Об Ахматовой

В данном случае я все-таки думаю, что «искомое письмо» находится где-нибудь среди моих бумаг. Приехав в Москву, я проверю. Я пришла к этой мысли, потому что сейчас шестидесятые, а не тридцатые и не сороковые годы, когда у меня часто всё пропадало оптом и в розницу. Дай бог, чтобы было так и оно нашлось. Меня интересует сейчас не письмо (на него плевать), а самый факт.1

Если вы меня и сейчас не понимаете, то отложим ссору и объяснение до встречи. Откровенно сказать, я думала, что вы меня всё время понимали, хотя у вас нет моего опыта. Если мы встретимся, вы меня поймете сразу, и ссоры не произойдет. Вот и всё.

Если и это письмо вас рассердит, сдержитесь. Человеческие отношения – то есть наши с вами – важнее всего. Попробуйте мне по-человечески написать – я буду рада. Вспомните, что я никогда не поддавалась мелкому раздражению в отношениях с людьми, которыми дорожу. А мы с вами друг другом дорожим. Не забывайте этого.

НадяЗнакомства прекращать с вами я не намерена. С какой стати? А вы? Вы так легко собираетесь отдать меня?

Конверт: «Москва Г-34, ул. Крапоткина, 17, кв. 70.Н.И.Харджиеву». Почтовые штемпели: «Псков 15.10.62», «Москва 17.10.62». Печатается впервые.

1 См. письма 28 и 29.

30

Н.Я. Мандельштам – Н.И. Харджиеву <Первые числа января 1963 г., Псков>

Николашенька! Спасибо за добрую весть, переданную с Юлей. Очень хорошо, что рукопись в издательстве, а там будь что будет. Орлов, я думаю, вполне к этому равнодушен. Об его заместителе (Егоров, кажется) говорят очень хорошо. Но не всё, что хорошо для других, хорошо и для нас. Еще вопрос, кем сочтут Осю – борцом против культа личности или декадентом. Там увидим.

Мне понравилось: приезжала женщина из Ленинградского университета; обо мне не знает… Ведет кружок на филфаке. Жалуется: студенты ни о чем не хотят слышать, кроме М. и Марины. Беда.1

Саша Морозов мне написал, что у вас был «мемуар» Миндлина2. Читали ли вы? Македонов мне его прислал. Это поганая пошлятина и брехня. Журналистская стилизация темы «поэта». Из О. выскакивают стихотворные строчки (вплоть до «Я вернулся в мой город» – в 25 году3 после разговора с Ахматовой) – недержание мочи… Он говорит, будто Ося предлагал «рассказать стихотворение» и тому подобное. Я написала Македонову (на 14 машинописных страницах) о том, почему это не воспоминания, а липа. Возвожу я всю эту концепцию к Волошину. Напишите, что вы об этом думаете.Надя

Печатается впервые.

1 По-видимому, имеется в виду Л.И.Вольперт. В это время она работала в Пскове и часто ездила в Тарту, где жила, и в Ленинград, где жили ее родители и где она защищала кандидатскую диссертацию. В Пскове она познакомилась с Н.Я.:«…Меня привели в ее каморку с печуркой, она покорила меня сразу интересом к шахматам» (из письма В.Литвинову от 11 ноября 2006 г.). Возможно, что Вольперт пересказывала историю о студенческом кружке со слов своей подруги, З.Г.Минц.

2 Речь, по всей видимости, идет о машинописном варианте фрагмента воспоминаний Э.Л. Миндлина «Необыкновенные собеседники», опубликованных только в 1968 г.3 Упомянутое стихотворение О.М. было написано в 1930 г.

31

Н.Я. Мандельштам – Н.И. Харджиеву

[6 января 1963 г., Псков]

6 декабря1

Николаша! Юля привезла мне добрую весть про то, что рукопись сдана. Она говорит, что вам не особенно напоминали. Вполне естественно. Зачем торопить? Они ждали «Нового Мира» (№ 11) и дальнейшего поворота событий2. И легче легкого, если рукопись у редактора. Орлов сам равнодушен [к] книге, но к нему все пристают – и извне, и в редакции. Для него промедление не по его вине очень удобная вещь. Но не надо сердиться и на Орлова – он для нее очень много сделал. И сейчас главное, чтобы она вышла в любом виде. Что у вас всё сделано с блеском, я не сомневаюсь.

«Чемчура» – выдуманное слово; а может, нечто вроде этого есть в цыганских песнях.

Про «чемчуру» я знаю от Саши Морозова – он иногда пишет. Счастлив, что вы с ним разговариваете. Сохраните его – он того стоит.

