Мир Лема: словарь и путеводитель (СИ)
Мир Лема: словарь и путеводитель (СИ) читать книгу онлайн
Это — комментарий к произведениям Станислава Лема. Он состоит из двух частей — словаря и путеводителя. Путеводитель — это обзор основных проблем, рассматриваемых Лемом, с цитатами и некоторым анализом. В словаре комментируются прежде всего слова, имеющие социальные аллюзии и коннотации, то есть слова, для понимания смысла употребления которых полезно знать социальные параллели — исторические, политические, культурные. Неологизмы, архаизмы, научные, исторические, технические идеи и термины комментируются, если их смысл не очевиден из текста и если знание их смысла необходимо для понимания произведения. При таком подходе очевидно фантастический термин может быть оставлен без комментария, равно как и непонятный читателю научный термин — если он означает лишь то, что персонажи говорят о математике, физике и т. д. А «промежуточный» термин, вызывающий при чтении у читателя подозрение, должен быть прокомментирован. Из личных сентиментальных побуждений сделано одно исключение — статья «Шорох…» В словаре комментируются художественные, литературоведческие и философские работы Лема, причем для работ двух последних групп порог комментирования выбран более высокий, то есть составитель комментария исходил из того, что их читает более подготовленный читатель. Подбор цитат в словаре производился так, чтобы всесторонне представить использование данного термина Лемом.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Но кролик, висящий перед залом на собственных ушах, действительно был в кармане. И вообще, из этого кармана можно достать все, что угодно. Хоть паровоз. Вы ведь не сомневаетесь, что наши фокусники — честные люди? «Трудно человеку, проникнутому подобной верой, сохранять собственные мысли — тем более, что этому мешает и полицейский террор» (Мифотворчество Томаса Манна). Так что отнеситесь к кролику серьезно. Ведь вам все равно придется в него поверить. Правда, это трудно проверить.«…экзаменовать своих членов насчет отсутствия противоречия между их взглядами и программой партии политическая организация не может» (Ленин В.И. Об отношении рабочей партии к религии). И даже детекторы лжи, которые могут встраивать в часы (Newsweek. — 1979. — 30 IV. — С. 3; Химия и жизнь. — 1979. — № 11. — С. 94) и могут анализировать голос по телефону и в магнитной записи (Newsweek. — 1978. — IV. — С. 4; БИНТИ ТАСС. — 1978. — № 25. — С. 33) недостаточно точны (Райс Ю. Когда голос чуть дрожит // Иностр. лит. — 1980. — № 12. — С. 13; Бимон А. Точность детекторов лжи под вопросом // Электроника. — 1979. — 52. — № 24. — С. 12). Но, по крайней мере, вам придется ясно и четко сказать в антракте, что кролик — да, из кармана — да, фокусник — да, и вы — за. Ведь именно такая реакция важна, и именно такая она нужна, и именно такая она и будет. И, может быть, пребудет вовеки. Не думайте, что вы умнее всех — ведь не понял же ничего в Москве в 1937 году Лион Фейхтвангер, наверное, не слишком глупый человек (Фейхтвангер Л., Москва 1937. — М.: Худож. лит., 1937). А может быть, он считал, что страну, собирающуюся бороться с германским нацизмом, надо поддержать любыми средствами? Жертв нацизма Фейхтвангеру было жальче…
Однако, хоть «Лганье перед самими собой у нас еще глубже укоренилось, чем перед другими» (Достоевский Ф.М. Полн. собр. соч. — 9. — СПб, 1895. — С. 453), но трудно врать самому себе постоянно. Поэтому «В этом мире уже не довольствуются обманом, а с помощью целого комплекса принудительных и поощрительных мер добиваются его трансформации в самообман» (Шахназаров Г. Этот прекрасный новый мир в этом пресловутом 1984 г. // Иностр. лит.
1979. — № 7. — С. 228); мне кажется, что самообман — это новая ступень совершенства по сравнению с простым враньем, даже перед самим собой.
Итак, способные ученики великого учителя реализовали известную рекомендацию: «…народ по природе своей непостоянен. Легко убедить его в чем-то, но трудно утвердить в этом убеждении. Поэтому нужно поставить дело так, что, когда люди больше не верят, можно было бы заставить их верить силой» (Макиавелли Н. Князь // Сочинения. — М.-Л.: Academia, 1934. — С. 235). А вера необходима, даже вера активная. Ибо «есть вещи, которые запрещено отрицать, осуждать, хвалить, делать, упоминать, но нет таких, от которых запрещено скучать» (В.Леви) — а когда люди от чего-то скучают, это уже достаточно нехорошо. А чтобы не было скучно, можно создать оппозицию, возглавляемую правительством (11 путешествие Ийона Тихого).
Самообман может зайти очень далеко — «Существуют методы, при помощи которых жертву можно превратить в соучастника преступления; есть и такие, которые позволяют жертвам долго верить, что они не только не поступают плохо, а, наоборот, спасают определенные ценности» (Мифотворчество Томаса Манна).
