Эти странные русские

Некоторые русские слова широко используются англоговорящими народами: «балалайка», «большевик», «колхоз», «интеллигенция», «дача», «степь», «тундра», «водка». Одно слово, «спутник» (первый искусственный спутник земли), стало таким знаменитым, что его суффикс «-ник» стали добавлять для образования новых английских слов: «refusnik» (отказник). Однако английский язык оказывает на русский гораздо большее влияние, чем наоборот. Перед Второй мировой войной большинство заимствований было немецкого происхождения; во время войны и после заимствуются английские и только английские слова. Некоторые из заимствований весьма специфичны. Молодой модник может сказать: «Я купил себе новые шузы». Он имеет в виду ботинки, но не любые. Искаженное английское слово означает элитную обувь, чаще всего импортную. Для дешевого российского товара он презрительно употребит традиционное русское слово.

У всякого народа множество пословиц, призванных выражать основные жизненные принципы. Почти всегда на каждую пословицу находится противоположная. Сравните: «Риск – благородное дело» и «Семь раз отмерь, один отрежь».

И все-таки самые популярные пословицы прекрасно выражают народный дух. Вот только несколько наиболее распространенных русских пословиц, под которыми охотно подпишется большинство:

Береги платье снову, а честь смолоду.

Береженого и Бог бережет.

Были бы кости, а мясо нарастет.

Взялся за гуж, не говори, что не дюж.

Волков бояться – в лес не ходить.

Выше головы не прыгнешь.

Летний день год кормит.

Для друга и семь верст не околица.

Доброе слово и кошке приятно.

Дома и стены помогают.

Едешь на день, хлеба бери на неделю.

Пока гром не грянет, мужик не перекрестится.

Правда хорошо, а счастье лучше.

Простота хуже воровства.

Русский мужик задним умом крепок.

Что русскому здорово, то немцу смерть.

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ

Вот такова сегодняшняя Россия, великая и нелепая, мудрая и бестолковая, красивая и малопривлекательная. Как в любой стране, в ней есть все. Сами русские и посещающие ее иноземцы охотно критикуют ее порядки и образ жизни.

Но вот что странно: все чаще приходится наблюдать, как жители западных благополучных стран, впервые посетив Россию, после того, как прошел первый шок от увиденного, как бы останавливаются и задумываются. Что-то задевает их в этой плохо организованной для нормальной жизни стране, что-то, чего им явно не хватает на их обустроенной родине. И совсем не редко самые любознательные из них возвращаются сюда снова и снова, и есть даже такие, кто готов здесь пожить, получая мизерную зарплату и ежедневно сталкиваясь с массой неурядиц и неудобств. Они готовы пойти на лишения, лишь бы почувствовать русский дух коллективизма, доброжелательности и, если хотите, некоторой безалаберности, которая не дает добиться благосостояния, но зато помогает забыть о бешеной крысиной гонке, остановиться и оглянуться, почувствовать, как все-таки это прекрасно придумано – просто жить.

Может быть, и в самом деле Россия поможет миру понять смысл жизни?

ОБ АВТОРЕ

Владимир Ильич Жельвис родился в Ленинграде, как в коммунистические времена назывался Санкт-Петербург. Ему удалось пережить террор сталинских «чисток», равно как и кровавую Вторую мировую войну (он был в Ленинграде во время блокады). После этого ему было уж вовсе легко прожить в годы послевоенной разрухи, при этом он смог получить университетское образование. Затем он отправился на Дальний Восток, где встретился со своей будущей женой, которая впоследствии родила ему двух дочерей. Семейная жизнь не помешала ему написать две диссертации, одну по филологии, другую по психолингвистике, а также книгу о психологических и социальных аспектах брани. Теперь он может ругаться приблизительно на 80 языках, что очень помогает ему в его преподавательской деятельности. Сейчас он живет в древнем русском городе Ярославле со своей женой Стеллой и доберманом Клиффом и преподает в местном педагогическом университете.