Статьи и выступления

Послушать рассуждения наших благочестивых американцев об ужасах рабовладельческой системы и о том, как мы воевали за освобождение негров, — так можно, пожалуй, поверить, что в Америке очень любят негров. Не верьте, все пустое! Хотя конгресс северян на заседании 2 марта 1867 года и пытался установить на Юге всеобщее избирательное право для всех лиц мужского пола без исключения, а в 1875 году провел закон, воспрещающий дискриминацию в отношении негров в гостиницах, ресторанах, театрах и других общественных местах, законы эти, имевшие главным образом в виду Южные штаты, нисколько не отразились на положении негров ни на Севере, ни на Юге. В самом деле, стоит в каком-нибудь квартале любого американского города поселиться негру, как белые жители бегут оттуда. Пусть это будет достойнейший человек, — а я знаком с неграми, заслуживающими всяческого уважения, — все равно его не станут терпеть даже в церкви, а его детям будет закрыт доступ в школы, где учатся дети белых. И положение не только не улучшается, оно год от году становится хуже. Почти не проходит дня, чтобы где-нибудь в Соединенных Штатах не сжигали негра живьем. Американцы сражались и проливали кровь за своих черных братьев, однако они предпочитают держаться от них подальше. Когда в 1917 году в Ист-Сент-Луисе забастовали рабочие и предприниматели, чтобы сломить забастовку, решили прибегнуть к черному труду, 117 негров было убито, их дома сожжены, их жены и дети изгнаны из города. Где-то на крайнем Юге негр позволил себе задеть шерифа, — и сам он и вся его семья были убиты, чтобы другим неповадно было. Американцы и поныне не знают, что делать с неграми, вернее, с так называемой «негритянской опасностью». Они предпочитают забывать об этой проблеме, надеясь, по-видимому, что время или случай подскажут решение. Вопрос — хотят ли американцы ужиться с неграми?

Но вернемся к уже возникавшему здесь разговору об эксплуатации, которой подвергает рядового американца свора праздных, алчных и лживых богачей, и посмотрим поближе, как эти соотечественники живут и уживаются рядом, в одной стране. С тех пор как некий житель колониальной Америки вписал в Декларацию независимости, что люди свободны и равны от рождения, что человеку принадлежит неотъемлемое право на жизнь, свободу и счастье и что никто в Америке, да и во всем мире, не должен посягать на это право, с тех самых пор американец варится в котле противоречий — противоборствующих общественных и химических сил, от которых и сам он внутренне не свободен. Борясь за жизнь, в поисках свободы и счастья, он приходит в столкновение с интересами своих сограждан, ищущих того же, что и он, и убеждается, что, невзирая ни на какую Декларацию независимости, сильные, жестокие и хитрые преуспевают у нас так же, как и повсюду, и постоянно измышляют все новые козни против благосостояния, счастья и спокойствия своих сограждан, стремясь построить на их несчастии свое собственное благополучие.

Вот несколько примеров:

1) В 1919 году федеральный суд признал, что, хотя конгресс и запретил (в 1918 г.) детский труд в хлопчатобумажной промышленности, это постановление конгресса противоречит конституции, а следовательно, разрешается принимать на работу детей с десятилетнего возраста. В результате сотни тысяч малолетних рабочих вернулись на фабрики, где им приходится простаивать у машин по одиннадцати часов в сутки.

2) Судья Гумир в штате Нью-Джерси вынес (в 1900 г.) определение, что жизнь ребенка, пострадавшего во время железнодорожной катастрофы (это распространяется и на городской транспорт), оценивается всего лишь в один доллар, так как он еще не приносил дохода своим родителям.

3) Окружной судья в штате Огайо (Вильям Тафт, впоследствии президент США) в 1893 году разъяснил, что самовольный уход с работы приравнивается к уголовному преступлению.

4) Федеральный верховный суд вынес в 1908 году решение, что третейское разбирательство трудовых конфликтов противоречит конституции, а посему ни один предприниматель не может вступать со своими служащими в подобные переговоры.

