Литовский лабиринт

6 марта 1934 г. писала: «По всей Литве жизнь дворянских батраков в большинстве как в пещерах. По-человечески ли это, если по гнилым подоконникам гуляет ветер, окна забиты тряпками, дым идет больше вовнутрь, чем через камин, нет никакого пола, только ямы и грязь, в которой ползает грязный маленький дитя».

После вхождения Литвы в СССР с безработицей было покончено в кратчайшие сроки. В 1940 г. было создано 56 тысяч рабочих мест. В 1941 г. -187 тысяч. В сентябре-октябре 1940 г. была проведена земельная реформа, по которой землю получили около 75 тыс. безземельных и малоземельных крестьян.

После войны Литва стала одной из самых динамично развивающихся республик в Союзе. Были построены крупные промышленные предприятия не только в Вильнюсе и Каунасе, но и в большинстве районных центров. Достаточно сказать, что в заштатном районном центре Утена, где я начинал свою трудовую деятельность, до войны действовали лишь мини-маслозавод и лесопилка с десятком рабочих. Зато в 60-е годы были построены трикотажная фабрика, мощные пивной и мясокомбинаты, завод лабораторных электропечей. Советские «оккупационные» железнодорожные войска в ударные сроки построили ширококолейную железнодорожную ветку, соединившую Утену с Вильнюсом. Дополнительно была проложена и двухполосная скоростная «бетонка». И так по всей Литве. Темпы роста промышленного производства в Литовской ССР были в три раза выше, чем в среднем по Союзу.

До перепродажи полякам успешно работал на российской нефти Мажейкский нефтеперерабатывающий завод («Mazeikiu nafta»), построенный в советское время. Благодаря этому бюджет Литвы ежегодно получал 200 млн долл. США. Настоящими воротами Литвы в Европу стала паромная переправа Клайпеда — Мукран, также построенная в советское время. Её строительство обошлась союзному бюджету в несколько миллиардов рублей (считай долларов). Сегодня в Литву паромами ввозится значительная часть подержанных иномарок из Германии, которые потом, будучи отреставрированными в бесчисленных литовских автомастерских, продаются в Россию.

В советское время была заново создана энергетика республики. Рядом с мощнейшей Литовской ГРЭС им. Ленина был выстроен современный город Электренай. В 1983 г. заработал первый блок Игналинской атомной электростанции (31 декабря 2009 г. Игналинская АЭС по указанию из Брюсселя прекратила свою работу навсегда). В итоге производство электроэнергии в 1985 г. в Литве выросло по сравнению с 1940 г. в 258 раз и составило почти 21 млрд кВтч, что позволило полностью электрофицировать все города, поселки и хутора, а также на 100 % механизировать доение коров, на 98 % — подачу воды и на 71 % — раздачу кормов скоту. Это уже на уровне европейских показателей.

При советской власти Литва стала страной сплошной грамотности и по количеству студентов на 10 тысяч жителей опережала Японию, Англию и Западную Германию. Были построены современные здания для Литовского драмтеатра, театра оперы и балета, Паневежского драмтеатра, слава о котором гремела по всему Союзу. Вильнюс украсили Дворец спорта и одна из самых высоких в Европе телебашен. Поучиться жилищному строительству в Литву приезжали со всего Союза.

При этом в Советской Литве бережно относились к сохранению исторического наследия и традиций. Широко проводились всенародные праздники песен. Был создан этнографический музей под открытым небом в Румшишкес. Литовские реставраторы первыми в Союзе стали восстанавливать исторические памятники (Тракайский замок) и Старый город в Вильнюсе.

Надо отметить, что столь динамичное и сбалансированное развитие Литвы во многом было обусловлено мудрой (такое определение в данном случае наиболее точно характеризует ситуацию) политикой многолетнего руководителя Литвы Антанаса Снечкуса, который с 1936 г. по 1974 г. возглавлял Компартию Литвы. Он был настоящим патриотом Литвы, что бы сегодня о нем ни говорили современные литовские политики и историки.

