Homo Гитлер: психограмма диктатора

Даже в самые решающие недели Русской кампании Гитлер не потерял интереса к данной теме. 16 мая 1942 года он ругал дипломатических представителей при Лиге наций в Женеве, которые считали целью своей жизни «свободную любовь… Точно также, как во время Констанского собора, в город для ублажения церковных иерархов были вызваны многочисленные "жрицы любви", во время заседаний Женева заполнена куртизанками».

20 мая 1942 года, критикуя во время застольных бесед старые порядки, Гитлер рассказал, что раньше из-за гнусного расчета танцовщицы едва получали по 70–80 марок в месяц: «Несчастных принуждали идти на панель, чтобы выжить, и театр превращался в бордель под красивой вывеской».[50]

Гитлера радовало «вливание в население Берхтесгадена свежей крови СС, которое уже стало визуально заметно. Со времени начала строительства Бергхофа он думал о притоке хороших расовых элементов, которые смогли бы обновить местную мешанину… Расквартированные здесь такие элитные части СС, как Лейбшандарт, выполняют свой долг перед народом по производству детей».

Адмирал Кранке в шутку предложил Гитлеру увеличить время увольнительной матросам в порт, поскольку существующий трехчасовой отпуск слишком короток для исполнения ими своего «долга перед народом». Здесь проявилась характерная для фюрера циничная и прагматичная оценка сексуальных отношений: закрыть глаза и вперед! О каком-либо удовлетворении, любви или удовольствии не могло быть и речи. Таким образом, Гитлер признавал гетеросексуальность только тогда, когда это было жизненно необходимо. Еще в 1918 году Генрих Манн раскритиковал подобный подход к сексу, утвердившийся в вильгельмовской Германии, в романе «Верноподданный». Герой романа Дидерих Хеслинг шел на брачное ложе с мыслью об исполнении своего патриотического долга по производству солдат для кайзера.

21 августа 1942 года Гитлер предавался фантазиям на тему женского целомудрия: «Меня поразил рассказ Заукеля, министра по насильно угнанным восточным рабочим. По его словам, после проведенного медицинского обследования выяснилось, что 25 % прибывших с Востока девушек еще девственницы! Такого никогда не могло быть в Верхней Баварии». Там проводится очень рациональная демографическая политика поощрения добрачных связей, освященная католической церковью. Это очень на руку молодым парням: «Пошли попробуем!»

Гитлер проявлял почти мальчишеский интерес и к другому весьма фривольному церковному обычаю, распространенному в альпийских областях: «Не забудьте и паломничества, во время которых нужно где-нибудь переночевать». Он считал двусмысленными и другие ритуалы: «В исповеди тоже кое-что есть! Женщина получает удовольствие, вновь переживая происшедшее, а священник доволен тем, что слышит рассказ во всех подробностях». Богослужения служат для того, чтобы назначить девушке ночное свидание. Гитлер считал себя знатоком женщин, разбирающимся в мельчайших деталях их нижнего белья: «Безопасность крестьянской девушки обеспечивают многочисленные нижние юбки, которых она надевает по меньшей мере шесть. Чем больше, тем лучше».

Гитлер прямо заявлял: «Кое-кто совершенно ошибочно воображает, что девственность является здоровым явлением… Когда священник объявляет в церкви о вступлении в священный брак христианской девушки Крешенции, очень хорошо, если там будут 5–6 парней, знающих эту молодую христианку во всех отношениях».

Гитлер думал подобным образом не только о прихожанках сельских церквей (крестьянам нравилось, когда священник заводил интрижку), но и о женах аккредитованных при нем иностранных дипломатов. 16 августа 1942 года он поделился своими мыслями по этому поводу: «Как изменчивы женские сердца! Взять хотя бы этот дипломатический корпус. У голландца очень красивая молодая жена. У него только одна забота, как следить за своей благоверной. Он всегда очень нервничает, когда жена разговаривает с кем-либо, в отличие от румына, который ведет себя спокойно в подобных ситуациях. Тому совершенно безразлично, пусть его жена заводит хоть сотни любовных интриг. Она спит по 16 часов в день и очень молодо выглядит… Египетская принцесса из Ирана также была очень красивой женщиной. Она брала уроки рисования, причем каждый раз учитель был новый».

