Созидательный реванш (Сборник интервью)

— Но на Украине националистическая мотивация, как показывают события, дает противоположный эффект, фактически раскалывая страну.

— Тут имеет место скорее межцивилизационный конфликт. Лев Гумилев, один из основоположников науки об этногенезе, считал белорусов, украинцев и великороссов единым народом, называя восточнославянским суперэтносом. Интересно, что казанских татар он тоже включал в этот восточнославянский суперэтнос. Спорно, а тем не менее. Однако западных украинцев он относил к западноевропейскому суперэтносу. На территории во многом искусственно образованной нынешней Украины сошлись именно две цивилизации, у которых совершенно разные ценностные ориентиры, менталитет, разная история, разные герои. Чтобы срослось, нужны десятилетия, терпение и терпимость. А нынешняя львовско-киевская элита капризна, как диатезный ребенок, который никак не может собрать игрушечную железную дорогу, подаренную добрым дядей.

— А вот сейчас борьба двух культур или двух цивилизаций, как вы говорите, это тоже происки проклятого ЦРУ?

— Знаете, один академик-паразитолог каждую лекцию начинал со слов: «Хотим мы того или не хотим, а черви в нас есть!» То же самое можно сказать о ЦРУ. НАТО под Белгородом — золотой сон американских ястребов.

— А война двух культур — это надолго?

— Думаю, нет. Наши культуры так тесно связаны, переплетены, что не разорвать. К тому же, извините за прямоту, молодая украинская культура против зрелой русской — то же самое, что я, недужный, на ринге против Кличко.

— Юрий, вот все говорят, что присоединение Крыма к России и стало таким актом окончательной реабилитации патриотизма в нашей стране…

— Да, патриотом в России теперь быть можно. (Смеется.) Это в девяностые годы «либеральная жандармерия» могла устроить писателю темную за его «вредные» патриотические взгляды. Кстати, в девяносто четвертом году я опубликовал в «Комсомольской правде» статью «Россия накануне патриотического бума». Мне звонили и говорили: «Ты спятил?»

— То есть, публицист Юрий Поляков сейчас без работы, да?

— Почему? Теперь надо следить, чтобы патриотизм не приватизировали те, кто разбогател на разворовывании страны под общечеловеческими лозунгами. Они постараются патриотизм оглупить и обезобразить, чтобы потом снова объявить «последним прибежищем негодяев». Надеюсь, этого не случится, и патриотизм окончательно станет нашей национальной идеей.

— Теперь понятно, почему Путин снова вернулся в Кремль, да? Чтобы все-таки вот эту задачу по реабилитации патриотизма выполнить?

— Ну, я не знаю, я не настолько посвящен в механизмы власти…

— Вы часто же бываете в Кремле…

— Бываю. И знаете, заметил, что начиная с две тысячи первого года, звезды на башнях Кремля становятся все ярче, а у орлов — растут крылья…

«Наши либералы любят бегать к начальству»

— Юрий Михайлович, на днях в прокат выходит фильм «Небо падших», снятый по вашей повести и при вашем участии в качестве сосценариста. Действие картины приходится на девяностые годы прошлого века и в центре сюжета герои, которых тогда называли «новыми русскими». А где сейчас этот класс людей и кому сегодня подошло бы это определение?

— Вообще-то фильм, как и сама повесть, рассказывает о любви, изломанной, странной, но смертельно сильной. А «новые русские», кто не погиб и не уехал, стали обычными русскими. Меня сейчас больше волнует феномен «новых нерусских». Это те, кто протестует против возвращения Крыма в Россию.

— Несколько лет назад вы сказали, что одна из главных бед России — патриотизм, который принял форму идиотизма. Сегодня уровень патриотических настроений растет. Означает ли это, что и уровень идиотизма вырос? Или ситуация изменилась?

