Избранные произведения в двух томах (том первый)

– Мой муж,- отвечала нам фрау Висс,- давно оставил меня. Впоследствии он женился на Хильди Гуртнер. Он умер. Но архив у нее. Живет она в Бернском кантоне, в городе Мюррен. Вам следует увидеться с ней.

Вернулись в Берн, соединяемся с Мюрреном. Взволнованно и, как показалось нам, радостно нас приветствует та, к которой нас направляли. Она приглашает нас приехать к ней в Мюррен. Ехать надо через Тун, Интерлакен. Потом подняться по двум канатным дорогам. Мюррен – это напротив Юнгфрау, почти 1700 метров над уровнем моря. Она встретит нас на верхней площадке. Но пообедать просит внизу.

– Я буду в русском платке,- предупреждает она.

Едем втроем – с нами Марина Павчинская. Обедаем в Штехельберге.

Здесь сурово. Невольно сравниваю горы с Кавказом. Похожего мало. Но если Луганское озеро и удивительной красоты городок, стеснившийся в чаще гор, отдаленно напоминают озеро Рица, то здешнее ущелье – теснины Баксана.

Колесико бежит вверх по канату, кабина покачивается, иногда запинается. Долина уходит вниз, набегает туман. Пересадка. В новой кабине мы должны перепрыгнуть на противоположную стену.

Звонки. Приближается верхняя станция. Нас встречает женщина, пожилая, с пронзительным взглядом, с каким-то, я бы сказал, знойным цветом лица: Хильди Гуртнер или Хильди Висс. Она – в русском платке, в куртке в брюках, с натруженными руками. Ведет нас… не знаю, как лучше сказать: по улицам городка? местечка? поселка? Две церкви, триста пятьдесят жителей. Глубокий снег. Зима. Все окутано легким туманом. Фрау Висс дорогой рассказывает: сдает летом комнаты – наезжают туристы А сейчас закончила ремонт крыши – пришлось заменить всю дранку, старая совершенно сгнила. На это ушли двадцатилетние сбережения. Зато старой дранкой можно будет топить и сэкономить на топливе.

В доме холодно. Но радушие, искренность, доброта этой женщины удивительны. Она говорит о муже. Еще отец его отказался от частицы «фон» – Висс. Отто последовал его примеру. Потом вступил в партию. Ленина встречал в Цюрихе, будучи совсем молодым. С первой женой развелся давно. В 1929 году уехал в Москву. Он – юрист, читал в Московском университете курс права. Полюбил чудесную женщину – Валентину. В 1937 году вернулся в Швейцарию, в Мюррен. Был убит разлукой с Москвой. Потерял волю к жизни. Она, Хильди Гуртнер, его утешала. Время прошло – поженились. Он занимался литературой – переводил на немецкий язык русских классиков и советских писателей. В 1960 году ездили оба в Москву. Он мечтая вернуться на Красную площадь. И, увидев ее, зарыдал. Она показывает мне его записную книжку, где отмечено все, что они тогда видели. Последняя запись:

Я другой такой страны не знаю,

Где так вольно дышит человек…

Вскоре он умер.

Хильди Висс любит музыку, играет на пианино. Так, для себя. И поет. Чаще всего – песни Брамса. Сейчас она выбирает для нас пластинку – Второй концерт Брамса в исполнении Рихтера.

За окном падает снег – медленный, крупный. Смеркается. Звучит полное глубокого покоя и мысли брамсовское и рихтеровское анданте. На столе – фрукты и русские пирожки, которые мы захватили с собой. Напротив нас – женщина большой скромности и прекрасной души.

К ней приезжала из Москвы Валентина.

– Мы пригласили Маргарет Висс из Асконы. Мы любим друг друга. Мы – самые близкие люди. И нам необходимо встречаться втроем. Мы так хорошо вспоминаем его. Но теперь, когда на крышу ушли последние сбережения…

Поздно. Надо спускаться. Она смотрит на нас с тоской прекрасными, добрыми и пронзительными глазами:

– Вас трое. Вы будете разговаривать. А что буду делать я со своими впечатлениями, когда останусь одна? Что же я буду делать?…

Я говорю ей:

– Мы не нашли у вас писем Ленина. Но мы счастливы, что повидали и успели полюбить вас. Она возражает:

– Писем Ленина вы не нашли – это правда. Но ведь да этой высоте как друзей свел нас Ленин!

И она старается обхватить нас, всех троих сразу, и прижать к своему сердцу.

Вернемся к «Друзьям народа».

Библиотека Южакова в Швейцарии пока не разыскана. Этого имени не помнят ни в Женеве, ни в Берне, ни в Лозанне, ни в Цюрихе, ни в других городах даже те, кто более полувека занят книжной торговлей и знает в стране каждого крупного библиофила. Может быть (как знать!), у Южакова была дочь, библиотека перешла к ней, а она замужем за швейцарцем, фамилия которого остается нам неизвестной. А возможно, Южаков давно переехал – во Францию, в Германию, в Соединенные Штаты и умер там? Сомнений у меня нет – следы библиотеки найдутся. Не могут кануть бесследно тысячи книг. И сегодня я обращаюсь ко всем, кто прочтет эти строки: если вам известно что-нибудь про Николая Сергеевича Южакова или про библиотеку его – сообщите это сведение в редакцию «Литературной газеты». Это к тем, кто живет за границей.

Но почему нам ограничивать поиски заграницей? Ведь оттисков второго выпуска ленинской работы было, как уже сказано, около ста пятидесяти, во всяком случае, не менее ста. Хоть один-то из них мог уцелеть у нас, в нашей стране?! А кроме того, известно: ленинскую работу усердно переписывали от руки. И трудно представить, что оттиски и копии пропали бесследно, все до единого. Может быть, и лежит еще более от времени пожелтевшая «желтенькая тетрадка» среди старых книг? Или заложена в книгу? Или затерялась среди старых бумаг, которые принадлежали когда-то участникам нелегальных кружков, грамотным рабочим, студентам, курсантам? Может быть, она затерялась у ваших знакомых? А может быть, лежит у вас, в вашем доме? Напомню; эту работу читали тогда в Москве, Петербурге, Тифлисе, Владимире, Пензе, Чернигове, Киеве, Томске, Полтаве, в Вильно, в Ростове. Это известно точно. Вероятно, читали в Самаре. Из сообщений полиции и охранки известно, что в 90-е годы сочинения Ленина нелегально распространялись в Казани, Баку, Тифлисе, Одессе, Екатеринбурге (ныне Свердловске), в Архангельске, Новгороде, Перми, Красноярске, Иркутске, Кронштадте, Воронеже, Вологде, Барнауле… Утраченный выпуск может лежать в архиве вашего города.

Может обнаружиться в вашей публичной библиотеке, вплетенный в старую книгу. Надо искать среди брошюр, оттисков, вырезок из журналов. Есть сведения, что в 1925 году известный книговед и оценщик букинистических редкостей Алексей Иванович Кудрявцев в Петроградском книжном фонде обнаружил и тогда же передал в Публичную библиотеку тетрадь, заключавшую прокламации петербургского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса», сшитые вместе со вторым выпуском работы «Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов?» Искали. Пока что по этим указаниям не обнаружили. Но эта тетрадь ведь может еще и найтись!