Чекисты рассказывают. Книга 6-я

Резкое обострение наступило внезапно.

Он уходил из жизни вместе с коротким осенним днем, и остатки сил таяли, как солнечный отсвет в небе. Свершался извечный круговорот жизни. Рубин уходил из нее тяжело. После двух уколов физические страдания стали утихать, но нравственные не исчезли. Попросил Ирину достать ему с книжной полки том Толстого с рассказом «Смерть Ивана Ильича». Профессор медленно перебирал страницы, отыскивая врезавшиеся в память строки. Когда нашел, обрадовался и несколько раз перечитал. Перед смертью Ивану Ильичу «вдруг пришло в голову: а что как и в самом деле вся моя жизнь, сознательная жизнь, была «не то». Видно, и Рубина точила сейчас эта мысль. Тускнеющий взор словно застилал туман. На короткое время он рассеивался, и тогда Рубин видел молодое женское лицо, то залитое кровью и до неузнаваемости обезображенное, то светлое, красивое, каким он увидел его несколько десятилетий назад, при первой встрече. В полубреду Рубин бормотал что-то несвязное, и дежурившая у его постели Ирина с трудом улавливала женское имя. Увы, не имя ее матери. Он звал какую-то Елену. Тускнеющие глаза искали что-то на потолке. И снова бессвязный шепот:

— Я виноват, Ирина... Елена... Ты негодяй, «Сократ»... Я виноват... Прости, Елена...

Елена... «Сократ»... Приемной дочери Рубина эти имена были незнакомы. Она могла только догадываться, что вырастивший ее человек уносит в могилу какую-то тайну и покидает этот мир с ощущением большой вины.