Он же мне написал про Миндлина. Читали ли вы? Это чушь и пошлость. Мне прислал их Македонов. Я не поленилась ответить ему письмом на 14 страницах на машинке – разоблачение пошлятины и вранья. У меня есть копия. Я приеду на неделю в середине февраля и привезу. Во всяком случае, не говорите о Миндлине, не прочитав. Ведь вы эксперт и авторитет.

Не уходите в себя – не забывайте меня, пишите хоть изредка.Надя

Конверт: «Москва, ул. Крапоткина, 17, кв. 70. Харджиеву Ник. Ив.». Адрес отправителя: «Н. Мандельштам». Почтовые штемпели: «Псков 7.1.63», «Москва 9.1.63». Печатается впервые.

1 Описка; надо: 6 января.

2 Имеется в виду реакция на выход повести А.И. Солженицына «Один день Ивана Денисовича» (Новый мир. 1962. № 11).

32

Н.Я. Мандельштам – Н.И. Харджиеву 21 февраля <1963 г., Псков>

21 февраля

Николаша! Я вчера получила вашу открыточку, но до этого успела опустить письмо с призывом ответить мне.

Вы правы, что похвала редактору хуже всего в письме. Но что делать, имея под боком Орлова? Надо было хоть одного человека иметь полностью на своей стороне для разговоров с Орловым, который, кстати, будет хамить, как захочет, и обливать грязью и вас, и меня, если ему понадобится. Вот почему я показала

В.М., что стою горой за именно этого редактора.

У Орлова сейчас намечается крупная стычка с дочерью Марины, Алей. Причина та же: он выбрал груду дрянных детских стихов, одно даже не Марины, а Чеботаревской, потому что они «понятные». Аля борется, но к чему это приведет, не знаю. Мы получим с вами пачку такого же развлечения, и лучше действовать через Жирмунского, чем иметь дело непосредственно с Орловым. Для этого надо парализовать все возможные доводы Орлова (вроде: «X. любит непонятное». Это еще самое невинное из того, на что способен наш благодетель).

Всё это мне заранее осточертело, а выхода нет. Даже послать его к матери нельзя. Надо будет разговаривать. В апреле, думаю, и мне надо будет поехать, если план утвердят. Допускаю, что всё отложится еще лет на десять1. Слышно что-нибудь? Как будто нет. Следите за секретариатом Союза. Кстати, он произойдет, вероятно, без Суркова…

Что еще? Остается только плевать и спать, что я и делаю. Лева выйдет скоро из больницы. Болезнь по-прежнему скрывается.

Слуцкий окончательно специализировался на Хлебникове. Сейчас будет воздвигать памятник. Иначе, присосался. Слава богу, что он мне не покровительствует. Этого бы только не хватало… Чувствуете, что со мной делается?

НадяНиколаша! Скоро – на этой неделе – вам пора звонить Наталье Александровне. Не забудьте!

Печатается впервые.

1 Книга вышла только в 1973 г.

33

Н.Я. Мандельштам – Н.И. Харджиеву [16 мая 1967 г., Москва]

Дорогой Николаша!

Я вас прошу – отнеситесь серьезно к моему письму. Надо все-таки учитывать [желания] и других людей, а не диктовать свою волю и не рвать с людьми просто потому, что они хотят другого и иначе смотрят на какие-то вещи1.

Вам известно, что я была на положении ссыльной в течение многих лет. Именно поэтому всё приняло такой оборот. Если б я была нормально устроена, как Лиля Брик и прочие вдовы, вы бы приходили ко мне или я к вам, вы бы брали у меня небольшие пачки стихов и так далее. ..Я бы никогда не рассталась со стихами, чудом спасенными ,2 на которые я положила всю свою жизнь3.

Теперь уже полтора года у меня есть крыша – вернее, потолок над головой. Я очень осторожно подошла к вопросу об этих бумагах. В прошлом году я не говорила с вами о них, потому что вы еще были в трудном положении, и я считала, что нельзя вас трогать4. Сейчас мы в равном положении. Правильно ли, что вы полностью отлучили меня от этих листочков? Я просила вас только о том, чтобы вы мне дали возможность их сфотографировать. Вы взяли срок (3 или 2 месяца), чтобы найти своего фотографа. Я на это пошла. Сделали ли вы хоть что-нибудь, чтобы найти фотографа? Вы, вероятно, считали, что это моя блажь и больше ничего… Блажь ли это? Можно ли оставлять эти листки в одном экземпляре? Думаю, что нет. Нельзя подвергать их случайностям. Я просила положить сверху листок с распоряжением на случай вашей смерти. Сделали ли вы это?