И наконец, дело доходит до«…выбора между добром и злом при полной невозможности (о ней и помыслить нельзя!) относительности этих полюсов. На деле же существует социальная техника нарушения их мнимой ненарушимости» (Мифотворчество Томаса Манна).
Не думайте, что вы понимаете разницу и границу и никогда ее не перейдете — «если это продолжается долго, исчезает разница между тем, у кого грязные только руки, а сердце золотое, и тем, кто черен весь насквозь» (Мифотворчество Томаса Манна).
Итак, создав потребителя, не имеющего моральных ценностей вне системы обмана, социальный иллюзионизм обретает устойчивость и замкнутость (Альфред Целлерман. Группенфюрер Луи XVI). Человек создал себе систему, система создала себе человека.
Правда, этот счастливый конец достигнут лишь на бумаге. В жизни роль социального иллюзионизма ограничена; человек все же обычно кое-что понимает. Но роль социального иллюзионизма в жизни общества может со временем возрасти, потому что вранье ничем не хуже правды, даже несет больше информации об источнике вранья — «…ложь раскрывает не меньше, чем правда. Иногда даже больше». (Кристи А. Чаепитие в Хантербери // Смена. — 1979. — № 17. — С. 23).
Однако вранье труднее адекватно расшифровать. Мир «с враньем» труднее для понимания и существования, поэтому — по крайней мере, в исторической перспективе — вранье осуждается моралью. Однако не исключено, что, по мере улучшения умственных способностей, человек научится пользоваться высокой информативностью. Прогрессирует со временем и надлежащим образом мораль.
Каково будущее систем социального иллюзионизма? Они, по-видимому, гибнут со своим материальным субстратом — соответствующим государством. Конечно, новый класс может использовать детальки от предшествующей системы достаточно продажный журналист будет служить капиталисту так же, как и феодалу, но в целом систему придется менять. Более того, на первых порах именно ее уничтожение будет одной из целей. А может ли система социального иллюзионизма погибнуть без государственной революции? У Лема эти системы гибнут от внешних причин вместе с государствами, которые в большой мере на них держались («11 путешествие Ийона Тихого», «Альфред Целлерман. Группенфюрер Луи XVI»), либо показаны вполне устойчивыми («13 путешествие Ийона Тихого», «26 путешествие Ийона Тихого»). Так что на этот вопрос у Лема ответа нет. Можете фантазировать сами.
3. Путь от биологии
Эволюция шла различными путями — ведь она слепа, это слепой скульптор, который не видит собственных творений и не знает — откуда ему знать? — что с ними будет дальше.
В биологии нет ничего небиологического. Это не игра в слова — просто биологическая эволюция была длинна. Неудачные модели Генерального конструктора нашли место в божественном Политехническом музее — эволюция не разбирает на детальки. Чем ограничены модели?
Биология стоит на фундаменте химии, она — на физике. Не могла эволюция сделать человека с термоядерным источником энергии — а как было бы здорово? Не могла эволюция сделать человека с фторопластовыми шарнирами, не боящимися отложений солей. А ведь надо соблюсти еще и законы биологии. И стоит в музее, на почетной витрине, за большой алмазной лупой, маленький муравей, предвосхитивший лемовскую «формулу Лимфатера», овладевший мгновенным схватыванием обстановки, но остановленный законами биологии перед последним шагом к совершенству.
Но даже ничему не противоречащее новое свойство проходило строгий отбор. Оно должно было увеличить выживаемость, иначе нет причин для закрепления этого свойства. Красивы и изящны бакенбарды, но они могут помешать бегать через кусты (Стругацкие А.Н., Б.Н. Малыш). Новое свойство будет полезно потом — недостаточная мотивировка. Эволюция не может создавать органы, которые совершенно бесполезны в зародыше (лемовская «Формула Лимфатера»). Тот, кто провертел первую дыру в камне, был, конечно, первым homo sapiens (Стругацкие А.Н., Б.Н. Понедельник начинается в субботу), но если он и без того «ел, пил, спал в свое удовольствие»?
Но и это не последний барьер. Свойство, проверяемое на биологическую целесообразность, должно наследоваться — генетически или путем научения (сознательного или бессознательного). Не наследуется генетически умение извлекать корни седьмой степени в уме. Не удается обучать детей «не набивать шишки».
Разве может после этого многоступенчатого отбора остаться что-то антибиологическое? Расширяя область поисков, приходим от индивида к стаду.
Индивида изучает биология, стадо изучает социология. Социальные свойства имеют своим фундаментом биологию, просто потому, что социум состоит из индивидов. За какую ниточку ни потянешь — обязательно придешь или к любви, или к власти, или к еде (Стругацкие А.Н., Б.Н. Улитка на склоне). Впрочем, дворцовые интриги, яд и обжорство укорачивают жизнь коронованным вожакам.
