Тайны афганской войны

НДПА подошла к апрелю 1978 года недостаточно окрепшей идейно и организационно, не имея твердой политической платформы и широкого влияния в народе. Десятилетнюю «межкрыльевую вражду» невозможно было преодолеть в течение девяти месяцев. Некоторые ответственные советские руководители не только не учитывали это, но даже отрицали наличие подобной проблемы.

Вместе с тем цели НДПА объективно отражали интересы подавляющей части населения Афганистана. Имелась реальная основа для создания на этом этапе революции объединенного фронта всех демократических, прогрессивных и патриотических сил общества, что позволило бы подвести под народную власть широкую социальную базу. Но эти возможности не использовались в силу различных причин.

В течение двух лет в стране была предпринята попытка проведения социально-экономических преобразований.

Однако в практической деятельности руководителей и органов НДПА в центре и на местах имели место значительные перегибы и ошибки, которые крайне негативно повлияли на дальнейший ход развития событий. Так, при проведении реформ был взят необоснованно высокий темп, проявились отступления от провозглашенных принципов партии, не учитывались особенности Афганистана, внутренние политические силы и международные факторы, а также сила и влияние традиций и религиозных обычаев. В то же время продолжалась политическая левацкая трескотня, появилось стремление перескочить этапы развития, форсировать события. Объявлялось, что через пять лет будут созданы основы социализма, государство диктатуры пролетариата (без пролетариата в стране!).

Афганские революционеры во главе с Н. М. Тараки все чаще стали говорить о «Великой Саурской революции», уподобляя ее Октябрьской революции в России; утверждали о «неделимости власти», отвергая под этим предлогом идею союза всех национально-демократических сил; переоценивали революционность крестьянства и не учитывали враждебный настрой некоторых прослоек буржуазии, религиозных деятелей; недооценивали значение национального вопроса. И хотя они руководствовались при этом благими намерениями, ущерб делу революционных преобразований был нанесен невосполнимый.

Нельзя не отметить, что среди военных и партийных деятелей Афганистана (тех, кто начал Апрельскую революцию) было много людей очень страстных, искренне веривших в ее идеалы, идущих на жертвы ради счастья своего народа. Это были революционеры, искренне жаждавшие посвятить свои жизни делу революции, не преследуя при этом личных, корыстных целей. Имелось немало партийцев, которым пришлось вести борьбу… против своих отцов, братьев, родственников. Однако они не обладали опытом проведения экономических преобразований и управления государством. Среди руководителей НДПА также не нашлось подготовленных политиков и государственных деятелей. Ведь одно дело — критиковать правящий режим, протестовать и устраивать демонстрации, другое — сделать жизнь народа лучше. Их некомпетентность наложила отпечаток на многие принимаемые решения.

«Они были детьми нашей системы»

К сожалению, советской стороной в лице дипломатов, партийных и военных советников на этом этапе также были допущены серьезные ошибки и просчеты как в оценках характера революции, так и в деле оказания помощи Афганистану.

Сразу после Апрельской революции по просьбе афганского руководства из Советского Союза срочно командировали различных специалистов для работы в качестве советников в ЦК НДПА, министерствах и ведомствах Афганистана. Цель была одна — оказывать всестороннюю помощь, в первую очередь в разработке программных документов, планировании социально-экономического развития республики, проведении аграрной политики. Заключено соответствующее соглашение. В армии количество наших военных советников увеличилось в четыре раза.

Ввиду экстренного формирования советнического корпуса в его составе оказались люди, которые никогда не занимались проблемами Афганистана, об исламе имели смутное представление, о состоянии афганского общества были осведомлены в самых общих чертах. Они были детьми нашей системы, воспитанными на определенных идеалах и представлениях. Многие впервые столкнулись с чужим для нас строем, мышлением, традициями и устоями, поэтому часто терялись в простейших ситуациях, допускали элементарные просчеты. В связи с этим советники шли по знакомому им пути. Проявлялось стремление подталкивать афганцев к тому, чтобы полностью копировать и настойчиво внедрять опыт КПСС.

Тиражировались наши ошибки. На многих подготовленных советниками в этот период проектах документов в области партийного строительства и рекомендациях лежала печать забегания вперед и левачества, ошибочной подгонки НДПА под модель, формы и методы деятельности коммунистической партии. Так, в частности, Устав НДПА, подготовленный с участием наших советников, обязывал членов партии «активно бороться за построение социалистического общества». Рекомендации в аграрно-крестьянском вопросе ориентировали власть только на интересы беднейшей части сельского населения. Участие национальной буржуазии и беспартийной интеллигенции в процессе демократизации общества и проведении социальных преобразований недооценивалось. Однако, думается, ставить теперь им в вину эти ошибки неправомерно. В принципе они действовали в русле тогдашней официальной линии, основывались на наших взглядах на афганские события и указаниях из Центра, которые нередко носили абстрактный характер.

Негативное влияние на выработку нашей позиции оказало и то обстоятельство, что в деятельности некоторых работников советнического аппарата наблюдались характерные для периода «застоя» очковтирательство, стремление докладывать то, что хотело бы слышать руководство, выдать желаемое за действительное, а также недостаточная инициативность, привычка ждать указаний сверху. Вместе с тем были и принципиальные, объективные оценки, но на них… не было соответствующей реакции. Зачастую в силу недостатка советнического опыта наши представители подменяли в работе афганцев, исполняя за них конкретные обязанности, что формировало у последних иждивенческие настроения и приводило к самоустранению от решения стоящих проблем. Один из виднейших афганских руководителей вспоминает теперь с горьковатым юмором:

— Начинается заседание Совета Министров. Садимся за стол. Каждый министр пришел со своим советником. Заседание идет, дискуссия разгорается, и постепенно советники подвигаются все ближе к столу, соответственно от стола отдаляются наши, а потом и вовсе за столом остаются одни советники, схлестнувшись между собой.

Ущерб был большой. Многие афганские деятели, в том числе из руководства, передоверив дела советским представителям, сосредоточились на фракционной деятельности, борьбе за власть…

В кабульском политехническом институте был даже советник-водопроводчик. Ходили и толпами по министерским кабинетам, оттаптывая друг другу пятки, «собачились», как, не удержавшись от крепкого слова выразился один из наших бывших послов в Кабуле.

Головокружение от успехов, или ошибки Тараки

Поскольку сельское хозяйство является ведущей отраслью экономики Афганистана, земельная реформа занимала первое место в ряде намеченных НДПА основных социально-экономических преобразований. Это объяснялось не только ролью сельского хозяйства в национальной экономике (занято 70 процентов трудоспособного населения, дает 2/3 национального дохода), но и необходимостью создания широкой социальной опоры нового режима в лице безземельного и малоземельного крестьянства. Основные принципы проведения земельной реформы были сформулированы в указе «О земле» Ревсовета от 30 ноября 1978 г. Он устанавливал изъятие излишков земли в пользу государства без компенсации и бесплатное наделение землей безземельных и малоземельных крестьян и кочевников. Началом земельной реформы считается 1 января 1979 года, когда был принят специальный указ об осуществлении реформы в первых десяти провинциях страны.