Позиции республики Снечкус умел отстаивать и в кабинете Сталина, и в кабинете Хрущева, и в кабинете Брежнева. После войны Литва стала убежищем для многих советских интеллигентов и партработников из России и других республик, ставших жертвой ложных доносов. Судьбой некоторых из них занимался сам Снечкус. Во времена «кукурузомании» некоторые председатели колхозов, спасая традиционное литовское земледелие, занимались, как тогда говорили, «вредительством», так как сеяли кукурузу только по периметру полей с зерновыми. Снечкус к этим фактам относился с пониманием.

Аналогично он поступил и во время бездумных хрущевских установок «догнать и перегнать Америку по производству мяса». «Гонка» не нанесла серьезного ущерба сельскому хозяйству Литвы, хотя в России секретари некоторых обкомов КПСС стрелялись, так как ради высоких показателей вынуждены были полностью пускать крупный рогатый скот на мясо.

Снечкус не побоялся использовать бюджетные средства на реконструкцию Тракайского замка, что могло дорого обойтись ему. Но судьба хранила Снечкуса и в тот раз. Сегодня его имя незаслуженно забыто и оболгано. Но пройдет время, вырастет новое поколение, и все станет на свои места.

Не секрет, что Литва, как и другие республики Прибалтики, занимала в Союзе привилегированное место. Она получала из союзного бюджета в разы (до 3 раз) больше капсредств, чем ведущие российские области, в том числе и черноземные. В ЦК КПСС выезд работников отраслевых отделов в Литву, Латвию и Эстонию котировался на уровне выезда в соцстраны.

В 1988 г. Бразаускас, будучи секретарем ЦК Компартии Литвы по экономике, на одном из совещаний сообщил, что Литва в период 1970–1985 гг. на мелиорацию и строительство дорог получила из союзного бюджета практически столько же средств (более одного миллиарда рублей), сколько соседняя Белоруссия, территория которой в 3,2 раза больше территории Литвы.

Советские руководители Литвы с гордостью подчеркивали, что республика по целому ряду социально-экономических показателей находится на уровне развитых европейских стран. И это было правдой. Но пришла независимость по Ландсбергису.

Интересна оценка правления Ландсбергиса литовским историком Людасом Труской. Отвечая корреспонденту «Экспресс-недели» об истоках нынешнего социально-экономического кризиса в Литве, он отметил: «Все началось гораздо раньше, когда в 1991–1992 годах, после восстановления Литовского государства, закладывались краеугольные камни литовской экономики. Тогда большинство в Верховном совете Литвы составляло правое крыло „Саюдиса“. Они пробыли у власти до осени 1992 года, успев разрушить колхозы, провести приватизацию основных предприятий и сельскохозяйственных земель. Когда же в 1992 году к власти пришла Демократическая партия Литвы во главе с Бразаускасом, основные законы уже были приняты, поменять их было невозможно».

Следует добавить, что приватизация основных предприятий, в том числе союзного подчинения, в Литве превратилась в банальный грабеж и разрушение. Практически весь потенциал, созданный за советский период, за два года варварским способом был расчленен и распродан. После этого сравнение с Финляндией выглядит просто насмешкой.

Я почти четверть века непосредственно имел дело с промышленностью Литвы и хорошо знал ее научно-технический потенциал. Литва располагала научно-технической базой для того, чтобы стать производителем современного точного металлообрабатывающего оборудования мирового уровня. Солидная основа была и для развития радиоэлектроники. В Литве вполне мог бы быть создан концерн, способный составить реальную конкуренцию той же финской «Нокиа».

Напомню, что вильнюсское производственное объединение «Вильма», специализирующееся на производстве звукозаписывающей техники, первым в Союзе (в 1980 г.) получило право на кооперацию с японскими фирмами. Роботизированными комплексами, созданными умельцами вильнюсского завода «Пласта», восхищались не только специалисты из московского НИИ автоматизации, но и зарубежные делегации. Станки, изготавливаемые в инструментальном цехе вильнюсского завода сверл, по некоторым параметрам превосходили аналоги ведущих мировых фирм. И это были не единичные примеры. При надлежащей модернизации эти отрасли были бы способны стать локомотивом развития экономики республики. К сожалению, сегодня всё это безвозвратно утрачено.