Дневник
Дневник читать книгу онлайн
Вести дневники во время войны было не принято, даже рискованно. Детские же дневники военных лет – случай вообще крайне редкий, поэтому записки Зои Хабаровой уникальны. Историки давно заметили, что личные детские записи – источник весьма объективный. Детям неведомо явление самоцензуры, пишут они без политической коньюктуры, «без оглядки».
В кратких, простых по форме записках Зои показаны страхи ялтинцев перед приходом немцев, постоянный голод и унижения горожан, отношение оккупантов к жителям.
Удивление девочки вызывают постоянные изнуряющие бомбардировки Ялты советской авиацией в то время, когда осажденный Севастополь нуждался в любой военной помощи.
Помимо интереснейших сведений о повседневной жизни в оккупации в дневниковых записях Зои содержится ценная информация о занятиях и настроениях русской интеллигенции Ялты и Симферополя, о событиях после освобождения городов советскими войсками и т. д.
В общем, нам, читателям, остается поблагодарить судьбу за то, что до нас дошел детский дневник крымской девочки Зои – бесценный источник по истории оккупированного Крыма 1941-1944 гг.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
16 декабря
Вчера разбомбили нашу школу. Больше ходить некуда. Хорошо, что никого не убили.
Чем не понравилась школа?
19 декабря
Вчера весь день в Массандре бил пулемет. Расстреливали евреев. Говорят, маленьким детям мазали губы ядом и они сразу умирали. Бакши тоже убили. Расстреливали наши подонки, а командовали 2 немца. Кто-то сумел убежать. У мамы в санатории работал садовником один придурок. Как пришли немцы, он подался в гестапо. Потом ходил по улицам, всем угрожал. Вот такие гады и убивают своих. Ну ничего, им все отплатится.
24 декабря
Вчера была облава. Папа шел из поликлиники, когда его схватила полиция. Хватали только мужчин и сгоняли в гетто. Как я узнала – не знаю, только схватила пальто и понеслась в Массандру. Там было мужчин – видимо-невидимо. Наверное, тысяча человек. Как я нашла отца – не представляю. Он, увидев меня, растерялся. Я его схватила за руку и потащила вниз к оврагу. Потом низом вывела к Морскому вокзалу. Облава кончилась, и никто нас не остановил. Утром папа на работу не пошел и сказал, что больше не пойдет.
Немцы на Набережной ставят пушки на каждые 6 м, промежутки закладывают мешками с песком. На улицах, выходящих на Набережную, поставили надолбы из рельсов. Говорят, ждут русский десант. Наше парадное закрыли. Ходим через Морскую.
Мариан ходит каждое утро. Он носит завтрак своему офицеру и говорит, что это слишком много для него. Все равно выбросит. Это не очень много, но хоть добавка. Мама моет очистки, перемалывает, смешивает с отрубями и делает котлеты. Мне хочется гречневой каши или жареной картошки. Папа очень страдает от голода, и от бессилия заработать, и от подачек.
26 декабря
Вчера вечером пришли человек 6 немцев. Они попросились посидеть ночь. На улице холод, они дежурят у пушек. Ждут десант. Нам пришлось уйти в холодную комнату. Спать не удалось. Холодно и голодно.
Немцы говорят, что в Керчи высадился десант. Мама очень переживает за дядю Володю. Каким-то способом кто-то что-то говорил, что они эвакуировались.
У нас работает радиостанция О.Б.С. – «одна баба сказала».
У нас нет ни приемника, ни радиотрансляции. Живем слухами.
У нас комендант – идиот. Требует, чтоб при встрече мужчины снимали шапку и кланялись, а женщины просто кланялись. Ни папа, ни мама не выходят.
31 декабря
Пришел Мариан, принес кое-какие продукты: хлеб, паштет, кусочек колбасы и патефон с пластинками. Патефон круглый, величиной с будильник. Сказал, что придет вечером встречать Новый год. У него отец имеет ресторан в Вене. У них традиция встречать Новый год в семье. У них спокойная семья, они любят помогать людям. Мама у него врач.
