Тайны афганской войны

В 1982 году было объявлено о создании «Союза семи» контрреволюционных партий, который получил название «Исламский союз мод-жахеддинов Афганистана» (ИСМА) или «Альянс семи».

Исламская партия Афганистана (ИПА).

Исламское общество Афганистана (ИОА).

Движение исламской революции Афганистана (ДИРА).

Исламская партия Халеса (ИПХ).

Национальный исламский фронт Афганистана (НИФА).

Национальный фронт спасения Афганистана (НФСА).

Исламский союз освобождения Афганистана (ИСОА).

В своих усилиях лидеры оппозиции изменили направление с политической деятельности на организацию активной вооруженной борьбы против государственной власти в РА.

Фактором первостепенной важности в этом процессе оказалась возможность размещения руководства, материальной и учебной базы контрреволюции в непосредственной близости от афганской границы, которая на протяжении 10 лет была практически открыта для мятежников.

Четко разграниченных сфер влияния и районов деятельности в Афганистане оппозиционные исламские организации никогда не имели. Однако наибольшая их активность прослеживалась в следующих районах:

ИПА — Кабул, провинции Кабул, Кундуз, Баглан, Кунар, Бадахшан, Нуристан.

ИОА — в провинциях Герат, Бадгис, Фарьяб, Джаузджан, Балх, Саманган, Кундуз, Тахар, Баглан, Бадахшан, долина Панджшер.

ДИРА — Кабул, Логар, Газни, Кандагар, Пактия, Заболь.

ИПХ — Пактика, Пактия, Кунар, Нангархар, округ Хост.

НФСА — Кабул, Логар, Кунар, Нангархар, Пактия.

НИФА — Заболь, Пактика, Пактия, Кандагар.

ИСОА — районы активности явно не выражены. Мелкие группы действуют в центральных и юго-восточных провинциях.

Районы, где действовали отряды и группы различных оппозиционных партий, очень часто становились ареной вооруженных столкновений между так называемыми полевыми командирами. Эти столкновения происходили на почве борьбы за сферы контроля, источники пополнения людьми, материальными средствами, продовольствием. Лидеры оппозиционных организаций, на словах выступая за прекращение таких столкновений и осуждая их, на деле фактически всячески поощряли командиров, которым удавалось разгромить или вытеснить из зоны своего контроля отряды других группировок.

По состоянию на конец 1988 года на территории Пакистана выявлены следующие основные объекты мятежников: перевалочных баз — 12, центральных складов — 2, передовых складов оружия и боеприпасов — 13, промежуточных складов оружия и боеприпасов — 18. Кроме того, выявлен 181 центр подготовки мятежников общей емкостью до 70 тыс. человек. Активно действуют 45 центров емкостью более 18 тысяч человек.

На территории Белуджистана и СЗПП создано более 480 лагерей афганских беженцев (ЛАБ), при которых, как правило, также действуют постоянные или временные курсы и пункты подготовки мятежников. Кроме того, ЛАБ являются крупным резервом для пополнения бандформирований (всего в Пакистане проживает более 3 млн. беженцев). В случае необходимости в короткие сроки в бандформирования может быть дополнительно привлечено до 30 тыс. человек из состава подготовленного резерва.

Для обеспечения контрреволюционных сил ОБПР в последнее время активно используются склады пакистанских вооруженных сил, наиболее крупные из которых располагаются в Пешаваре (11 ак) и Кветта (12 ак). Подразделения ВС Пакистана предоставляют мятежникам свой автотранспорт и авиацию для переброски оружия и личного состава, оказывают им огневую поддержку при ведении боевых действий в приграничной с Пакистаном полосе территории РА, а зачастую и сами принимают участие в проведении вооруженных акций против органов государственной власти (провинции Кунар, Пактия, Кандагар).

После начала первого этапа вывода советских войск в лагере контрреволюции в Пакистане усилились разногласия по вопросу лидерства в предполагаемом новом правительстве Афганистана. Для координирования деятельности различных направлений контрреволюционного движения в феврале с. г. в Пешаваре было создано так называемое «переходное правительство» во главе с Ахмад Шахом Чакари. Несмотря на существующие разногласия в ЙСМА, активная, деятельность контрреволюции по дальнейшей дестабилизации обстановки и расширению своих зон контроля в Афганистане продолжается. Активно действуют практически все объекты мятежников в приграничных районах. Этому способствует продолжающаяся антиафганская политика руководства Пакистана.

