К 100-летию начала строительства многопартийности в России

[15] Если субъект этого факта признать не в состоянии, то тогда — другое дело: это калейдоскопический идиотизм — тяжёлый случай повреждения и недоразвитости его интеллекта и психики в целом.

[16] С.Д.Сазонов, бывший министром иностранных дел Российской империи в 1914 г., в своих мемуарах свидетельствует о роли Великобритании в провоцировании Германии на развязывание первой мировой войны ХХ века. С.Д.Сазонов цитирует донесение в Вену Сегени (посол Австро-Венгрии в Германии), отправленное в предвоенный период:

«У Германии “имеются верные указания, что Англия не примет в настоящее время участия в войне, которая разразилась бы из-за Балканского вопроса, даже в том случае, если бы она привела к столкновению с Россией или даже с Францией. И не потому, что отношения Англии к Германии улучшились настолько, чтобы Германии более не приходилось опасаться враждебности Англии, но оттого, что Англия ныне совершенно не желает войны и вовсе не расположена вытаскивать каштаны из огня для Сербии или, в конечном результате, для России. Таким образом, из вышесказанного вытекает, что для нас (Австро-Венгрии) общее политическое положение в настоящую минуту, как нельзя более благоприятно”» (С.Д.Сазонов, “Воспоминания”, Москва, “Международные отношения”, 1991 г.; репринтное воспроизведение парижского издания 1927 г., стр. 190).

При этом Берлин заверял Вену в том, что он поддержит её агрессию против Сербии, даже если придётся вести войну против России (союзница Сербии) и Франции (союзница России).

Далее С.Д.Сазонов пишет:

«… вряд ли возможно ещё предполагать, что г-н Бетман-Гольвег «канцлер Германии» предвидел вступление Англии в борьбу с Германиею, после обнародования донесения английского посла в Берлине, сэра Эдуарда Гошена, в котором он делает отчёт, при каких обстоятельствах состоялось объявление войны Англиею Германии вслед за нарушением ею Бельгийского нейтралитета. Из этого, отныне знаменитого, донесения, видно с неоспоримой ясностью, что объявление войны Англиею было для германского канцлера страшной неожиданностью» (С.Д.Сазонов, “Воспоминания”, Москва, “Международные отношения”, 1991 г.; репринтное воспроизведение парижского издания 1927 г., стр. 221).

Это было действительно жестокой для Германии неожиданностью, поскольку нейтралитет Великобритании означал свободу морской торговли Германии, а вступление Великобритании в войну на стороне противников Германии, гарантировало почти полную экономическую изоляцию бедной сырьём Германии и тем самым срывало германский сценарий войны, как войны локальной, превращало войну в мировую, к чему Германия не была готова ни в экономическом, ни в военном отношении. Германский адмирал А. фон Тирпиц в своих “Воспоминаниях” проливает свет на причины этой «страшной неожиданности» для германского канцлера. Он пишет о событиях дня 29 июля (григорианского стиля) 1914 г. — за два дня до начала войны 1 августа — следующее:

«В этот день в Потсдам прибыл из Англии принц Генрих с посланием от короля Георга V, который сообщил, что Англия останется нейтральной в случае войны. Когда я выразил в этом сомнение, кайзер возразил: “Я имею слово короля и этого мне достаточно”» (А. фон Тирпиц, “Воспоминания”. М., Военное издательство МО СССР, 1957 г., стр. 291).

— Так мышеловка, в которую попали самодержавные монархии России и Германии, не нёсшие глобальной заботливости о благе всех, т.е. об общественных интересах, и «зациклившиеся» только на своих частных корпоративных интересах, — захлопнулась. И они, позволив втянуть себя в войну, стали «таскать каштаны из огня» для закулисных заправил глобальной политики, опиравшихся на весьма циничную и вероломную многопартийную систему Великобритании, преследовавшей свои имперские глобально колониальные интересы.

После описания реакции германского канцлера на вступление Великобритании в войну, С.Д.Сазонов продолжает:

«Поэтому позволительно думать, что своевременное предупреждение со стороны английского кабинета произвело бы в Германии отрезвляющее действие. Нельзя, очевидно, доказать, что неслучившееся событие имело бы те или иные последствия. Но, в данном случае, имеется, однако сильная презумпция в пользу того взгляда, который без предварительного сговора, я настойчиво отстаивал в Петрограде и который г-н Пуанкаре защищал в Париже».

По существу же это всё — свидетельства современников о том, как через многопартийную систему Великобритании выразились не общественные, а некие корпоративные интересы, которые предполагали развязывание мировой войны как средства для достижения определённых целей глобальной политики — ниспровержение самодержавных монархий в России, Германии и Австро-Венгрии с целью подчинения себе их человеческих и природных ресурсов. Но для того, чтобы это увидеть, надо было собрать воедино свидетельства современников о разных, подчас казалось бы не связанных друг с другом фактах. Более обстоятельно о том, как и с какими целями была развязана первая мировая война ХХ века в материалах Концепции общественной безопасности см. в работе “Разгерметизация”.

Не прошло и четверти века, как история повторилась. Большинство историков признаёт, что без «Мюнхенского сговора» (29 сентября 1938 г. о расчленении Чехословакии) фашистская Германия не смогла бы состояться в качестве агрессора, начавшего вторую мировую войну ХХ века в её исторически свершившемся виде. «Мюнхенский сговор», как и его главные следствия, — это политический продукт многопартийной системы — прежде всего, системы Великобритании и отчасти Франции.

[17] Или иначе: почему «равнодействующая» партийной борьбы не равна общественным интересам?

[18] Имеются в виду глубинные внутренние коллективно-психологические причины краха обоих государств под руководством единственных правящих партий. Они — общие, поскольку одинаково выражались в том, что члены обеих партий были концептуально безвластны прежде всего в глобальной политике, а все остальные различия истории партий и краха государств — вторичны по отношению к этому общему и представляют собой следствия концептуального безвластия членов правящей партии и «исторические декорации», в которых оно выразилось.

[19] Охлократия — власть толпы. Но поскольку толпа живёт и “мыслит” чужими авторитетными мнениями, то она и политически безвольна, а “демократия”-охлократия — видимое выражение закулисной диктатуры мафии, возбуждающей и «разводящей» толпу, снабжающей её авторитетами и авторитетными мнениями.

Всё это особенно красочно было показано россиянской публике по телевидению после второго тура выборов президента Украины 21 ноября 2004 г. По его завершении «восточные» и «западные» мафиозные кланы украинских олигархов цинично сталкивали лбами на «Майдане незалежности» (Площадь “независимости” в Киеве — ещё один знак издевательства над украинцами: какая может быть независимость, если толпа митингует по зарубежным сценариям?) две толпы — «бело-голубых» (за Януковича — промышленно развитые восток и юг) и «оранжевых» (за Ющенко — «самостийный» запад, живущий за счёт дотаций востока и юга), преследуя свои узко корпоративные интересы и прикрывая их общественными. Один из показателей того, что это был откровенно глумливый политический спектакль, в который втянулась украинская толпа-народ, состоит в том, что оранжевый цвет преобладает в атрибутике футбольного клуба “Шахтёр” (из Донецка, где почти 100 % проголосовали за Януковича), а цветовая гамма киевского “Динамо” — бело-голубая, хотя в Киеве большей частью проголосовали за Ющенко.

Вот что сообщает о постановке этого политического спектакля “Комсомольская правда” в статье “«Режиссёр оранжевой революции» Адриан Каратницкий: Мы научили наших ребят контролировать толпу”, опубликованной 4 декабря 2004 г.: