Осколки неба, или Подлинная история "Битлз"

Только тому было все недосуг.

Но вскоре, к его удовольствию, с предложением о сотрудничестве в редакцию явился менеджер «Битлз». Явился сам, и не очень-то расторопному Тони не пришлось разыскивать его по Ливерпулю.

– Нам нужна хорошая реклама, – взял быка за рога Эпштейн.

– Всем нужна хорошая реклама, – флегматично заметил Тони.

– Но нам нужна ОЧЕНЬ ХОРОШАЯ реклама.

– Угу, – согласился Барроу.

– Я плачу приличные деньги, – заявил Брайан.

– Интересно, у нас одинаковые понятия о приличиях? – слегка оживился Тони.

Брайан достал из кармана пачку банкнот и шлепнул ею о стол.

– Ого! – вырвалось у Барроу.

Брайан достал еще одну пачку.

– Ого-го! – прокомментировал этот жест журналист.

– Можете взять прямо сейчас, – сказал Эпштейн, пододвигая деньги. – Работу начнете немедленно. Хорошие отзывы критиков, репортажи с концертов, интервью с «Битлз» и опросы слушателей.

– Уже начал, – приподнялся Тони.

– Сядьте. Поговорим о деталях.

Тони плюхнулся обратно в кресло.

– На первое время вам хватит и половины, – Эпштейн забрал одну пачку денег и сунул ее обратно в карман. – Трудитесь, мой друг! И помните: вторая пачка лежит у меня здесь. – Похлопав себя по карману, он покинул кабинет.

Девочки одолевали не только Джорджа Харрисона. Однажды Пол взбудораженный и взлохмаченный ворвался в квартиру Дороти Роун и без предисловий объявил с порога:

– Я на тебе не женюсь. – (О своей помолвке они объявили за месяц до этого.) – Слишком много девушек хотят переспать со мной, я не имею права их разочаровывать!

Сказав это, он вышел, не дожидаясь ее реакции.

Он явно спешил. Жить.

Одним из путей завоевать публику было издание партитур и текстов песен для домашнего музицирования.

– Проходите, присаживайтесь, – указал на стул Дик Джеймс, лондонский композитор и издатель музыкальной литературы. – Что вас привело ко мне?

Брайан внимательно оглядел жилище НАСТОЯЩЕГО композитора. Описанного в книгах творческого беспорядка он не обнаружил. Наоборот. Жилище было роскошным и на редкость чистым. Даже казалось, тут никто не живет. На фортепиано лежала стопка чистых листов для нот. Даже казалось, на них никто не пишет.

Все это приятно удивило Брайана. Но он почувствовал, что не сможет купить этого человека так же грубо, как рядового щелкопера.

– Я принес вам кое-какие записи, – начал Брайан. – Не будете ли вы столь любезны отслушать их?

– Извольте, – чинно кивнул Джеймс и установил катушки на магнитофон – шик доступный лишь профессионалам.

– Погромче, погромче, – посоветовал Брайан.

– Понимаю, – улыбнулся Джеймс, – это тихая музыка, – он выкрутил ручку громкости до отказа и, нажав клавишу воспроизведения, поудобнее устроился на стуле.

Колонки взорвались энергичным саундом «Please, Please Me».

Джеймс едва не свалился со стула.

– О-о!!! – закричал он, забивая музыку.

Брайан кинулся к магнитофону, в поисках нужной ручки.

– О-о!!! – продолжал кричать Джеймс. – Это восхитительно! Это же эолийская каденция! Но как по-новому она решена! Это то, чего мир давно уже ждал! ОТ МЕНЯ!

Брайан, моментально успокоившись, уселся на стул. Он уже понял, как вести себя дальше. «„Эолийская каденция“, – повторил он про себя. – Надо будет сказать это Полу. Ему понравится».

Джеймс, подпрыгивая, пританцовывая на стуле и даже подпевая, дослушал запись.

– Да, – заявил Брайан, когда она кончилась. – Не зря мне порекомендовали обратиться именно к вам. Никто! Никто не желает признать, что мои ребята пишут неплохие песни.

Глаза Джеймса вспыхнули праведным негодованием:

– Я сделаю их знаменитыми! – погрозил он кулаком неведомым врагам. – Я издам все их песни! Всего за пятьдесят процентов от дохода, – добавил он на тон ниже.

Торговаться Брайан не стал. Он уважал преданность.

Одиннадцатого февраля тысяча девятьсот шестьдесят третьего года «Битлз» вновь отправились в студию «Парлафон». На этот раз – для того, чтобы записать свою первую долгоиграющую пластинку.

Вначале Джордж Мартин собирался записать живое выступление в «Каверне», но, побывав в Ливерпуле, он остался недоволен акустикой зала.

Однако задачу создать эффект живого звучания он с себя не снял, подчеркнув это тем, что первая песня альбома начиналась отсчетом Джона: «Раз, два, три, четыре!..»

Пол и Джон были авторами восьми песен из четырнадцати. А так как все они многократно «обкатывались» на концертах, запись была сделана за один день.

Ринго уже не дожидался вкрадчивых нашептываний Мартина и перед каждым дублем мысленно настраивал себя: «Если не сыграю как надо, меня выгонят... Если не сыграю, выгонят...»

Кроме того, в этот раз, благодаря Ринго, «Битлз» вновь несказанно поразили Мартина. Теперь в ансамбле было ЧЕТЫРЕ солиста. Ринго исполнил песню «Boys» [51] .

Мартин работал с невиданным воодушевлением. На этот раз он занимался не только микшированием. В композиции «Misery» [52] он исполнил соло на фортепиано, а в «A Taste Of Honey» [53] настоял на том, чтобы голос Пола был записан дважды – методом наложения.

Но не обошлось и без очередного конфликта между Джоном и Брайаном. Внезапно последнему показалось, что он уже достаточно сделал для «Битлз», чтобы иметь право голоса и на записи.

– Пол! – крикнул он по селекторной связи из рубки Мартина. – Не кажется ли тебе, что эту песню нужно исполнять лиричнее? Вот, представь себе. Ты идешь по прекрасной аллее с многочисленными цветочными клумбами...

– Заткнитесь! – рявкнул Джон.

– Что? – не понял Эпштейн.

– Джон, нельзя ли повежливее? – вмешался Мартин, выйдя из рубки.

– Заткнитесь, ПОЖАЛУЙСТА, – «исправился» Леннон. – Подсчитывайте свои проценты и не мешайте нам работать!

Тяжело дыша, Брайан обдумывал свое дальнейшее поведение в этой ситуации. То ли, как бы между делом, бросить: «Ну ладно, поругались, и хватит...» То ли, вспылить и показать, кто тут главный: «Это вы мне? Вы еще пожалеете! Вы еще ко мне приползете!»

Но решение пришло само собой. В отсутствии Мартина он не смог включить селекторную связь и, тихо поднявшись, незаметно удалился в гостиницу.