Почему ТБ-7 не догнал "Летающую крепость"?

Сам бы занялся, да нет у меня возможности по архивам лазить. Уверен, вещи при таком исследовании вскроются интереснейшие. Особенно при изучении т. н. «удачных денёчков» экспертов типа Ланга, Новотны и др. Например: согласно Зефирову, 6 ноября 1943 г. командир II./JG54 гауптман Эрих Рудорффер в ходе 17-минутного боя сбил сразу 13 советских самолётов. Вытрём испарину со лба и попытаемся осмыслить прочитанное.

13 самолётов в одном бою — это много. Это необычайно много. Мало того — ведь не один же Рудорффер результативно работал в этот день и в этом месте! Надо полагать, коллеги тоже не дремали. Так сколько самолётов ВВС РККА потеряли в этот день и в этом месте? 15? 20? В любом случае, это ЧП. Тому, кто не служил в офицерских должностях в Красной (Советской) Армии, просто трудно представить, что это такое и какие последствия за собой влечёт.

Даже тринадцать уничтоженных самолётов — это практически полное уничтожение советского авиаполка, т. к. численность исправных машин в полках редко превышала 20 единиц. 1000 % гарантии — после такой мясорубки полк будет выведен на переформирование, а его командир в лучшем случае распрощается с занимаемой должностью. Обратите внимание на время: на дворе — ноябрь 43-го, не 41-го. В это время командиров авиачастей наказывали даже не за проигранные бои, а просто за потери. Что бой должен быть выигран, полагалось само собой разумеющимся, а вот если выигрыш достигнут ценой собственных потерь — это уже непорядок, и начинался капитальный «разбор полётов» с дотошным выяснением причин: почему сбили Петрова? Кто его готовил? Кто планировал вылет? Кто инструктировал? Кто водил группу на задание? Только так. А тут сразу 13 сбитых. Даже если они раскладываются на несколько авиаполков, для одного боя результат всё равно просто убийственный. Повторяю ещё раз: дело происходит осенью 43-го! Другие 1000 % гарантии — по результатам такого боя будет назначено служебное расследование. Результаты этого расследования обязательно суммируются в приказе как минимум командира авиадивизии, а вернее того — командующего воздушной армии, в которой этот позор приключился. В том приказе раздаются «пряники» всем виновным и указываются конкретные меры по нормализации положения. На основании этого приказа пишутся приказы командиров рангом пониже и начальников разнообразных управлений и служб. Составляются доклады и рапорта о принятых мерах. И всё это — бумаги, бумаги, документы, документы. Таким образом, каждый молодецкий «блиц» Рудорффера, Ланга или Новотны должен был оставлять в штабах всех уровней длинный «кильватерный след», целый шлейф соответственных документов. Вот и любопытно было бы сравнить по датам победные реляции Люфтваффе и служебную документацию советских авиационных частей и соединений. Насколько мне известно, никто ещё этого толком не делал, за исключением Рыбина, за что честь ему и хвала (с учётом вышесказанного, конечно).

Наконец, такой нюанс. Русские у Зефирова выглядят просто по-человечески отталкивающе. Одного пленного рыцаря Рейха «увозят куда-то» костоломы из НКВД — ясно, пытать и мучить будут, гады; другого разъярённые солдаты тут же ставят к стенке, третий, сев на вынужденную, сам пускает себе пулю в лоб, увидев перекошенные злобой лица бегущих к нему русских, и так далее в том же духе. И слышен стон автора: какая несправедливость! Ведь «в истребительной авиации Люфтваффе существовал неписаный кодекс рыцарского отношения к противнику как в воздухе, так и на земле, и нарушить его считалось большим позором для лётчика» (М.Зефиров, «Асы Люфтваффе, дневная истребительная авиация»). То есть когда немцы расстреливали наших пилотов, спускающихся на парашютах, или практиковались в стрельбе по госпитальным палаткам, они просто демонстрировали адаптированный к условиям Востока рыцарский кодекс. Если так, то рыцарство из них, таки да, просто пёрло, как забродившее дерьмо из деревенского нужника. Рассказам очевидцев и жертв немецкого военно-воздушного «рыцарства» несть числа. Михаил Девятаев, например, был немецким рыцарством весьма впечатлён.

И снова характерный штрих. На Западе немцы угощают пленных английских и американских лётчиков кофе, сигаретами, меняются сувенирами, фотографируются в обнимку на память. На Востоке — пинают сапогами и стараются склонить к измене. Опять двойной стандарт? Он, родимый. Мало того: в 43-м началось мощное воздушное наступление союзников на Германию. И вскоре немецкие лётчики с понятным изумлением обнаружили, что любимым спортом американских истребителей является — что бы вы думали? — стрельба по спасшимся на парашюте. Об этом неоднократно, чёрным по белому, пишет в своих книгах Зефиров. Но янки в категорию патологических мерзавцев почему-то не попадают! В отличие от русских, у которых немцы хотели «всего-навсего» отобрать землю и свободу. Парадокс! Очень прошу этот момент запомнить.

