Десять покушений на Ленина. Отравленные пули
Десять покушений на Ленина. Отравленные пули читать книгу онлайн
Книга "Отравленные пули" — о русской революции 1917 года и контрреволюции; об известных и неизвестных покушениях на В.И. Ленина.
В книге широко использованы неизвестные и малоизвестные материалы судебного процесса над правыми эсерами 1922 года, а также многие другие архивные источники. Из нее читатель узнает документально аргументированную правду об убийстве В.Володарского, М.Урицкого, о тяжелом ранении В.И.Ленина, о сговоре эсеровского руководства против Советской власти с буржуазными партиями белогвардейцев и иностранных посольств и их разведок, о мятежах, диверсиях, массовых расстрелах рабочих и крестьян в захваченных интервентами городах и селах России. Книга помогает понять, кто повинен в развязывании гражданской войны и сколь правомерно появление красного террора.
В центре повествования — самые драматические события 1918 года, связанные с именем эсерки Ф.Е.Каплан. Автор на протяжении многих лет исследовал и обобщил огромный архивный материал, стремясь воссоздать напряженную атмосферу 1917–1924 годов, смело ввел в научный оборот забытые документы судебного процесса по делу правых эсеров 1922 года и судебного процесса над Б.Савинковым 1924 года. Библиография насчитывает несколько сот источников. Жанр художественно-документального повествования позволил достоверно и непредвзято показать хронологию всех попыток физического устранения В.И.Ленина с арены политической борьбы.
Автор выражает сердечную благодарность и признательность Л.А.Фотиевой, Т.М.Беляковой, В.В.Чикину, В.П.Долматову, Е.П.Костиной, А.М.Синицину, М.А.Земскову, Н.Т.Литвинову, С.Ф.Кривоногову, О.М.Андрееву, А.А.Соловьеву, Л.А.Андреевой, Т.Н.Костиной и работникам Российской Государственной библиотеки г. Москвы за духовную поддержку и большую бескорыстную помощь в сборе, подготовке материалов книги и ее выходе в свет.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
— Стало быть кишка у него тонка, — сказал Пелевин. — Обойдемся без хозяина, мы не гордые…
Семенов приказал обыскать дом, но ничего не нашли…
Обескураженные и злые возвращались в Москву. Семенов посмеивался:
— Где же твой нюх, Зеленков? Может набрехала твоя шпана?
— Да, парень, здорово тебя разыграли, — поддавал пару Пелевин. — Нашел богача. В одном кармане — вошь на аркане, в другом — блоха на цепи.
— Засохни, специалист по сейфам!
Долго не везло террористам, но вот однажды обнадеживающую новость принес сияющий Пелевин.
— Двести — триста тысченок нащупал. И ехать никуда не надо: почту на углу Камергерского переулка знаете?
На разведку сходил Семенов. Вернулся удовлетворенный: экспроприация возможна. Утром, прихватив четырех террористов, вооруженных маузерами и бомбами, начальник отряда явился на почту. Дверь заперли изнутри: у прохожих создавалось впечатление, что почта еще закрыта. Всем, кто был в зале, террористы приказали поднять руки вверх, повернуться к стене.
Перепуганные посетители и почтовые работники подчинились. Забрав в кассе сто тысяч рублей, террористы ушли.
ЛИХАЧ: Разрешите задать вопрос Коноплевой. Вы Тисленко послали в Пензу. Он вернулся. Дальнейшую его судьжбу знаете?
КОНОПЛЕВА: Знаю. Он уехал на юг, в Крым, был офицером во Врангелевской армии. Это было летом 1920 года.
СЕМЕНОВ: В деревне Хлыстово, недалеко от станции Томилино по Казанской железной дороге, была снята дача. В ее подвале Центральный боевой отряд ЦК ПСР хранил оружие. В подвале был оборудован тайник. В нем хранились всегда готовыми к действию 6–7 бомб военного образца, 3–4 адские машины о часовыми механизмами и пара револьверов.
КОНОПЛЕВА: Чернов знал о нашей работе в 1918 году. Знал об отказах ЦК ПСР от покушений на Володарского и Ленина. Он интересовался деталями террористических актов. Я ему о них рассказывала.
"Второй раз я встретился с госпожой Коноплевой, придя на ночлег к своему знакомому, и госпожа Коноплева очень долго и пространно рассказывала мне, что… Д.Д.Донской поступил с ними не как товарищ, a как политикан…"
КРЫЛЕНКО: Обвиняемый Семенов, как реагировали террористы на появившееся в газетах сообщение Московского бюро ЦК ПСР о том, что партия социалистов-революционеров к покушению на Ленина не причастна?
СЕМЕНОВ: Мы были все подавлены. Мы никак не могли понять, как могло произойти такое предательство.
КОНОПЛЕВА: Отречение от акта покушения на Ленина написал Донской по настоянию Морозова. Об этом Морозов говорил в ноябре 1918 года. Фотокарточки Каплан я передала Морозову весной 1919 года.
