Знакомьтесь: МУР

— Отлавливаем пескарей и плотвичку, а хищные рыбины всякий раз благополучно минуют невод, — в сердцах заметил помощник начальника МУРа А. Панов на оперативном совещании, где обсуждались результаты очередного рейда по притонам Хитрова рынка.

— К сожалению, так, — согласился начальник управления уголовного розыска А. Трепалов. — Верхушке рыночного преступного мира пока что удается уходить от милиции и чекистов. А что вы можете предложить, Алексей Николаевич?

— Только одно: надо выходить на личные контакты с Чумой или кем-либо из его ближайшего окружения. Мы ведь даже не знаем точно, где они отсиживаются во время наших облав. А преступники, уверен, в курсе каждого шага дружинников товарища Шиндлера и наших агентов. Поэтому рассчитывать на счастливый случай, когда во время одной из операций они все-таки попадут в наши руки, наивно.

— Но смешно рассчитывать и на то, что, бросив на базарной площади клич: «Алло, Чума, отзовись, с тобой ищет встречи милиция!» — он откликнется: «Вот я, вяжите меня!» — съязвил кто-то из присутствующих.

— Не вижу в этом ничего смешного. Мы должны заставить этих бандитов вылезти из берлоги или показать нам туда дорогу, — спокойно парировал Панов. — Другой вопрос, как это сделать?

— Да, подумать есть над чем, на то мы и уголовный розыск. — Поддержал своего помощника Трепалов. — Хитровка — такие джунгли, что здесь при желании можно спокойно упрятать слона. И еще не сразу его отыщешь. Может быть, действительно, поискать другие подходы к Чуме. Но от облав и обходов притонов Хитровки отказываться не стоит: от преступной мелюзги столицу тоже надо очищать. Да и товарищ Панов не совсем прав. Попадаются нам и щучки, а не только пескари и плотва, как он изволил выразиться. Не так ли, товарищ Шиндлер?

Командир боевой дружины МУРа молча кивнул головой в знак согласия.

Выждав небольшую паузу, Трепалов, ни к кому конкретно не обращаясь, спросил:

— А не клюнет ли Чума на опиум?

Некоторые из присутствующих недоуменно переглянулись между собой. В кабинете наступила выжидательная тишина: интересно, что задумал Александр Максимович? А в том, что у него в голове уже созрел какой-то план, сомнений не было.

— Возможно, и клюнет, — проговорил всегда осторожный инспектор Л. Шароментов. — Но где его взять, опиум-то?

— А его уже взяли. Еще в прошлом году взяли, — хитровато улыбнулся Трепалов. — Наша задача: умело распорядиться этим печальным для преступников фактом.

Чувствуя, что подчиненные не улавливают, куда он клонит, Александр Максимович пояснил:

— Вы помните, как в начале прошлого года была арестована группа контрабандистов с крупной партией опиума из Персии более чем на двенадцать миллионов рублей?

— Ну, Александр Максимович, о чем речь, — разочарованно протянул Панов. — Тот опиум по решению Моссовета переправлен в хранилища госбанка.

— Не торопись, Алексей Николаевич, — поднял руку Трепалов, призывая дослушать его до конца. — Вы также знаете, товарищи, что не вся партия наркотиков предназначалась для Москвы. Часть ее должна была уйти в Петроград, часть — в Ростов и Одессу. Так? Год минул. Но оставшиеся в живых контрабандисты и те содержатели притонов, которым должен был попасть наркотик, до сих не могут смириться с потерей таких барышей. Двенадцать миллионов — это вам не пес чихнул. Вот и ищут лазейки к складам банка. Недавно арестованный гость из Питера Гришка Невский рассказал на допросе, что приехал разведать, нельзя ли отбить у банковской охраны товар, а заодно подыскать среди московских уркаганов компаньонов на это дело.

— Дураки те, кто послал Гришку в Москву, и сам он дурень, — пробасил Додолин, недавно переведенный из охранной милиции на должность заместителя Трепалова. — Заведомо тянут пустой номер. Малолетке ясно, что тот опиум давно уже переработан фармацевтами на лекарства. Никак я, Александр Максимович, в толк не возьму, нам-то зачем то зелье?

