Газета День Литературы 157 (2009 9)

Срастутся кости. Кровь вскипит, стекаясь,

Я снова стану хрупок и раним.

И стану на колени и раскаюсь,

Но только там. Но только перед Ним.

43. Иван ЖДАНОВ. Это типичный представитель уже моего поколения одиночек, выросших, как сорняки в самых неожиданных местах. В молодости примкнул к группе метареалистов, но скорее, чтобы уйти от одиночества, с Парщиковым и Ерёменко их мало что объединяло. Вот и пишет тоже о своём поколении: "К сожалению, моему поколению приходилось много сил тратить не в сражениях со словом, краской и звуком, а с тем, чтобы иметь необходимый доступ к этому сражению. Трагедия ли это? Нас, конечно, не рассовывали по воронкам, не морили голодом, мы не гибли на войне. Но и счастливыми нас не назовёшь. Достаточно сказать, что мы научились понимать, что не в счастье счастье. Дело в другом. Это ведь тоже дар – возможность реализовать свой дар. А его невостребованность едва ли не равна его отсутствию. Но и это не трагедия. Может быть, она в том, что мы слишком рано поняли рассогласованность обломков культуры и невозможность привести их к согласованию…" Его имя просила добавить Ольга (edelberte). А также filgrad. Я тоже считаю Ивана Жданова одним из лучших в нашем поколении. Сейчас живёт в основном в Крыму. Стихи Ивана Жданова требуют медленного внимательного чтения, тем радостнее результат их постижения.

Гора над моей деревней: возле неё погреться

память не прочь, как будто – это коровий бок.

С вершины этой горы видно другое детство

или, верней, преддетство, замысел между строк.

А это была война. Подколодное мясо ядом

пёрло, жуя страну, множилось, как число.

Одно из моих имён похоронено под Ленинградом,

чтобы оно во мне выжило и проросло.

Значит, и эта гора, честной землёй объята,

уходит в глубины земли, ищет потерянный дом.

И, как битва, сверкает на ней роса под рукою брата,

роса молодой травы, беспечный зелёный гром.

44. Ольга СЕДАКОВА. Христианский поэт. Так же, как и её учителя Сергея Аверинцева, я бы отнёс Седакову к "средиземноморским почвенникам" за их любовь к средневековой римской культуре. Впрочем, есть у поэтессы и чудный "китайский цикл". Вообще она не привязана к месту, скорее, привязана к вере – православной. Вера её и держит на русском плаву.

Знаете ли вы,

карликовые сосны, плакучие ивы?

Отвязанная лодка

недолго тычется в берег –

и ни радость того, что бывало,

и ни жалость:

все мы сегодня здесь, а завтра –

кто скажет?

И ни разум:

одни только духи безупречны,

скромны, бесстрашны и милосердны –

простого восхищенья

ничто не остановит,

простого восхищенья,

заходящего, как солнце.

45. Иеромонах РОМАН. Его имя просили добавить читатели моих заметок. Я и сам люблю слушать его песни. Имя иеромонаха Романа хорошо знакомо миллионам русских людей. Автор духовных стихов и песен, член союза писателей России, простой русский инок, он давно стал родным и близким для многих ревнителей чистого святоотеческого православия. К тому же он прекрасный поэт, ему дано чувство слова, чувство звука. В 1983 году принял монашеский постриг в Псково-Печерском монастыре, потом служил на приходах Псковщины, в Киево-Печерской лавре. В 1985 рукоположен в иеромонахи. В 1993 году митрополит Петербургский Иоанн подарил иеромонаху Роману свою книгу "Битва за Россию" с напутствием: "Всечестному о. Роману, церковному певцу – на добрую память". С 1994 года отец Роман по благословению правящего архиерея Псковского Евсевия живёт и служит в скиту Ветрово близ Псково-Печерской лавры.

Ликует Рим в языческом веселье,

Заполнены трибуны неспроста.

Выводят на арену Колизея

Служителей распятого Христа.

Патриции, изяществом блистая,

Не драли горло в непотребном "бис",

Не тыкали в страдающих перстами,

Достойно опускали пальцы вниз.

Наверное, большое наслажденье

Испытывал народ от этих встреч.

И тех, кто обречён на усеченье,

Согласно знаку поедает меч.

...

И вновь ведут на новое мученье

Того, кто стар и кто кричаще юн.

И всех приговорённых на съеденье

По одному бросают ко зверью.

Но тихий отрок, сам идя на муки,

Перекрестился, слыша грозный рык,

Прижал к груди крестообразно руки,

На небо поднял просветлённый лик.

И царь зверей, подняв завесу пыли,

Раскинулся, рыча, у детских ног.

И точно гром трибуны возгласили:

– Велик и Славен Христианский Бог!!!