Выстрел по «Ледоколу». Как Виктор Суворов предавал «Аквариум»

Представьте себе человека где-то на улице при большом скоплении народа, на вокзале или в ГУМе, потерявшего своего знакомого или ребенка, отошедшего на минутку купить мороженое, например. Этот человек начинает, как волчок, крутиться на месте, его взгляд растерян и озабочен, он совершает какие-то нелепые движения, мечется туда-сюда. И вдруг он видит того, кого ищет. Напряжение на его лице мгновенно пропадает, человек расслабляется.

Нечто подобное в таких ситуациях происходит и с работниками службы наружного наблюдения, ведущими слежку. При кратковременной потере объекта наблюдения они тоже нервничают, выдают себя своим поведением. У опытных работников нервозность проявляется в меньшей степени. Задача разведчика поставить работников службы наружного наблюдения в неудобную для них ситуацию, заставить показать себя, раскрыться. Здесь у разведчика есть определенное преимущество. Он заранее может подобрать места проверки. Контрразведка не знает, что он предпримет в следующий момент, она может только предполагать и предвидеть действия разведчика.

Во время одного из таких занятий по спецподготовке Резун на станции метро «Библиотека им. Ленина» среди пяти пассажиров, прошедших мимо телефонной будки, увидел мужчину, который ему еще в вагоне метро показался подозрительным. Пассажир спокойно прошел мимо телефонной будки, не обратив на Владимира никакого внимания. Затем Резун увидел его в троллейбусе, только ему показалось, что мужчина вывернул куртку наизнанку. В метро она была серая, а теперь стала желтой, ботинки и портфель не изменились. Сомнений не было. «За мной слежка», — подумал Резун и не стал выходить на встречу с «агентом». Сошел с маршрута и направился через некоторое время домой. Потом он написал краткий отчет, описал приметы мужчины, который, по его мнению, вел слежку. Через несколько дней преподаватель специальной подготовки пригласил слушателя к себе в кабинет. Хитро улыбаясь, начал расспрашивать о выходе в город, о деталях операции, похвалил за выбор точки на станции метро «Библиотека им. Ленина». В конце беседы преподаватель сообщил: за Резу-ном наружного наблюдения в тот день не велось, а Владимир постороннего гражданина принял за контрразведчика. Преподаватель вынул из выдвижного ящика письменного стола лист бумаги и протянул его Резуну.

— Вот, полюбуйтесь, что пишут наши контрразведчики о вашем поведении на маршруте: «Объект на маршруте вел себя неспокойно, часто совершенно нелегендированно оглядывался, применял шаблонные приемы проверки для обнаружения за собой слежки, дважды завязывал шнурок на ботинке с целью обнаружить слежку, проверялся грубо и непрофессионально». Чем вы можете объяснить подобное поведение?

Резун напрягся и после небольшой паузы ответил:

— Я проявлял бдительность.

— Кстати, в этот раз с вами в вагоне метро никто из бригады наружного наблюдения не ехал, а это выдержка из другого отчета.

Такие казусы с Резуном происходили не раз во время учебы.

Преподаватель неоднократно указывал ему, что неумение выявить за собой слежку — главный недостаток в работе разведчика. Существуют две крайности: некоторые работники надеются на русское «авось», а некоторые до бесконечности сомневаются. И то и другое плохо. В первом случае провал неминуем, так как разведчик никогда не знает наверняка, есть за ним «хвост» или нет. Во втором случае он подвергает свою психику опасному напряжению. В конце концов ему начнут мерещиться преследователи там, где их нет, а отсюда один шаг до срыва, до психушки. Спокойствие и трезвый расчет, отсутствие паники — вот залог успеха настоящего разведчика.

Преподавателей специальной подготовки в академии звали «дядьками». Трудно сейчас сказать, откуда это пошло. По всей видимости, от царских кадетских корпусов. Там действительно была такая должность. «Дядьки» должны были во всем заботиться о кадетах. И в академии больше всех со слушателями возились, конечно, преподаватели специальной подготовки. Они были настоящими заботливыми воспитателями будущих разведчиков.