— Нам, Николай Устинович, век бы его не видеть ни в банковских хранилищах, ни тем более в притонах наркоманов. Просто нужна верная приманка для Чумы, такая, чтобы он не смог заподозрить никакого подвоха. Вот я и спрашиваю: не клюнет ли Чума, если ему пообещать за временную «крышу» для вызволенного опиума из банковских хранилищ четвертую часть?

— Какого опиума? Которого там нет? — недоумевал Додолин.

— Вот именно, Николай Устинович, того самого, которого, может быть, действительно уже нет в природе.

Додолин обиженно передернул плечами, мол, разыгрываете новичка. Но другие сотрудники уже поняли замысел начальника МУРа, и разгорелось оживленное обсуждение деталей намечаемой операции…

Через несколько дней среди части постоянных обитателей Хитрова рынка распространился слух о том, что питерская «кодла» надумала «взять» из банка конфискованный у контрабандистов персидский опиум. Уже подкупили кого надо из охраны. И теперь дело за надежной «крышей», где бы на время можно было укрыть наркотик после налета, и несколькими помощниками из местных блатных. За помощь питерцы обещали «отстегнуть хороший кусок».

Слух этот, как и предполагали в МУРе, не минул главаря преступной Хитровки. Чума пожелал встретиться с «братвой из Питера» и поручил организовать такую встречу своему ближайшему подручному, носившему кличку Медвежонок. Тот через «верных» посредников передал, когда и куда должны явиться «питерцы».

В бандитское логово под видом предводителя петроградских налетчиков отправился сам Трепалов. С собой он взял двух молодых работников — Николая Родионова и Георгия Тыльнера, которые обслуживали дальние от Хитрова рынка городские районы и с его обитателями вряд ли встречались. Предложение помощников подобрать более опытных сотрудников, побывавших уже в серьезных операциях, Трепалов отклонил.

— Я человек новый в МУРе, ребята тоже работают не так давно. Мы еще не успели намозолить глаза преступной братии. Значит, меньше шансов, что нас кто-нибудь опознает, — объяснил он свое решение. — Идем ведь не к теще на блины. Тут любая оплошность может дорого стоить.

По плану операции арест главаря шайки и его подручных был поручен специальной группе сотрудников, которую возглавил М. Тюрин, хорошо знавший притоны Хитровки. Члены группы должны были незаметно блокировать место встречи и после завершения переговоров, когда участники сборища начнут расходиться, задерживать их по одиночке или по сигналу Трепалова захватить всех бандитов на явке.

Встреча состоялась в трактире ярошенковской ночлежки, в укромной кухонной подсобке, переоборудованной под «банкетную залу» для особо уважаемых гостей. Чума всем своим видом и поведением пытался продемонстрировать «приезжим из Петрограда», что он здесь главный, его слово последнее и возражений он не приемлет. Приближенные молчали или согласно поддакивали главарю. Выслушав предложение Трепалова об условиях мнимой сделки с опиумом, он заявил:

— Берусь работать с вами исполу.

— А не жирно будет полпартии товара почти ни за понюшку табаку? — начал торговаться Трепалов. — Рискуем-то мы, а ваше дело прикрыть нас да понадежней упрятать несколько мешков с зельем. И вся недолга!

— Чем мы рискуем, мне лучше знать, — отрезал Чума. — Уголовка через день тут шмон устраивает, шлет в Хиву облаву за облавой. Сколько уже народу помели. Того и гляди, сам в ящик сыграешь.

— Вот уж не думал Михаил сын Егоров Селезнев, что ты перед уголовным розыском труса празднуешь, — подзадорил его Трепалов. — Или нас пугаешь?

Хмельные глаза Чумы налились гневом, но он сдержал себя и протянул с ухмылкой:

— Скажи ты, какой шустрый! Знаешь, как меня звать-величать?

— Не знал бы — не было б нужды сидеть за этим столом.

— И все равно, меньше чем за половину доли принимать товар не стану. По-другому не сговоримся.

— В таком случае: мы вас не знаем, вы нас не видели. И разойдемся красиво.

Затягивать встречу с бандитами дальше не было смысла. Они свое дело сделали. Все остальное должна выполнить группа Тюрина. Трепалов хотел уже встать из-за стола, но в этот момент дверь «залы» широко распахнулась и на пороге появилась подруга Чумы известная воровка Мотя-карманщица. Как после выяснилось, она решила проверить не с очередной ли «кралей» устроил тайную свиданку ее дружок.