1. Гульбеддин Хекматияр — лидер Исламской партии Афганистана (ИПА), происходит из семьи крупного землевладельца. В 1976 г. эмигрировал в Пакистан, где на базе экстремистской фракции «Братьев-мусульман» создал ИПА. Финансовую и другую помощь для создания партии получал от пакистанских военных кругов и спецслужб. Характеризуется склонностью к экстремистским действиям, высокой амбициозностью и эксцентричностью, которые поставили его в некоторой степени в изолированное положение среди других лидеров афганской оппозиции. В интересах получения максимальной финансовой помощи от США и других стран Запада часто пытается спекулировать на возможности перебазирования своей штаб-квартиры из Пакистана в Иран, на угрозе сокращения связей ИПА с США и установления более тесного сотрудничества с различными мусульманскими странами, в первую очередь Ираном.

Присваивая деньги из фондов, предназначенных для поставок продовольствия, медикаментов и одежды афганским беженцам, скупает на свое имя акции промышленных и торговых фирм, помещает сотни тысяч долларов на свои личные счета в западноевропейских и американских банках. Так, только один из известных швейцарских банков в феврале и марте 1987 г. принял от Хекматияра 245 тыс. долларов.

В своих финансовых и торговых операциях Г. Хекматияр не брезгует ничем. Через разветвленную сеть подставных лиц и мелких торговых агентов оптом и в розницу сбывает партии медикаментов, одежды и продовольствия, предназначенные для афганских беженцев в Пакистане и Иране. Не отказывается он от продажи поношенной одежды и вообще от всего того, что приносит прибыль.

По некоторым имеющимся данным, Г. Хекматияром и его ближайшим окружением в Северо-Западной пограничной провинции Пакистана (СЗПП) организована сеть лабораторий по переработке опийного мака в героин. Наркотические вещества через пакистанский порт Карачи вывозятся в Европу и Америку. Их оптовый сбыт там дает баснословные прибыли. Интересами наркобизнеса Хекматияра объясняется та настойчивость, которую проявляют вооруженные формирования ИПА, пытающиеся овладеть городами Джелалабад и Хост на юго-востоке Афганистана. Именно в этих приграничных с Пакистаном районах, так же как и в СЗПП, находятся основные плантации опийного мака, культивируемого мятежниками ИПА.

Независимые западные журналисты фактически подтверждают сведения, добытые разведками и спецслужбами РА и СССР. Так, Дэвид Клайн в статье «США должны усилить контроль своей помощи афганским мятежникам» (Ibid., May 24, 1988) писал: «В то время как настоящие боевые командиры, такие, как легендарный Ахмад Шах Масуд („панджшерский лев“) и Исмаил Шах, годами терпели лишения на поле брани из-за недостатков снабжения, партийные функционеры и бюрократы в Пешаваре — городе на пакистанской границе — всегда были наготове заполучить легкую добычу из 600 млн. долл., ежегодно выделяемых ЦРУ. Этих, как они себя называют, „пешаварских мужей“ редко увидишь в зоне боев. Можно увидеть, как они лихо разъезжают по городу в дорогих джипах „пужаро“, выступают с пропагандистскими заявлениями на пресс-конференциях или замышляют интриги против своих более богатых и известных соперников. Недалеко от некоторых из их офисов вы можете увидеть, как продается амуниция американской армии и зерно.

Но в связи с увеличивающимся числом нападений и грабежей развитие событий, которые могут сказаться на будущем Афганистана, приобретает весьма неприятный оборот. Два месяца назад широко известный и уважаемый руководитель независимого афганского информационного центра Сайед Мажрух был убит перед своим офисом в Пешаваре. Бывший декан факультета литературы Кабульского университета профессор Мажрух намеревался обнародовать документы, содержащие разоблачения деятельности самой экстремистской антиправительственной партии фундаменталистов „Хезбе ислами“ (ИПА), возглавляемой Гульбеддином Хекматияром. Фактически все в Пешаваре считают партию „Хезбе ислами“ ответственной за убийство.

„Хезбе ислами“ уже объявила о своем намерении не признавать Женевское мирное соглашение по Афганистану. Эта группа щедро финансируется и пользуется расположением американских и пакистанских властей, получает от США несоразмерно большую часть вооружений и других средств.

…За последнее время со стороны этой и других группировок мятежников значительно возросло число дерзких нападений на западных журналистов, технических работников, всякий раз, как в прессе снижался уровень их освещения или ощущалась угроза их приоритетному положению в распределении помощи. В сентябре прошлого года подразделения партии „Хезбе ислами“ задержали членов французской медицинской миссии помощи, направлявшихся в район, контролируемый соперничающей группировкой. Семь французских медиков и три технических работника из обслуживающего персонала подверглись задержанию в течение десяти дней; у них было похищено имущество и медикаменты на сумму 70 тыс. долл. В октябре и декабре они устроили засаду на две другие миссии помощи французов.

