Кастанеда, Магическое путешествие с Карлосом

Однако у меня отнюдь не было уверенности, что все это так уж замечательно. Все, что я сделала, - это открыла телефонную книгу и нашла там знакомое имя. Неужели это всего лишь совпадение? Или же он говорил мне чистую правду?

Я что-то начала бормотать, но Карлос не хотел ничего слушать. Он стоял посреди комнаты и конечности его словно оцепенели - так бывало, когда он находился в состоянии сильного возбуждения. Сведя глаза у переносицы, он вдруг все понял. Я сама создала эту Сью Чайлдресс, точнее сказать, упорядочила факты столь радикальным образом, что позволила ей воплотиться в жизнь. Причем я сделала это благодаря своему проклятому упорству и непреклонной решимости воплощать те или иные явления в жизнь. Карлос знал, что Сью Чайлдресс была целиком его выдумкой, но я в этом сомневалась, и это сомнение позволило мне воспользоваться его приблизительным описанием, детализировать его и, фактически, создать эту женщину. Для Карлоса это имело глубокий смысл. Он выдумал характер, рассказал мне о нем, а я, в свою очередь, вернула ему реальное человеческое существо. Разумеется, во всем этом сказывалась странная логика Карлоса, которую я просто не понимала.

Карлосу хотелось верить - полностью и беззаветно верить в то, что в данном случае он приобрел ценную находку, нечто вроде знаменитых феноменов Дж. Б. Раина. Во всем этом не было никакой инсценировки, но и никаких совпадений. Не Сью Чайлдресс поразила Карлоса, а моя железная воля и настойчивость,

Он сел на кушетку, взял в руки блокнот и стал набрасывать портрет Сью Чайлдресс.

- Она довольно высокая - примерно 5 футов 7 дюймов, блондинка с темными глазами и красивым лицом, не так ли? - и с этими словами он показал мне свой набросок.

Разглядывая Сью Чайлдресс, сидящую в неярком свете ресторана, расположенного неподалеку от офиса моей корпорации, я была ошеломлена. Она выглядела почти так же, как на рисунке Карлоса. Но когда мы с ней разговорились, она вновь заявила, что у нее нет знакомых из Южной Америки, хотя в свое время она посещала поэтический курс в ЛАОК, а теперь работает моделью, демонстрируя купальные костюмы.

Я рассказала ей обо всем. Сью покачала головой, невозмутимо улыбнулась и... я широко раскрыла глаза. Коронка на переднем зубе! Еще одна деталь, совпадающая с описанием Карлоса.

Когда Карлос встретился с ней пару дней спустя, то поклялся мне, что видит ее в первый раз. Казалось, что он сбит с толку всей этой историей, особенно тем, насколько точно эта женщина соответствовала созданному его воображением образу. Я была уверена, что они знали друг друга, но не могла в этом удостовериться.

"Когда-нибудь, - писал мне Карлос, - ты поймешь, что ты сейчас сделала. В данным момент это находится за пределами твоего понимания, но когда-нибудь ты обязательно это поймешь".

Самое важное состояло не в том, что произошло нечто необъяснимое, а в том, что Карлос в это поверил. А может, он просто хотел, чтобы у всех сложилось именно такое впечатление, - я не знала. Единственная вещь, в которой нельзя было сомневаться, состояла в том, что Карлос навязывал мне довольно мистическое объяснение ситуации, которая могла быть абсолютно мистической или абсолютно реальной.

Спустя пятнадцать лет после этого Сью, Карлос и я вернулись к обсуждению этой истории. Сью Чайлдресс, теперь уже Сью Пэрротт, заявила, что она все еще не уверена в том, как я все это сделала. Сам Карлос верил, что я была сильной женщиной, способной изменять по своему желанию установленный порядок вещей. В данном же случае я просто вознамерилась найти ту Сью Чайлдресс, которая соответствовала его описанию. Однако Сью по-прежнему сомневалась. В конце концов, это именно Карлос выдумал имя и описал внешность его обладательницы. Возможно, что он где-то видел ее раньше например, в 1956 году, в том же студенческом городке ЛАОК, когда она посещала поэтические курсы. Возможно, что они даже были однокурсниками, хотя сама она его не помнила. У этой истории могло быть несколько объяснений, хотя Карлос схватился за самое невероятное.