— Удивительно, как вы, журналисты, слышите только то, что хотите услышать. Я говорил, что в России две беды: либерализм, принявший форму аморализма, и патриотизм, доходящий до идиотизма. Я по-прежнему критически отношусь к ура-патриотам, к людям, которые не опираются в своих патриотических грезах на понимание ситуации, реального положения дел. В то же время для меня совершенно очевидно: никакая серьезная модернизация, никакой рывок в развитии страны без патриотического подъема невозможны. Удавшаяся Олимпиада, возврат Крыма этот подъем обеспечили реальным наполнением. Впрочем, реабилитация патриотизма, который Окуджава называл «кошачьим чувством», началась в начале нулевых годов. Процесс непростой. «Литературная газета» в две тысячи втором году подняла вопрос о целенаправленном искажении отечественной истории в школьных учебниках. А результат — отказ от самоуничижительной модели преподавания истории — мы получили лишь недавно. Но патриотизм — это не только «любовь к отеческим гробам», это и обуздание мздоимства, и ликвидация чудовищной разницы в доходах бедных и богатых, и решение жилищной и многих иных проблем…

А неизбежность восстановления, хотя бы частичного, постсоветского пространства была очевидна всегда. Советский Союз был развален таким образом, что максимальный ущерб понесла Россия и русские. В итоге мы оказались самым большим разделенным народом в мире. В прошлом году на встрече в Вильнюсе с интеллигенцией, с читателями меня спросили, каким мне видится будущее Европы, СНГ, России. Я ответил тогда, что вопрос риторический — достаточно взять школьный учебник истории за двадцатый век, полистать карты и посмотреть, как менялось геополитическое устройство мира, в частности, Европы. А менялось оно кардинально и неоднократно. Почему большинство уверено, что двадцать первый век в этом смысле будет отличаться от века двадцатого? Русских, пришедших на встречу, мой ответ воодушевил. Литовцы обиделись. Однако потребовалось совсем немного времени, чтобы убедиться в моей правоте. Кстати, история с Крымом — повод задуматься о судьбе этнократических режимов в Прибалтике.

— А вы одобряете методы, с помощью которых наши границы были изменены?

— Я считаю, в достаточно сложной политической ситуации наша власть весьма разумно сумела восстановить геополитическую справедливость. Результаты референдума не оставляли другого способа решения крымского вопроса. Но воссоединение возлагает большую ответственность на власть. Мало просто вернуть территорию, населенную русскими, надо, чтобы вернувшись, они не пожалели. Надо, чтобы сказали: «Да, здесь действительно лучше!» Будет обидно и опасно, если люди, вновь ставшие гражданами нашей страны, налетят на продажность в судах, на непробиваемую бюрократию, столкнутся с нашим российским жульем, выдающим себя за капитанов бизнеса.

— У вас есть сомнения в том, что они столкнутся со всеми «прелестями» российского жизнеустройства?

— Я этого не исключаю. Уже появились тревожные признаки. Скажем, есть у нас в литературном сообществе одиозный персонаж по фамилии Переверзин. Он, присосавшись к собственности российских писателей, половину уже распродал, а вторую половину довел до разрухи. И что? Теперь он требует у новых властей Крыма отдать ему дом творчества писателей в Коктебеле. Президент Путин предупреждает, что нельзя пускать наш криминал в Крым. Но Кремль у нас полагает, а чиновник располагает! Я надеюсь, созидание разумного жизнеустройства на возвращенных территориях постепенно распространится и на всю Россию. Реформировать социум, экономику, систему власти на патриотическом подъеме можно эффективнее и быстрее. Но, увы, среди бизнесменов и чиновников немало тех, кто в России только деньги зарабатывает, а тратить и жить предпочитает за ее пределами. А ведь чиновник, настроенный антипатриотически, это такой же нонсенс, как хромая балерина.

— Недавно по инициативе премьер-министра цены на авиабилеты в Крым перевозчики снизили почти в два раза — до семи — семи с половиной тысяч рублей. А как же другие регионы России?! Почему за билеты, например, в Екатеринбург приходится платить значительно больше, хотя лететь примерно столько же?!