Правда о «Смерш»

20 ноября наша армия в составе других войск Сталинградского фронта начала наступление на южном участке фронта в направлении на Плодовитое и далее на Абганерово. Наступление развивалось успешно, и 22 ноября Сталин поставил задачу о соединении наступающих войск в районе Калача. 23 ноября 1942 года войска Юго-Западного и Сталинградского фронтов соединились, замкнув кольцо окружения вокруг 22 неприятельских дивизий.

Это была большая победа советского оружия, память о которой сохранится в веках.

Несколько дней спустя после начала успешного наступления под Сталинградом на фронте произошло крупное ЧП. Одна из наших дивизий, по-моему, 26-я, захватила в качестве трофеев несколько бочек со спиртом. Полагая, что это спирт доброкачественный, командование дивизии приложилось к нему. Но оказалось, что это был метиловый спирт, и вскоре все командование дивизии в количестве более двадцати человек погибло. Остался жив только один военный прокурор, который был скрытым алкоголиком и метиловый спирт на него не подействовал.

Об указанном ЧП было доложено И. Сталину, и тот обратился к командующим фронтами и армиями со строгой телеграммой.

Как оперативного работника, меня удивило то коренное изменение психологии большинства бойцов, которое произошло после Сталинграда. Заметно больше в людях стало веры в грядущую победу, в ее неизбежность, значительно меньше стало вредных пораженческих настроений.

С окружением врага бои под Сталинградом не окончились. Необходимо было максимально развить успех, уничтожить окруженные войска, противостоять попыткам деблокирования.

Перегруппировав силы и получив подкрепления и обещания гитлеровского руководства о всемерной поддержке окруженных и скором снятии блокады, окруженные войска противника оказывали ожесточенное сопротивление. Во второй половине декабря операция по уничтожению окруженных частей замедлилась.

Немаловажной причиной этого обстоятельства стало отвлечение значительной части советских войск для противодействия наступлению немцев из района Котельникова.

Операция по спасению окруженных под Сталинградом войск была поручена генерал-фельдмаршалу Манштейну, достаточно успешно воевавшему с нами в Крыму.

Он начал наступление из района Котельникова 12 декабря силами 9 дивизий (из них 3 танковые) и отдельного танкового батальона, оснащенного 59-тонными тяжелыми танками «Тигр».

Используя мобильные качества своих боевых машин, за три дня боев противнику удалось продвинуться вперед к Сталинграду на 45 километров и даже переправиться через реку Аксай-Есауловский.

Первый удар врага пришелся по стыку нашей, 302-й стрелковой дивизии и 4-го кавалерийского корпуса. По выражению Еременко, противнику удалось создать танковый таран: на главном направлении удара наступали две танковые дивизии, в небе господствовала немецкая авиация.

Противостояние танковым частям Манштейна и Гота прекрасно описано участником тех боев Юрием Бондаревым в книге «Горячий снег».

В те дни больше пришлось быть в окопах, с винтовкой или карабином в руках сдерживать немецкое наступление.

Хотя бои были очень тяжелые, лично у меня и у большинства личного состава на фронте сомнений в нашей победе не было, да и в действиях противника были заметны какие-то однообразие и обреченность.

— Не тот стал немец, не тот, — говаривали бывалые солдаты.

Однако под тяжелыми ударами противника части армии были вынуждены отступить на несколько километров и закрепиться на рубежах совхоза Терновый. В поддержку нашей армии на участке дивизии был придан 13-й механизированный корпус, в котором было 28 танков.

Несколько слов о вооружении наших танковых частей в то время. Некоторые исследователи забывают, что качественные мощные танки мы получили уже после Курской битвы — Т-34-85, ИСы, СУ-100… Тогда же по лендлизу нам стали поставляться «Валлентайны» и «Шерманы».

В 1942 году в танковых частях присутствовали легкие БТ-5 и БТ-7, еще более легкие Т-26, Т-30 и Т-40, неудачные, весом до 10 тонн английские танки «Виккерс-Армстронг» и «Тетрарх», американские «Стюарты».