Вот теперь самое время взглянуть, «откуда дровишки» у Михаила Зефирова. Смотрим в конец книги — видим то, что и ожидалось. Ни одного русского источника! НИ ЕДИНОГО! Сплошная латиница! Один русскоязычный затесался, но и тот украинского происхождения. Снимем перед автором шляпу за его знание иностранных языков, но всё же зададим вопрос: почему, приводя взгляд на Люфтваффе с Запада, он умудрился НИ РАЗУ не привести аналогичный взгляд наших лётчиков, зенитчиков? Почему-то другим авторам — Хазанову, Морозу и ещё многим — это не зазорно и не тяжело, а вот Зефирову — «не в жилу»? Согласен, характер его книг таков, что он, в общем, не предполагает рытьё в архивах. Но ведь хватает и опубликованных в печати исследований, документов, мемуаров. Но нет, зарубежные издания автор достал во множестве, в т. ч. откровенно русофобские польские (есть они у меня, читал-с), а на отечественные что — денег не хватило? Или не «достал», а «любезно предоставили», как Рыбину — милейший Рино Раутио с Ханну Валтоненом? Зефиров тоже не выглядит представителем айнзатцкоманды Резуна. Просто, опираясь в своей работе исключительно на западные источники, он был ими не контужен, как Рыбин, а убит. Как тот «мессер», повреждённый на 99 %. И как следствие такого повреждения, появляется «Вступление» к упомянутой «Дневной истребительной авиации». Это уже не пересказ западных источников, который, собственно, и является основным массивом книги, это — личная точка зрения М.Зефирова.

Как и ожидается, автор поёт осанну бойцам крылатых легионов Геринга, не забыв подчеркнуть, что основные бои в воздухе происходили на Западе и наибольшие потери Люфтваффе также понесли в боях против американцев. Не буду спорить — мало у меня литературы по этому ТВД, увы. Но в скобках замечу, что, согласно тому же Зефирову («Асы Люфтваффе, реактивные истребители»), янки обладали в этих боях просто несусветным, по восточным меркам, численным перевесом. И на все тактические изыски немцев отвечали простым наращиванием этой самой численности. Согласитесь, это как-то смазывает тезис о неполноценности славян.

Но моё внимание привлекли две попытки автора проиллюстрировать свои утверждения ссылками на асов антигитлеровской коалиции.

Во-первых, на Джонсона (это уже в главе 1, но смысловое единство с «Вступлением» очевидно). Якобы английский ас Джон Эдгар Джонсон, проверив сведения об успехах Йозефа Приллера (101 победа, все — на Западе), с почтительным удивлением обнаружил, что они подтверждаются английской стороной на 100 %!

Согласимся — это серьёзно.

Беда в том, что всё в этом сообщении — ложь. Просто, сдавая рукопись, Зефиров, по-видимому, не предполагал, что тот же «Полигон» вскоре издаст книгу самого Джонсона «Лучший английский ас». И потому подставился.

А было так. Джонсона, таки да, задело, что он, лучший английский лётчик-истребитель, полковник, провоевавший почти пять лет, не сбитый ни разу, имеет на счету всего 38 сбитых немцев, а некий Марсейль (а не Приллер), капитан, провоевавший чуть больше двух лет и пятикратно сбитый, — 158 его соотечественников-англичан. Всю карьеру Марсейля он не рассматривал, а проверил только «звёздный» день эксперта — 1 сентября 1942 г, когда он одержал якобы сразу 17 побед. И что же? Оказалось, что в этот день общие потери британских ВВС Западной Пустыни составили всего 9 (девять) самолётов. Если учесть, что львиная доля боевых вылетов пилотами Гарри Бродхерста выполнялась на штурмовку позиций немецких наземных войск, традиционно обладавших превосходной собственной ПВО, если признать, что некоторые коллеги Марсейля тоже иногда попадали в англичан, — что тогда остаётся на долю сверхвеликого Марсейля? Два самолёта? Три? Но тогда придётся пропорционально редуцировать весь его личный счёт. Во сколько раз? В пять? В восемь? Даже если только в пять, то и тогда получаем 31 победу. Это блестящий результат. В ВВС РККА он стал бы Дважды Героем. Но это не феноменальный результат, 31 — это не 158. Надо полагать, установив этот примечательный факт, полковник Джонсон иронически хмыкнул и с лёгким сердцем отправился в ближайший паб, навсегда избавившись от всяких комплексов по отношению к немецким экспертам.