нас, за нами придут другие. Президент во всяком случае будет убит.

Вчера в ресторане ''Бахор'' я услышал такой разговор.

Разговаривали двое: один, по виду, начальник, другой, видимо, его подчиненный, пацан, лет двадцати двух.

- На все воля Аллаха, - наставительно говорит начальник, если суждено умереть, тебя даже сам Аллах не спасет. Он умышленно это допустит. Был мой сосед, Рашид. Так вот его однажды гюрза укусила, прикинь. Гюрза! И он выжил. Немыслимо, во бля.

Пацан вскрикнул:

- А! Как это?

- Как, как: каком кверху, вот как! Говорю же тебе, пока не судьба была. Так ты слушай дальше.

- Ну?

- Ровно через недельку, он упал с 6 этажа вниз головой.

- И что? Не умер?

- Нет! Пока Аллах его берег. Он переломал все кости, сотрясение мозга там, еще чего-то, не помню уже. Но и на этом смерть не оставляла его в покое. Спустя два дня, он упал с обрыва вниз на своей девятке. Все кто был в машине, подохли на месте, а он, прикинь, опять жив. Вновь Бог спас.

- Ну?

- А затем наступила нелепейшая смерть. Мальчуган, лет 12, украл у отца - военного пистолет, выбежал на улицу похвастаться перед сверстниками, и неожиданно выстрелил. А мимо проходил он, Рашид.

Пуля попала прямо в сердце, он рухнул на асфальт. Вот так вот, парень, еб-ый в рот.

- Да-а, судьба - протянул парень.

Потом его начальник низко наклоняется через стол и шепчет:

- А нашего, Ислама то слышь, говорят бомбой хотят сразить. Каждый день на его столе угрозы: жди, мол, для себя бомбы, скоро громить будем. И помяни мое слово: разорвут его, быть тому. Иначе не может быть. Да.

Я тоже думаю так.

5 февраля. Москва.

Я радостно встречаю золотые купола, Москву - реку. Зимой хорошо в

Москве. Она белая и чистая. Как девушка шестнадцати лет.

Я летел в самолете, рядом сидела нарядно одетая дама. Она роняет платок. Я подаю его ей.

- Вы в Москву? - говорит она.

- Да, в Москву.

- Вы узбек? - всматривается она в меня.

- Я китаец, окончил университет в Москве. Да-с.

- Университет? Как ваше имя?

Я колеблюсь минуту.

- Линг. Я турист, путешествую по странам бывшего СССР. Пишу статьи, книги.

- О! Писатель - путешественник. Как я рада… приезжайте ко мне.

Я буду вас ждать. Меня Олей звать.

В Москве я снова встречаю ее. На вокзале в буфете она пьет чай с каким-то бритоголовым. Он очень похож на чекиста. Я подхожу к ней и говорю:

- Я счастлив встретиться снова.

Она смеется. Мы гуляем с ней по Измайлову. Я спрашиваю:

- Зачем вы взволнованы?

- Вы не знаете? Готовится покушение на Ислам Каримова, Президента

Узбекистана.

- А вы то че волнуетесь?

- Так я же журналистка, представитель Итар - Тасс по Средней Азии.

Я должна об этом знать. О, эти террористы. В кишках они уже сидят.

- Покушение? На Ислам Каримова?

Мы с ней переспали. Она хороша в постели. Я ощутил новые чувства, до сих пор неизвестные мне. Хотя я давно уже не мальчик. Мы два дня подряд обедали в Метрополе. Улучив момент, я успел встретиться с

Кучкаровым. Моим связником. Он в курсе всего. Перекинулись словами о предстоящем покушении.

Затем мы с Олей летели обратно в Ташкент. В салоне я заметил у нее пистолет. Он торчал у нее за спиной.

- А вы похожи на Мату Хари - говорю я ей.

Она густо краснеет.

- С чего вы взяли? Запихивая пушку глубже за спину, - Ах, как я рада познакомиться с вами… Я так люблю китайцев…

Стюардесса объявляет - Ташкент. Я кланяюсь ей и украдкой иду за ней следом. Она встречается с двумя штатскими у метро. Это явно чекисты.

- Шпионка, - говорю я себе. В гостинице я решаю: или за мной следят, и тогда я, конечно, погиб, или эта встреча - случайность, скучное совпадение. Я хочу знать всю правду. Я хочу проверить судьбу.

Я надеваю пальто. Беру такси. Звоню по мобильнику.

- Оля?

- Да. Линг? Ты где?

- Я хочу увидеть тебя, сказать кое - что.