Лучшими машинами справедливо считались «тридцатьчетверки» и KB, но, во-первых, их было мало, во-вторых, доведенные, построенные перед войной машины были выбиты, в войска шли танки с только что развернутых производств — ненадежные, часто ломавшиеся. Легкие же машины вообще были вооружены короткоствольной пушкой 30–40 мм, с малой начальной скоростью снаряда, не пробивавшей брони даже среднего немецкого T — III. Более легкие танки T-II немецкой промышленностью уже не выпускались, использовались как командирские машины и встречались редко.

На всех Т-34 и KB до конца 1943 года стояла пушка 76 мм, но с малой начальной скоростью снаряда, с плохим прицелом и неудовлетворительной кучностью стрельбы.

Тактически немцы собирали свои машины в кулак и при поддержке мотопехоты наносили концентрированный удар большими силами. В первые годы войны это часто достигало цели. Концентрация машин в одном месте имела не только военные, но и ремонтные преимущества — это прежде всего запчасти и специалисты. Очень хорошо у противника была налажена эвакуация танков, подбитых на поле боя. Известны случаи, когда танк, получивший относительно тяжелые повреждения, бывал восстановлен столь быстро, что принимал участие в том же бою.

Вооружения Красной Армии создавались и совершенствовались в ходе войны. Это потом, в 1944-м, благодаря таланту русского народа и его героическому труду мы реально достигнем превосходства над немцами в вооружениях — и в технологическом, и в качественном планах. Тогда же, в 1942-м, мы серьезно уступали.

Удивляют безответственные слова и статьи на тему наших и лендлизовских вооружений некоторых «знатоков» и «экспертов» заканчивающейся ныне бесславной эпохи Горбачева — Ельцина. Они, эти «знатоки», конечно же были во все времена, но никогда, опираясь на помощь купленного телевидения, доступных и нетребовательных периодических изданий, не вели себя так нагло. Пытаясь создать о себе впечатление как о людях всезнающих, неподкупных, носителях высшей правды, они рассуждают, вникая в придуманные ими нюансы, не замечая, что делают принципиальные ошибки постоянно, уверенной и пустой риторикой закрывая и ход решения, и саму задачу. В эпоху «нового российского капитализма» эти специалисты находят своего слушателя, убеждают людей, не искушенных знаниями и размышлениями.

Но вернемся в холодный декабрь 1942 года. Части армии вели тяжелые оборонительные бои с танками и мотопехотой противника в районе Кругликов и Жутово. На наши ослабленные части, а также бригаду 13-го механизированного корпуса и два полка 126-й стрелковой дивизии противник бросил свежую авиационно-полевую дивизию, армейскую группу полковника Пантвица и румынский армейский корпус.

В районе Жутово стойкую оборону держала группа автоматчиков, поддержанная двумя орудиями и танком. Умело маневрируя по фронту, мастерски маскируя орудия, эта неполная рота продержалась в Жутово неделю, нанеся противнику большой ущерб. Неприятелю так и не удалось выбить наших воинов из северной части Жутово.

«На поле боя в районе Верхне-Кумского и в районе Жутово следует соорудить обелиски в честь славных воинов, героически выполнивших здесь свой священный долг перед Родиной», — пишет командующий Сталинградским фронтом А.И. Еременко в своей книге «Сталинград».

Последним рубежом, куда пришлось отступить нашей армии, была река Мышковка. Здесь наши части были усилены свежими частями усиленной 2-й гвардейской армии, которой командовал тогда генерал-лейтенант Р.Я. Малиновский.

Утром 24 декабря 1942 года войска 2-й гвардейской и 51—й армий перешли в наступление с целью разгрома группировки Манштейна — Гота.

В 10 часов утра 24 декабря 1942 года после короткой артиллерийской подготовки одновременно начали наступление войска 2-й гвардейской и 51-й армий. Главный удар — справа — наносился силами 2-й гвардейской армии. 51-я армия наносила сковывающий удар, первоначально обходя противника с востока, затем поворачивая на запад с целью перерезать железнодорожную линию.