Однако самые тревожные сообщения поступили в прошлом месяце: члены „Хезбе ислами“ убили оператора английского телевидения Энди Шпковяка…

Считают, что они также причастны к гибели двух независимых американских кинооператоров — Ли Шапиро из Нью-Йорка и Джеймса Линделофа из Лос-Анджелеса. Их проводник из группировки „Хезбе ислами“ заявил, что оба были убиты во время налета советских штурмовых вертолетов. Большинство наблюдателей соглашается с этой версией, однако некоторые полагают, что кинооператоры погибли во время стычки подразделений „Хезбе ислами“ с одной из соперничающих группировок».

2. Бурхануддин Раббани — лидер афганской контрреволюционной партии Исламское общество Афганистана (ИОА) в нравственном отношении является одиозной и аморальной фигурой, прячущей свои порочные дела за личиной «защитника ислама». Его растленность берет начало с юношеских лет, когда он близко сошелся с семьей Керим Бая, известного в то время в Афганистане своей развращенностью. В доме Керим Бая часто устраивались оргии, которые завершались насилием над малолетними девочками.

Обосновавшись в Пакистане в роли лидера ИОА, Б. Раббани занялся торговлей наркотиками. Сейчас он является одним из крупнейших поставщиков опиума и героина в мусульманские страны.

Для функционирования своего тайного синдиката Раббани использует фонды и организационную структуру ИОА, беззастенчиво присваивает крупные суммы, предназначенные для оказания помощи афганским беженцам. Только за последние шесть месяцев 1988 г. его вклады в банках США и европейских стран пополнились более чем на 600 млн. пакистанских рупий. В районах Дара-Адам-Хель и Черат в Пакистане действуют под его контролем подпольные лаборатории по обработке опиума. Создана сеть агентов для организации контрабанды наркотиков за рубеж. Основными перевалочными пунктами являются Карачи и Кветта.

Для пакистанских жителей, где расположены лагеря афганских беженцев, не является секретом, что треть засылаемых в Афганистан боевиков Раббани — хронические наркоманы, а около половины употребляют наркотики эпизодически. Эти «воины ислама», находясь в наркотическом опьянении, открыто похваляются тем, что в ходе рейдов в Афганистан им поручаются наиболее ответственные акции — поджоги больниц, отравление колодцев, убийства детей и женщин, а также разбой на дорогах и грабеж мирного населения. Львиная доля награбленного идет тому же Б. Раббани, который вкладывает эти средства в свой бизнес, совершенствует производство и транспортировку наркотиков, стараясь понадежнее скрыть это непристойное для «защитника ислама» занятие от глаз «Интерпола».

3. Себхатулла Моджаддади — лидер партии Национальный фронт спасения Афганистана (НФСА). С помощью родственников С. Моджаддади установил тесные связи с реакционными исламскими кругами Саудовской Аравии, Ирана, Египта, Пакистана, и Египта.

Его многочисленное семейство живет в роскоши за счет прибылей получаемых от транспортной компании «Моджаддади гуде транспорт компани». Эта фирма была приобретена в свое время за деньги (750 тыс. долларов) из фонда помощи беженцам, откуда до сих пор она получает «дотации».

Моджаддади уже давно ценит только богатство. Судьба страдающих на чужбине афганцев не трогает его сердце, черствое и холодное к людскому горю, о чем свидетельствуют многие факты. Например, такой случай. Когда жители двух лагерей в районах Аравали и Ализай, измученные голодом и болезнями, подняли голос протеста, их возмущение было беспощадно подавлено с помощью боевиков, непосредственно подчиняющихся С. Моджаддади. Недовольных просто обвинили в измене и расстреляли на месте.

4. Сайд Ахмад Гилани — лидер партии Национальный исламский фронт Афганистана (НИФА), претендующий на роль идейного наставника, вдохновителя афганской нации. За счет награбленного он приобрел две виллы в Равалпинди (улица Мол Роуд) и Исламабаде (улица Гарден Роуд), несколько комфортабельных автомобилей, ремонтных мастерских и магазинов в Кветте и Пешаваре.

Гилани часто совершает поездки в США, где ведет разгульный образ жизни, тратя средства, выделяемые беженцам.

5. Мухаммед Наби (Мохаммади) — лидер партии Движение исламской революции Афганистана (ДИРА), выходец из богатой семьи священнослужителей. До 1973 г. Наби работал преподавателем в медресе провинции Логар, был избран депутатом парламента. Используя положение депутата, приобрел незаконно около 100 га орошаемых земель в провинции Гильменд.