МОРОЗОВ: Для меня было неожиданным, что в Ленина стреляла Каплан. Я со спокойной совестью участвовал в составлении того заявления Центрального Комитета ПСР, которое мы выпустили о непричастности ни одной партийной организации к акту покушения на убийство Ленина, Урицкого.
ДОНСКОЙ: Я передавал всем партийным товарищам, что Каплан вышла из партии и сделала покушение на Ленина на свой страх и риск, как личный индивидуальный акт.
ПОКРОВСКИЙ: Все честь — честью. Отправляясь к французским министрам, надевают фрак. Отправляясь убивать Ленина, выходят из партии.
На все есть свой этикет. Если бы эсеров судил сам Вандервельде, оправдательного приговора он бы эсерам вынести не смог.
В Горках
В.Н.Розанов навещал Ленина в Кремле два раза в день. Вначале Владимир Ильич как-то не обращал на это никакого внимания, а потом забеспокоился: из-за него врач отрывался от работы и не мог уделить должного внимания другим больным. Убедительно просил Розанова сократить число консультаций и осмотров.
— Владимир Ильич, — сказал Розанов, — напрасно огорчаетесь. Вы тоже больной и очень серьезный больной..
Ленин в ответ сердито заметил:
— Почему — то все товарищи внушают мне, что я серьезный больной. Вас не переспорить.
Нелегко было установить для Ленина определенный режим. При малейшем удобном случае Владимир Ильич разговаривал по телефону, читал газеты и журналы, писал записки в секретариат Совнаркома, в Политбюро ЦК РКП/б/. Между тем, ему нужен был абсолютный покой, хороший отдых. Розанов настойчиво убеждал Ленина воспользоваться случем и на несколько недель уехать в деревню. Надежда Константиновна и Мария Ильинична просили его немедленно выполнить рекомендации врачей. После долгих колебаний Владимир Ильич согласился уехать в Горки.
Перед тем как отправиться в путь составил себе записку: "По Серпуховскому шоссе около 20–23 верст. Проехав железнодорожный мост и затем второй, не железнодорожный мост на шоссе, взять первый поворот налево /тоже по шоссе, по небольшому, узкому/ и доехать до деревни Горки. /Горки — бывшее имение Рейнбота/.
Всего от Москвы верст около 40".
В Горках Ленин прожил с 25 сентября до 19 октября 1918 года. Жил в северном флигеле. Там написал свою книгу "Пролетарская революция и ренегат Каутский".
20 сентября 1918 года Владимир Ильич, прочитав в "Правде" выдержки из статьи Карла Каутского, в которой он призывал социал-демократические партии к борьбе против большевиков, писал В.В.Воровскому в Стокгольм: "Позорный вздор, детский лепет и пошлейший оппортунизм Каутского возбуждают вопрос: почему мы ничего не делаем для борьбы с теоретическим опошлением марксизма Каутским?"
Владимир Ильич просил Воровского, бывшего тогда полномочным представителем Советской республики в скандинавских странах, прислать ему брошюру Каутского о диктатуре пролетариата, как только она выйдет и все статьи о большевиках.
В.Д.Бонч-Бруевич вспоминал, что В.И.Ленин был особенно увлечен работой над книгой "Пролетарская революция и ренегат Каутский", он буквально "пылал гневом", "целые дни до поздней ночи писал это изумительное по силе произведение…" Из него пролетариат Англии, Франции, Германии, Италии, Швейцарии и других зарубежных стран узнал о ренегате Каутском, который "дошел до виртуозности"… быть марксистом на словах, лакеем буржуазии на деле…"
Владимир Ильич разил врагов революции железным партийным словом, враги отвечали ему предательскими выстрелами.
Однажды, когда профессор Розанов приехал в Горки, Ленин спросил его:
— Как живется москвичам?
— Трудно, Владимир Ильич, — ответил профессор. — Слишком много недругов у большевиков.
— Э, батенька, не слышу в голосе оптимизма. Потому и много, что мы — большевики.
Владимир Ильич задумался, стал серьезным. Подошел к Розанову и сказал:
— Мы идем тесной кучкой по обрывистому и трудному пути, крепко взявшись за руки. Мы окружены со всех сторон врагами, и нам приходится почти всегда идти под их огнем. Мы соединялись, по свободно принятому решению, именно для того, чтобы бороться с врагами. Дорогой Владимир Николаевич! Эти строки были написаны мною в то время, когда партия только первые шаги делала. Она имела перед собой превосходящие силы старого мира. Партия преследовалась она была гонима. Ее запрещали, ее организации громили. Но партия упорно и терпеливо делала свое дело. Просвещала и сплачивала пролетариат, крестьянство. Настойчиво, изо дня в день готовила их к классовым боям. И сейчас, когда идет этот бой, нам ли, коммунистам, бояться врагов? Мы обязательно победим!
В комнате становилось душно. Большой и тучный, Розанов не успевал смахивать с лица платком выступавший пот. Заметив это, Ленин пригласил профессора на балкон. Здесь Владимир Ильич работал и отдыхал в жаркие дни.
