О БЕДНОМ РОМАНЕ ЗАМОЛВИТЕ СЛОВО

Шестой тезис важен не только потому, что если не будет автора, то и роман никто не напишет. Иногда, к сожалению, бывает так – вроде бы и автор есть, и роман есть, а на самом деле ни автора, ни романа и в помине нет.

Потому что автора нет в романе – а есть ли он снаружи, никого не интересует.

Итак, автор сам является героем своего романа. Это один из главных, если не главный сюжетообразующий герой – не только потому, что сюжет им придуман и записан. Авторская позиция, эстетические взгляды, мировоззрение, жизненный опыт, все, что писатель хотел сказать в романе – включая призыв: «Люди, дайте денег!» – является плотью от плоти, кровью от крови романа, фактически одной из его сущностей.

Способов решения этой задачи множество. Наиболее явный случай – когда повествование ведется от первого лица, отождествляемого с автором. Да, "первое лицо" очень сильно проникается авторским «я». Хотя, в принципе, автор должен присутствовать в любом из персонажей, дабы вдохнуть в них душу. А душу-то вдыхать больше неоткуда, кроме как из самого себя. Если вы в героя не вложите кусочек себя, то никакой иной души в нем не будет – получится ходячий труп. Если вам неинтересен ваш герой, ваш сюжет, ваш роман, то вряд ли вы заинтересуете и читателя.

И денег тоже не получите.

Хотя бывают исключения – это мы насчет денег.

Но повествование от первого лица – далеко не единственный способ. Можно вести повествование от третьего, или даже от второго лица. В любом из этих вариантов все равно присутствует автор. Кроме того, в романе вполне уместны и приветствуются прямые высказывания от автора – именно не от персонажа, а от автора. Портреты и характеристики героев, авторские отступления и т. д. Разумеется, тут неуместно нудное морализаторство – в конце концов мы все пишем художественную литературу, а не нравоучительные агитки.

Но, тем не менее, автор может и, мы так думаем, что и должен высказывать свою позицию – не тупо и в лоб, но по крайней мере вкладывать ее в роман: что-то же вы хотели сказать, когда садились его писать! Просто рассказать занимательную историю – тоже неплохо, но это, извините, не роман. Это может быть рассказ, повесть, но роман – это все-таки нечто большее.

Настоящий роман изобилует косвенными высказываниями, вложенными в уста персонажа автором, иносказаниями, аллюзиями, ассоциативными цепочками. Все, о чем мы говорили, расширенное поле романа – набор отступлений и размышлений: философских, лирических, психологических и так далее – во всем этом тоже напрямую присутствует автор.

Именно используя расширенное поле романа, автор доносит до читателя свою позицию, проявляет свою личность. «Раскрашивая» текст, делая его объемным, зримым, позволяя ощутить фактуру, многомерность, полифонию. Это комплексы аллюзий, реминисценций, каких-то параллелей, скрытых цитат, которыми писатель наполняет текст. Все это относится к расширенному пространству романа с одной стороны – и к личности автора, присутствующего в тексте, как герой произведения, с другой. Иначе кто же насытит текст романа вторыми, третьими и прочими планами – кроме автора?

Казалось бы: если собрался сыгранный оркестр, профессиональные музыканты – у меня яркие персонажи, я продумал их психологию, взаимоотношения, я в достаточной мере владею стилем, и я все это написал – зачем такому слаженному оркестру дирижер? Они и так неплохо сыграют! Однако, когда играет симфонический оркестр (все профессионалы, все прекрасные музыканты с мировыми именами, лауреаты кучи конкурсов) – дирижер, тем не менее, всегда присутствует. Наверное, ему все же не просто так деньги платят? Наверное, он зачем-то нужен?

На афишах пишут: «Оркестр под управлением Караяна».

Дирижер – ПЕРВЫЙ!

Но даже если не брать Караяна… Впрочем, почему нет?! Ревновать всегда надо к Копернику, а не к Кузькину, у которого – возвращаясь к книгам – тираж на две тысячи больше. Опытной театральной труппе, где все и роли знают, и играть умеют, нужен режиссер. А роману необходим автор – как личность, зримо или незримо присутствующая в созданном им самим мире.

Ведь автор текста – это не только расширенное пространство романа, не только авторская позиция. Автор – это еще и язык, которым написан роман. Язык романа в целом, и те разнообразные языковые структуры, о которых мы говорили выше – и вообще все языковое пространство романа. Это то, чем автор дышит, чем он владеет, это его основной инструмент и выразительное средство. Кроме родного языка, у автора нет никакого иного инструмента, которым он способен работать. Все методы и приемы являются лишь производными от языка, существуют в его рамках.

В том, как писатель владеет данным инструментом, насколько умело и к месту он его использует – именно в этом автор в первую очередь и проявляется в своем тексте. Можно, к примеру, неплохо владеть одним наработанным стилем, как боксер – коронной «двойкой», но не уметь варьировать его в зависимости от меняющихся задач.