Атомный аврал

Вернадский был взволнован поступающими из-за рубежа сообщениями о развертывании широким фронтом урановых исследований и экспериментов.

Через несколько дней он пишет ещё одно письмо в Академию Наук.

12 июня 1940 года Вернадский и Хлопин направили также письмо заместителю председателя Совнаркома Николаю Булганину, в котором пытались привлечь его внимание к урановой проблеме, упрашивая и умоляя правительство предпринять решительные шаги, «которые бы обеспечили Советскому Союзу возможность не отстать в разрешении этой важнейшей задачи от зарубежных стран».

30 июля 1940 года Правительство великодушно одобрило образование при Академии Наук специальной Комиссии по проблеме урана во главе с председателем Хлопиным и заместителями, Вернадским и Иоффе. Но никакой финансовой поддержки от партийной власти комиссия не получила. Деятельность её свелась к организации научных симпозиумов и конференций по урановой тематике. А вот самого урана для расширения исследовательских и экспериментальных работ не хватало.

В других странах урановые соединения были побочными продуктами при производстве радия из урансодержащих руд. Советская же радиевая промышленность развивалась своим особым путем. Она смогла обеспечить нужды страны в радии, извлекая его из воды буровых скважин нефтяных месторождений Ухты, чрезвычайно богатых радием. Поэтому радий в стране был, а урана практически не было вовсе. Старый рудник в Тюя-Муюне был давно заброшен. Разведка новых месторождений не велась. Геологи вообще не знали, какими потенциальными запасами урана обладает страна.

Работа урановой комиссии была малоэффективной без правительственной поддержки. О причине Вернадский записал в своем дневнике так: «Рутина и невежество советских бюрократов».

С началом войны в июне 1941 года Комиссия по проблеме урана перестала существовать.

Когда же в 1943 году Сталиным было принято решение о возобновлении атомных исследований и создании для этой цели лаборатории Курчатова, оказалось, что старая проблема так и осталась главной: СССР начисто лишен сырьевой урановой базы. В 1944 году старые рудники в Средней Азии были расконсервированы.

В декабре 1944 года Государственный комитет обороны (ГКО) принял решение о создании на базе старых среднеазиатских месторождений урана горнодобывающего комбината № 6 в системе НКВД. Директором был назначен полковник НКВД Борис Чирков. Основными строителями и рабочими являлись заключенные. Около десяти тысяч человек. Условия их работы были настолько жуткими, что правительство вынуждено было специальным постановлением установить льготные нормы питания во избежание поголовного мора.

Тысячи тонн урановой руды, извлеченной на поверхность из подземных шахт нескольких значительно удаленных друг от друга рудников необходимо было доставлять в район Ходжента, на обогатительный завод.

Никаких современных дорог не было и в помине. Урановую руду засыпали в торбы и мешки и везли на переработку за сотни километров по узким горным тропам Памира. Везли под дулами конвойных автоматов, на ишаках и верблюдах. Вода и пища — с собой. Летом — нестерпимое белое солнце, зимой — пронизывающие до костей морозные туманы. Картины средневекового или рабовладельческого ада. Несмотря на нечеловеческие условия эксплуатации на рудниках, комбинат № 6 добыл в 1945 году 14 тонн урана (в пересчете урановой руды на металл). Но это была капля в море! По-настоящему серьезная работа по расширению сырьевой базы была развернута только после образования Специального комитета, вооруженного неограниченными полномочиями и практически неограниченными финансовыми средствами.

На втором заседании СК вопрос о разведке и добыче А-9 (условное обозначение урановой руды в секретных документах) был поставлен ребром.

1 октября 1945 года комбинат № 6 был передан из системы НКВД в подчинение Первому Главному Управлению (ПГУ) с первоочередным заданием немедленного расширения и реконструкции комбината и выделением на первый квартал 1946 года для этой цели огромной суммы в 12 миллионов рублей.

13 октября 1945 года по заданию СК было создано специализированное Первое главное геолого-разведочное управление (1 ГГРУ). Ему было поручено «в кратчайшие сроки найти на территории СССР месторождения урана с объемом реальной добычи, достаточной для подпитки строящихся атомных комбинатов».

Начиная с конца 1945 года это управление было обязано обеспечить постоянную круглосуточную работу двенадцати геолого-разведочных партий в Средней Азии, на Украине, в Прибалтике, Восточной Сибири и Азербайджане.

Эта широкомасштабная геологическая операция именовалась на научном языке «разведка широким фронтом».

В 1946 году государственные ассигнования на разведочные работы по А-9 были увеличены в 17 раз. Во все концы страны были направлены 270 геологических партий. Эти усилия дали некоторые результаты.

В середине 1946 года в Эстонии было начато строительство комбината № 7 для добычи и переработки урансодержащих прибалтийских сланцев.

В этом же году при ревизии Желтореченского и Первомайского железорудных месторождений в Криворожском бассейне случайно обнаружилась урановая минерализация. Проведение опытных плавок этой руды показало, что криворожские месторождения на Украине действительно могут быть использованы для добычи руды, из которой после технологической переработки получается уран.

В Киргизии, в районе озера Иссык-Куль, были найдены несколько ураново-угольных месторождений. Добыча А-9 началась здесь по директивному распоряжению СК в марте 1947 года.

В районе курортного города Пятигорск, на перевале Волчьи ворота горы Бештау, на поверхности земли были обнаружены урансодержащие гиалиты — минералы, люминесцирующие при освещении ультрафиолетовыми лучами. Была произведена ночная люминесцентная съемка, которая позволила выделить ряд «светящихся» участков. При изучении последних были определены ураноносные зоны. Оценка с помощью скважин и горных выработок показала пригодность их для промышленного освоения. В 1947 году внутри курортной горы Бештау заработал первый урановый рудник.

В 1948 году были открыты урановые месторождения в Узбекистане.

Атмосфера щедрых финансовых вливаний привлекала к поискам А-9 и авантюристов, и тертых хозяйственников. Например, начальник Главсевморпути известный полярный исследователь Иван Дмитриевич Папанин представил в начале 1946 года в Спецкомитет проект постановления «О геологоразведочных работах Главсевморпути по А-9 в Арктике». Проект Папанина предусматривал выделение бешеных материально-технических ресурсов и финансовых средств, хотя перечисленные в проекте мероприятия большей частью никакого отношения к розыскным работа по А-9 не имели. Папанин уверял всех, что урана в Арктике сверх головы. Надо только хорошенько поискать. С помощью новой мощной ледокольной флотилии.