В 1975 г. был завербован полицией в агентурную сеть органов политического сыска.

6. Мухаммед Юнус (Халес) — лидер Исламской партии (ИПХ), родился в семье богатого религиозного деятеля и землевладельца. Высшего духовного образования не имеет, хотя выдает себя за ученого-богослова и присвоил себе титул «моулави». Был муллой одной из мечетей Кабула, совершил ряд преступлений. Является платным агентом спецслужб. Первую жену и двоих детей отправил в Саудовскую Аравию, а сам, несмотря на недовольство своего окружения, женился на 18-летней девушке из богатой семьи.

7. Абдул Расул Саяф — лидер Исламского союза за освобождение Афганистана (ИСОА), характеризуется как коварный и жестокий человек. Склонен к интригам, ему свойственна способность идти на любые преступления ради достижения личных целей. Замечен в контрабанде и торговле наркотиками. В методах работы широко использует подкуп. Среди лидеров контрреволюции авторитетом не пользуется.

…Лидеры афганской эмиграции в Пакистане в последнее время все чаще совершают вояжи в различные западные страны для встреч с их официальными представителями в целях выбивания новых ассигнований и кредитов на содержание беженцев, формирование и создание из них новых боевых отрядов. Кроме того, эти дельцы от ислама все чаще янимаются вопросами личной коммерции: встречаются с президентами западных фирм, через которые затем осуществляют свой личный, том числе и нелегальный, бизнес, от чего страдают афганские беженцы. Подсчеты показывают, что до беженцев доходит примерно одна шестая часть направляемой для них финансовой и материальной помощи.

Стивен Страссер в репортаже «Афганизация войны» (S. Strasser. «Afghaning» the War. — «Newsweek», 9, 1988 г.) указывает, что афганские моджахеды имеют и свои собственные проблемы. Их военный «альянс семи» основных политических группировок должен решить вопрос внутреннего соперничества прежде, чем начнется массированное наступление на Кабул. Кроме того, лидеры моджахедов должны еще удержать 3,3 млн. беженцев от возвращения на родину, к чему их призывает режим Наджибуллы.

«Лидеры» оппозиции непопулярны среди беженцев, — заявил один западный дипломат в Исламабаде корреспонденту «Ньюсуик» Рому Моро — В лагерях растет недовольство среди беженцев тем, что лидеры оппозиции лишь обогащаются, ведя войну с комфортом в Пешаваре, вдали от военных действий и лачуг беженцев. К тому же имеют место разногласия относительно тактики ведения военных действий. Воодушевленные успехами сторонники «жесткой» политики призывают нападать на колонны советских войск во время их вывода из Афганистана. Более осторожные лидеры моджахедов за то, чтобы оппозиция приберегла огневую мощь для боев за Кабул.

…После объявления правительством Афганистана нового политического курса на примирение многие афганские беженцы все чаще начинают выражать желание вернуться на родину. Однако, по свидетельству очевидцев, пакистанские и иранские власти в тесном контакте с лидерами «Альянса семи» препятствуют их возвращению, вплоть до физического устранения тех, кто не желает больше оставаться в специальных лагерях. Например, власти воспрепятствовали возвращению в Афганистан 890 семей из Заболя (Иран), 610 семей из лагеря Насер-Баг и 280 семей из лагеря Саваби (Пакистан) В ходе перестрелки, возникшей между беженцами и заслонами из вооруженных формирований «Альянса семи», подразделений армии и полиции Пакистана и Ирана, погибло 213 человек, среди которых в основном были женщины, старики и дети.

Не только лидеры «Альянса семи» в проблеме афганских беженцев видят большую выгоду для личного обогащения и удовлетворения своих амбиций, в этом также заинтересованы правительства Исламабада и Тегерана. Пакистан, в частности, использует помощь, поступающую афганским беженцам, на увеличение собственной казны и запасов оружия для своих вооруженных сил.

Как сообщалось осенью 1987 года, Иран завладел партией зенитных ракет «Стингер», которые ЦРУ переправило афганским партизанам. Иранцы готовились использовать их против кораблей, курсировавших под защитой ВМС США в Персидском заливе. В замешательстве американские официальные представители утверждали, что смертоносные зенитные ракетные комплексы «Стингер» были «похищены» у невинных афганских моджахедов. Однако в действительности, как это выяснил журналист лондонской газеты «Обсервер» Сайра Шах, американские и пакистанские официальные представители передали ракетные комплексы одному руководителю фундаменталистов, который, как известно, ранее с целью наживы дважды перепродавал партии оружия.