В группе Резуна «дядькой» был заслуженный разведчик, дважды успешно работавший за рубежом. Он был фанатично предан разведке, любил свою профессию. Это был удивительно симпатичный человек, любимец группы. На занятиях, расхаживая между рядами в аудитории, любил иногда пофилософствовать, порассуждать, часто высказывая свои оригинальные мысли и суждения, которые отличались от общепринятых и могли расходиться с официальной точкой зрения. Он любил повторять, что разведка — творческая профессия, которая требует полета фантазии, смелости, умения пойти на риск. «Добивайся правды, — учил он, — если уверен, не бойся разбить нос о препятствия, о косность, о бюрократизм. Когда надо принимать ответственное решение, не полагайся ни на кого, кроме себя. Бери ответственность на себя, если убежден в своей правоте».

Резуну врезалось в память, как на одном из первых занятий по специальной подготовке «дядька» подошел к классной доске и размашисто написал мелом две буквы «А» и «В», поставив между ними знак «больше-меньше». «Вот вам универсальная формула советского разведчика, — проговорил преподаватель, обведя буквы мелом в рамку, как математическую формулу. Слушатели смотрели на доску, ничего не понимая. — Да, да, не удивляйтесь, — продолжал между тем после некоторой паузы „дядька“. — В этой формуле наглядно видна работа разведчика, если мы расшифруем, какое содержание вложено в буквы „А“ и „В“. — Преподаватель загадочно улыбался, подходил к доске и продолжал: „А“ — это то, что вложило государство в каждого из вас, затратило на обучение в течение долгих лет. Это народные деньги, оторванные от людей труда, рабочих, крестьян, служащих. Они помогут получить прекрасное образование. Государство надеется, что когда вы овладеете профессией разведчика, то сполна все вернете. „А“ легко подсчитать и получить конкретную цифру. Как вы теперь, надеюсь, уже сами догадались, „В“ — это то, что вы даете государству своей работой, это ваша отдача долга.

Разведка — особая форма деятельности, где „В“ достаточно конкретно. Это может быть ценный документ, образец техники, важная информация, которую вы добыли и которая позволяет государству сэкономить большие средства. Таким образом, у разведчика, приносящего пользу государству, разность „В-А“ всегда должна быть положительной».

Помимо спецподготовки немало неудобств приносило соблюдение необходимых мер конспирации в общении с гражданским населением. В Москве в различных военных учебных заведениях и в воинских частях служило много однокашников Владимира.

Однажды Резун совершенно неожиданно на Комсомольском проспекте у станции метро «Парк культуры» нос к носу столкнулся со своим бывшим товарищем — помощником командира взвода по суворовскому училищу Анатолием Ворон-чуком. Анатолий был очень одаренной натурой, увлекался литературой. В библиотеке училища не осталось, пожалуй, ни одной книги, которую бы он не прочитал. Анатолий помогал Владимиру не только в учебе, но защищал от нападок некоторых суворовцев. Закончив Высшее общевойсковое командное училище имени Верховного Совета, Анатолий служил теперь в Москве на ответственной должности в Генеральном штабе Советской армии, готовился к поступлению в Академию имени Фрунзе.

— Привет, старина. Ты что здесь делаешь? В гражданке. В отпуске, что ли, в Москве? — набросился с вопросами Анатолий на ошарашенного неожиданной встречей Резуна.

— Да нет, знаешь, я… — запинаясь и краснея, начал что-то сбивчиво лепетать Владимир.

— Да ладно, не объясняй, я слышал от ребят, что ты служишь в ПрикВО, во Львове, — продолжал уже не так активно наседать Анатолий, обрадованный встречей с товарищем.

— Да, я служил там, а сейчас… — Резун хотел перейти к своей легенде и сказать, что уволился из армии и учится, но запутался с первых слов, прочитав по лицу товарища, что тот как-то недоверчиво на него смотрит.

— Что ты темнишь, дружище? — перебил его Ворончук. — У тебя есть время?

— Вроде есть немного, — отвечал Владимир неуверенно.