4.3. Личное общение с женщинами

Гитлер сильно отличался от своего политического прототипа, лидера итальянских фашистов Бенито Муссолини. Дуче неоднократно проявлял насилие по отношению к женщинам, сделав его даже частью своего стиля, и не особенно стесняясь открыто позволял себе метафоры и выражения из области секса. Более того, в своей автобиографии он описал подробности своих взаимоотношений со слабым полом: «Я поймал ее на лестнице, швырнул в угол и лег на нее».[51] Правильный сын чиновника Адольф всегда старался произвести на женщин хорошее впечатление. В личном общении с женщинами он старался очаровать их, иногда даже был преувеличенно вежлив. На работу в рейхсканцелярию приглашались главным образом замужние дамы. «Гитлер ввел это правило, чтобы предотвратить любые слухи… По отношению к этим женщинам он вел себя как выпускник танцевальной школы на заключительном балу. В этом проявлялось его старание не допустить ошибки и делать все правильно…»[52]

Когда Гитлеру приписывали сексуальные отношения с привлекательной женщиной, это нисколько не льстило его мужскому самолюбию. Более того, это страшно его возмущало. Рудольф Дильс, первый шеф гестапо, рассказал об одном эпизоде, который произошел в 1933 году: «Однажды фюрер вызвал меня к себе и с возмущением показал один эмигрантский журнал, в котором была помещена фотография, на которой он с бокалом шампанского в руке обнимал за талию свою "подругу" Рифеншталь. Он полностью вышел из себя, хотя было совершенно очевидно, что это — неуклюжий фотомонтаж».[53]

Иногда Гитлер целовал руку даже своим секретаршам. Разумеется, он ожидал от них полной самоотдачи в работе. Забыв собственные планы, они должны были днем и ночью находиться в его распоряжении. Как правило, ночью, так как именно в это время суток ему в голову приходили идеи. Его самая надежная секретарша Христа Шредер рассказывала, что иногда они неделями ждали в приемной, когда их шефу вздумается вызвать их, чтобы надиктовать что-либо. «Однажды меня по радио вызвали в поезд на пути в Гамбург, чтобы уже следующим поездом вернуться в Берлин… Мне неоднократно приходилось прерывать отдых на курорте потому, что Гитлер желал мне продиктовать какой-либо документ».[54] Шредер считала, что Гитлер не признавал за своими секретаршами право на свободу личности.

Однако с сотрудниками, принадлежавшими к сильному полу, дело обстояло точно так же. Гитлер был бесцеремонным и требовательным хозяином. Альберт Шпеер вспоминал: «Несмотря на мой лихорадочный рабочий ритм, я должен был по первому требованию предстать перед Гитлером… Я должен был бросить все свои дела и сесть в самолет, который он высылал за мной». Подчиненные Гитлера вне зависимости от пола должны были круглые сутки находиться в полном его распоряжении.

Беспристрастное, но любезное общение с женщинами давалось Гитлеру особенно легко, когда они были значительно старше его. У фюрера было много престарелых подруг, которые помогали ему делать карьеру: например, госпожа Хофманн, вдова мюнхенского профессора, поддерживала фюрера в «эпоху борьбы», предоставив в его распоряжение виллу в Зольме, а госпожа Бехштайн, жена фабриканта, выпускавшего знаменитые пианино, помогла ему купить дом в Берхтесгадене, подарила ему его первую собаку и любила его как своего сына. Особенно близкие отношения связывали Гитлера с госпожой Эльзой Брукманн, женой крупного мюнхенского издателя, урожденной румынской принцессой. Маленькая и грациозная, она «держала знаменитый салон в доме на Леопольдштрассе, 10. Фрау Брукманн подарила Гитлеру светлую английскую офицерскую шинель, сшитую на заказ в фирме "Ван Хеер", которая превратилась в его форменную одежду. Знаменитая плетка из кожи гиппопотама, которая при помощи карабина превращалась в поводок для собаки, также была ее подарком. На вплетенной в плетку серебряной пуговице были выгравированы буквы "Е. В.", и Гитлер имел привычку потирать их ладонью. Брук-манн позволяла ему целовать свою руку, и, когда на столе были омары или артишоки, он спрашивал ее: "Милая госпожа, покажите мне пожалуйста, как это нужно есть"».[35] Он полностью очаровал госпожу Покен, лицо которой было покрыто рубцами. Поэтому она приглашала его только в сумерках, как правило в четверг около пяти часов вечера. При этом хозяйка сидела рядом с приглушенной лампой. Гитлер считал, что ее ум и любезность позволяют ему забыть про рубцы.