5) Верховный суд штата Орегон в 1903 году постановил, что любого арестованного властями гражданина можно в течение месяца держать в тюрьме без суда и следствия, хотя это и категорически запрещено конституцией США.

6) Верховный суд штата Массачусетс вынес в 1906 году решение, что при конфликтах между рабочими и предпринимателями могут рассматриваться только частные, личные жалобы. Вмешательство профсоюзов, а также всякие групповые выступления противоречат конституции и закону.

7) Четверо магнатов, из коих двое владели молочными фермами, поставлявшими молоко в Нью-Йорк, а двое ведали его продажей населению, не поладили из-за того, как распределить между собой прибыль. Обе стороны пришли к решению (10 января 1919 г.) прекратить продажу молока до тех пор, пока им не удастся прийти к полюбовному согласию. В результате Нью-Йорк был на целый месяц оставлен без молока.

8) Некий Барнет Бафф, владелец оптовой фирмы, продававшей в Нью-Йорке птицу, был убит своими конкурентами за то, что он отказался вступить с ними в сговор относительно повышения цен на его товар. Второстепенные лица, сыгравшие роль простых орудий в руках истинных убийц, были преданы суду и казнены на электрическом стуле.

9) В деле «Лэкнор против города Нью-Йорка» большинство членов нью-йоркского апелляционного суда признало не соответствующим конституции закон, ограничивающий рабочий день пекарей. Многие рабочие пекарен, по преимуществу женщины, вынуждены были работать по двенадцать часов в день в подвальных помещениях за нищенское вознаграждение. Суд отменил означенный закон, признав, что он противоречит праву свободного заключения договоров.

10) В деле Айвс против ж.-д. компании «Саут-Буффало рейлуэй» железнодорожный служащий, получивший неизлечимое увечье, требовал компенсации. Нью-йоркский апелляционный суд вынес единогласное решение, что закон, на который ссылался истец, противоречит конституции. Судьи согласились с тем, что приговор этот несправедлив, поскольку пострадавший остался без средств к существованию, но вину за это переложили на конституцию.

Этот перечень можно было бы продолжать до бесконечности, но, пожалуй, хватит. Мне важно было лишь установить на нескольких конкретных примерах, что, хотя средний американец и считает, будто у него куда больше прав и привилегий, чем у любого гражданина другой страны, — это, в сущности, чистейшее заблуждение. Что касается его дневного заработка и уровня жизни, то они сравнительно высоки, но и жизнь в Америке дороже, чем где бы то ни было. Федеральное министерство труда на основании изучения бюджета многих американских семейств во многих американских городах пришло к выводу (в феврале 1919 г.), что чрезвычайно возросшие цены на предметы первой необходимости особенно ударяют по тем семьям, которые живут на годовой доход в тысячу долларов и меньше, — а вы сами понимаете, что это значит, учитывая, что в Америке 5 процентов населения контролирует 95 процентов всех богатств страны. Не забудем также, что у нас все больше утверждается протекционистская система, в силу которой американский потребитель платит повышенные цены за тот самый товар, который вывозится за границу по демпинговым ценам. Такая система способствует процветанию наших трестов, но чрезвычайно бьет по карману американского потребителя, не слишком избалованного прибавками к жалованью. Протекционистская система порождает, с одной стороны, мультимиллионеров, а с другой — бедноту и те трущобы, где она вынуждена ютиться. Ей же обязан своим существованием американский спекулянт. Если средний американец несколько лучше одет и лучше питается, чем средний европеец, то не забудьте, как действует на него зрелище сотен тысяч людей, живущих неизмеримо лучше. По сравнению с ними он беден, как церковная мышь. Но, пожалуй, самое оскорбительное для него — что газеты, этот, пожалуй, единственный близкий ему вид прессы, обычно молчат о его нуждах и страданиях и, наоборот, постоянно внушают ему, что он счастлив и доволен. Да и неудивительно: ведь издают их те, кому это позволяет их толстый бумажник.