У него вообще был дар превращать нормальную, логичную ситуацию в глубоко мистическую и таинственную, как это произошло однажды ночью, год спустя, когда он позвонил в мою квартиру, а у меня в тот момент находилась Сью, которая и подошла к телефону.

- Сьюзи, у твоей матери болит горло, - сказал он, - и ее ожидают серьезные неприятности.

Очевидно, ему хотелось произвести на нее впечатление ясновидящего, хотя у него и не было этого дара. Но он добился того, что здорово ее напугал.

- Я решила, что моя мать умирает, и на подсознательном уровне испугалась, - объясняла Сью. - Моя мать тайком покуривает, от чего у нее постоянные проблемы с горлом. Я не сразу поняла, что Карлос мог узнать об этом от меня. Моя мать жива до сих пор, по-прежнему курит в задней комнате, и все знают номер ее телефона.

Итак, после первоначального шока, все стало ясно. Я время от времени звонила миссис Чайлдресс, и Карлос знал об этом. Он мог случайно набрать ее номер, поговорить с ней, услышать ее прокуренный голос, а затем позвонить Сью и сделать свое зловещее предостережение. При этом он знал, что в тот момент она находилась у меня дома.

Складывалось впечатление, что он пытался произвести на девушек впечатление своими психическими способностями или чем-то подобным. Вскоре после этого телефонного инцидента Сью пригласила нас с Карлосом на обед к своей матери. Но прежде, чем миссис Чайлдресс подала на стол, Карлос неожиданно исчез. Оказалось, что он вышел через заднюю дверь и убежал. Через час он вернулся и вел себя так, словно ничего не случилось. Когда его стали расспрашивать о том, где он был, Карлос уклонился от прямого ответа, попытавшись создать впечатление, что в его исчезновении не было ничего странного. Ему словно бы хотелось убедить всех в том, что в нем, за привычной манерой поведения, таится нечто загадочное.

Главным фактором, пробудившим в Карлосе интерес к оккультизму, стала книга Олдоса Хаксли "Врата восприятия"*, в которой автор описывал свои опыты с мескалином. Вскоре после своего выхода в свет в 1954 году эта книга стала классикой. До тех пор пока он не прочел Хаксли, Карлос относился к мистицизму и измененным состояниям сознания как к чему-то низкопробному и не заслуживающему особого доверия. Но "Врата восприятия" сыграли весьма значительную роль в формировании его нового взгляда на мир, заметно отразившись и на его интерпретации эпизода со Сью Чайлдресс. Существуют разные уровни совпадений и иные объяснения кажущихся вполне логичными событий - и Хаксли помог Карлосу понять это. (* См.: Олдос Хаксли. "Остров. Врата восприятия. Небеса и ад". - К.: "София", 1994).

Карлос прочитал эту книгу в 1956 году. "Врата восприятия" представляли собой эклектичную смесь эрудиции и уважения к "необъяснимой тайне", поэтому Карлос сразу попался на крючок. Один из всемирно известных писателей ясно и доступно излагал свои мысли, возникшие в нем после приема небольшой дозы наркотика. Хаксли не строил из себя безумного ясновидца или гуру, а оставался джентльменом, который приобрел уникальный взгляд на мир благодаря наркотическому опьянению. В этом человеке сконцентрировались те качества, которыми хотел обладать и сам Кар-лос - образованный горожанин, интеллигент, знаменитый писатель, художник редкого дарования. Его можно было назвать человеком знания в традиционном смысле слова. И его книги отнюдь не производили впечатления низкопробной мистики. Хаксли оставался надменным интеллектуалом, не развращенным обожанием толпы.

По мнению Карлоса, Хаксли удалось избежать той участи профессора, которая представлялась ему в его ночных кошмарах, - то есть бегущего за автобусом, чтобы вовремя успеть на занятия, одевающегося в твидовый костюм, вынужденного посещать все факультетские вечеринки и с умным выражением лица вести там скучные, академичные разговоры. В середине 50-х годов Хаксли впервые попробовал наркотики, а также заинтересовался религией, суевериями, первобытной магией - и сумел добиться успеха! Он наверняка имел злопыхателей, но главное состояло в том, что его наркотический опыт и выразительный рассказ о нем ярко озарили его будничную преподавательскую жизнь.